Но Марта не отталкивает его. Она немного отклоняется назад, позволяя ему притиснуться еще ближе. Теперь он почти лежит на ней, не касаясь. И словно отжимается от дивана, вращая бедрами вперед и назад, имитируя проникновение. Щеки девушки отчаянно пылают, но она не отводит взгляд. Смотрит ему прямо в лицо и не просит остановиться.
— Так! Хватит! Все! — Не выдерживаю я, вскакивая и протискиваясь между ними. — Мы все поняли. Отойди.
Парень пожимает плечами, а я, не в силах остановиться, рычу:
— Это не профессионально! На хрена ты трогаешь ее? Ты в каком колхозе раньше выступал? Тебя не учили, как надо работать?
Я машу рукой, прогоняя его и давая понять, что не дам ему высказаться в свою защиту. Мне хочется, чтобы он быстрее убрался отсюда и спрятал эту хреновину, оттягивающую его дешевые узкие трусы.
— Пошел вон! — Добавляю я и презрительно отворачиваюсь.
— Да он вроде и не касался меня… — Тихо оправдывается Марта, поправляя волосы и кофточку.
— Это все? — Спрашиваю я у Дашки. — Все на сегодня?
Сажусь обратно и ерзаю на стуле, не в силах унять раздражение. Музыка стихает, стриптизеры переглядываются и о чем-то шепчутся.
Дашка долго смотрит на меня с прищуром, а затем закидывает ногу на ногу и улыбается:
— Ох, нет… У нас еще полицейские, ковбои, варвары, капитаны дальнего плавания, один гладиатор, разбойники, фокусник, Дед Мороз… — Она словно издевается, зачитывая список и наблюдая за моей реакцией. А затем, ухмыльнувшись, просит диджея: — Музыку! Следующие, пожалуйста!
И я чувствую себя будто в раскаленной жаровне. Мне душно, жарко, кровь кипит, но я в ловушке, и выхода из нее нет. Приходится терпеть.
15
Марта
— Тогда сегодня первое выступление. — Договаривается Дашка. — Короткий номер. Проверим вас в деле.
Парни кивают, а я разворачиваюсь и ухожу из зала. Наверное, как руководитель я должна сама вести переговоры с наемными рабочими, но мне не по себе. Если останусь, каждый присутствующий заметит, что я выбита из колеи происходящим. Вся эта концентрация тестостерона, обилие обнаженных мужских тел в помещении, их недвусмысленные движения — все это странно действует на меня.
Я теряюсь.
Не знаю, как реагировать на увиденное. Не могу вот так, как Дашка, сидеть, улюлюкать, радостно хлопать в ладоши, когда передо мной раздеваются. Да, все это игра. Все эти потные мужчины — лишь аппетитные пирожные на витрине кондитерской. Женщины приходят посмотреть на них, облизнуться, нагулять аппетит. То же самое и с женским стриптизом.
Но у меня, наверное, нарушено восприятие. Я не могу отрешенно совать деньги им в трусы, видеть взгляды направленные на меня, их воздушные поцелуи, брошенные в толпу. Неужели, все эти танцоры, выйдя за дверь клуба, становятся обычными парнями? Как они живут с тем, что все их хотят? И у меня не получается, как у посетительниц заведения, смеяться, наслаждаясь зрелищем, и представлять, что эти сгустки живой энергии и сексуальности стараются только для них.
Я сама не понимаю, что чувствую.
Для меня все слишком серьезно. Я не знаю. Я не умею. Я как перепуганный лось из зоопарка, сбежавший обратно в лес и не понимающий, как тут животные строят свои взаимоотношения, и что вообще значат все эти движения, улыбки, взгляды. Неужели, у всех все просто так? Как у Левицкого. Ничего настоящего. Все фальшивое. Или это только в клубах, куда все приходят, чтобы расслабиться, примерив ненадолго маску беззаботности?
— Хочешь обкатать на посетителях сегодня этот номер? — Лениво интересуется Тим.
Он идет за мной.
— Да. Пусть. — Отвечаю устало. — Сегодня будний день, никому хуже не будет.
Парень равняется со мной.
— Ты бы обговорила с ними дополнительные услуги?
Замечаю, как он усмехается.
— Какие конкретно?
Тим смотрит на меня, как на наивного ребенка.
— Ну, наши девочки вольны знакомиться с клиентами. Но только после своих шоу. И то, чем они занимаются с ними вне клуба, нас не касается.
Я замедляю шаг.
— И ты приветствуешь такое?
Он самодовольно ухмыляется:
— Нормальная практика. — И выгибает одну бровь.
— Ясно. Сам, значит, тоже пользовался их услугами?
Левицкий зло улыбается:
— Как хозяин заведения лично всех попробовал. Убедился, что у нас тут самый лучший товар.
Почему-то мне кажется, будто он хочет меня уязвить, но я принимаю правила игры.
— Наверное, мне стоит поступить также. Ты прав. — Делаю вид, что задумываюсь над его словами. Толкаю дверь в кабинет. — Нехорошо будет, если одна из клиенток решит пощупать то, что у парней в стрингах, или сунуть туда пару купюр, а окажется, что внутри вялая охотничья сосиска вместо качественной сардельки. Так?
— О, да ты знаток колбасных изделий! — Язвит Тим.
Но я не оборачиваюсь. Не знаю почему, но меня душит обида, что этот парень вот так легко бахвалится своими победами над женщинами передо мной.
— Немного разбираюсь, да. — Бросаю небрежно, подходя к столу. — По крайней мере, могу отличить копченую от докторской.
— Тогда начни с того, который пялился на тебя. — Сдавленно говорит парень. — Только смотри, не подавись его сервелатом!
Хлопает дверь.
Я оборачиваюсь. Думала, он зайдет в кабинет следом, но Тим предпочел оставить меня наедине с самой собой. Сажусь в кресло и беру солнцезащитные очки, лежащие на столе. Долго кручу их в руках, а затем примеряю. Сквозь стекла стены кабинета выглядят темными и низкими. Помещение будто сжимается, свет меркнет. «Вот, значит, как ты видишь этот мир, Левицкий».
Работа захватывает меня с головой. Совершаю звонки, изучаю отчеты, составляю планы, договариваюсь о рекламе. Тим пару раз заходит, затем снова уходит — в клуб. Заведение как раз открывается к тому моменту. Он спрашивает, нужна ли мне его помощь, но я благодарю и отказываюсь. Говорю ему, что он волен развлекаться, и все дела мы будем обговаривать уже завтра.
За окном темнеет. У меня в кабинете достаточно тихо, но вибрация, идущая с клуба, все равно прекрасно ощущается. Она бежит по полу и стенам, отдается низким шумом — толчками, рождающимися где-то под ребрами и бьющими в виски. Жизнь там кипит, и перед уходом домой я все же решаюсь заглянуть, чтобы проверить, как идут дела.
— Ой, я думала, ты уже ушла. — Попадается мне на пути Даша.
Она закрывает свой кабинет на ключ и набрасывает ремень сумочки на плечо.
— Засиделась. — Улыбаюсь я.
— Тебя подвезти? — Интересуется девушка, оглядывая меня.
