— Вообще-то, мое имя — Лена, по отцу род — фамилия Пупа. Но ты два слова слил воедино.
— Зато как царственно звучит. Но если ты против, буду называть тебя Светлоокой Покорительницей Дракона.
— Издеваешься?
— Ни капельки. Ты же покорила мое сердце.
— Но ты ведь не дракон.
— А что ты будешь делать, если у меня отрастут крылья и чешуя?
— Ладно, заклинатель тоже сойдет. Первый парень Лагеарнии. Круть.
Я не верила. Не могла поверить. То и дело косилась на Варка, лежавшего рядом. Чувствуя мой изучающий взгляд, он приоткрывал глаза, улыбался и снова изображал, что спит.
— А как ты забрался ко мне в покои?
— Я же маг. А еще у меня для тебя подарок! — протянул руку, и я увидела то самое ожерелье, которым я любовалась в Асхаме. — Знала бы, столько я его искал!
— Мне сейчас только украшений не хватало, — спохватилась, что выгляжу как панда. Варк загадочно улыбнулся, достал из вязкой черной тени зеркало, протянул, и я увидела в отражении свое чистое лицо, без грамма косметики.
— Круто, но не прощу тебе падения в гнездо! Я если бы я умерла от разрыва сердца?!
— Гленапупа, ты же избранная?! Разве ты не чувствовала зова и свою силу?
— Я боялась за тебя! — вспомнив о происходящем наверху, нахмурилась. — А что нам делать дальше?
— Ничего. Прав был дед — они друг друга истребят.
— А люди? Разве не жалко тебе то, что твои предки оберегали поколениями? — я не собиралась умничать, как-то само вышло.
— Ты очень добрая.
— Нет, скорее злая на Цитарпа, Эбека и его неисчислимую родню. А у тебя есть родные?
Его молчание мне не понравилось.
— Опять хитришь? — сдвинула брови.
— Расскажу позже.
Изо всех углов послышался смех и неразборчивый шепот.
— Вот как тут жить? — воздохнул Варк.
— Ф-фидимо, придется там ф-фс-сее рас-снес-сти. А то с-сталкивать с-саклинателей в гнес-сдо с-стало дурной традис-сией. Ещ-ще и «коготь» подаф-фай во благхо-о, — в шипении ящеров проступало негодование. Хорошо их понимаю. Сама в ярости.
— Светлоокая покорительница, хочешь быть тизарией? — неожиданно спросил Варк, и моим ответом стал кулак, сунутый ему под нос.
— Еще раз намекнешь за тизарина… — прищурилась, — соглашусь.
— Воопсе-то, Фаркх-хрорен ос-сень рефниф, — раздался шепелявый, тоненький голосок в ухе. Тихий, милый, едва уловимый. Подумала, будто показалось, но Фроська так красноречиво смотрела на меня. Вот как? Как не любить дракончиков, особенно таких? Я даже прослезилась.
— Вот так сафри и выдадут тайны, — пробормотал Варк, и Фроська заползла под мою юбку. — А что касается вопроса, я спрашивал серьезно: хочешь ли ты, Гленапупа, быть тизарией без Эбека и Ковена?
— Нет!
* * *
Падая в «гнездо», подумать не могла, что захочу тут остаться. Желтые глазища златокрылов, неожиданно открывающиеся в темноте, уже не пугали до обморока. Большие драконов действительно умные, степенные, мудрые. Еще пара дней близкого общения, и почти к ним привыкну. Но все же удивительно видеть разумными кого-то еще, кроме человека.
— Варк, а во сколько лет ты научился призывать драконов? — спросила его. Мы сидели на удобной софе, целомудренно держались за руки и просто радовались, что можем быть вместе, смотреть друг на друга, без утайки разговаривать о чем угодно. Только любопытным ящерам тоже хотелось поболтать, поэтому они с удовольствием вклинивались в нашу беседу.
— С-с-с рош-шдения! — ответил кто-то высоким, мелодичным для ящеров голосом. Пусть не видела говорившую целиком, уверена, она — самочка.
— Угу, — подтвердил он. — Все-таки хочешь научиться призывать златокрылов?
— Нет. Просто подумала: люди по меркам драконов живут мало. По росту — мураши. Часто глупы и жадны. Тогда что такого в даре заклинателя, если на него отзываются величественные ящеры?
После моего вопроса Варк посмотрел на меня так восхищенно, что я почувствовала себя миленькой дурочкой, умиляющей умного мужа наивной глупостью и смутилась. Но он вдруг широко улыбнулся и попросил:
— Гленапупа, не молчи, расскажи что-нибудь еще. Я слушаю тебя с большим удовольствием.
— Угу, может тебе еще почитать?
— Не переживай, Светлоокая Покорительница, научу тебя и читать, и стихи слагать, и древним языкам. Ты очень умненькая. Сможешь все!
— Спасибо, наставник, — демонстративно изобразила полупоклон, — уже учил меня дар развивать! Кстати, а это не ты тогда заставил Фроську высунуться на рынке из сумки?
— Нет, она защищала тебя от вора. Как видишь, даже в жизни мага есть место случайностям, определенным богами. Но подозреваю: некто приложила свои руки… лапы. Да, Лекимера?
— Й-я ни-и при ч-чем! — тихо прошипела самка. Судя по размерам глаз, голова у нее была огромная. Страшно представить ее размер целиком. Наверно она прожила много лет и очень важная особа среди драконов. Но Варк не унимался.
— Уверена? — он с вызовом смотрел в прикрытые глаза Лекимеры, и она не менее дерзко ответила:
— На пх-хамятс-сь не ш-шалуюс-сь.
— Они очень своевольны, — шепнул Варк мне, и несколько драконов хором возразили ему:
— Кхак и тхы-ы!
За своеобразными жителями «гнезда» интересно наблюдать. У каждого свой характер, многовековая мудрость, степенность. Родовитому заклинателю с подопечными справиться не просто. Куда уж мне?
— Гленапупа, теперь расскажешь, откуда ты? — Варк не сводил с меня глаз. Вижу же, что любопытство томит его. А мне что? Мне скрывать нечего. Вот и начала свой рассказ:
— Я жила в небольшом городе Гремячинске. Однажды утром спешила на учебу. По дороге увидела медное кольцо, прикоснулась к нему. Перед глазами все замелькало, загрохотало, и оказалась на дороге, ведущей к Лагсарну. Там меня нашла Тиаса… — брови Варка поднимались все выше, глаза округлялись, и я осеклась.
— Это были вы?! — он обернулся и пронзительно оглядел вмиг притихших драконов. — Признавайтесь!
Воцарилась звенящая тишина. Потом раздался вздох и раскатистый голос Лекимеры.
— Единс-ственному нас-следнику с-саклинателей не гхоже тратить жис-снь на месс-сть, котх-хорую мош-шно сверш-шить за день.
— И вы решили вмешаться?
— А тхы не дофолен? Мош-шем фернутсь ис-сбранную обратно.
— Не надо! — гаркнул Варк.
— Поэтх-хому х-хватит медлить. Наф-веди в Лакх-хеарнии пх-хорядок!
— Придется. Жить с вами в «гнезде» — утомительно!
— Кхогда-нибхудь, Варкх-хрорен, и на тс-себя с-снисойдет мудрос-сть. Тх-хы ис-сбавиш-шься от с-суетливос-сти. И не бхудеш-шь рас-стягхиватс-сь месс-с-сть, ес-сли ее мош-но сверш-шить с-срас-су.
