— Послушай, Марта, это нормально, что мы все беспокоимся за твоего отца. — Все еще играя заботливого дядечку, говорит он. — Не нужно воспринимать все в штыки. Мы все здесь — его и твои друзья.
— Да ладно! — Впиваясь в подлокотники пальцами, смеюсь я. — Спите и мечтаете, как бы урвать его долю!
— Прошу тебя, не забывайся. — Устало закатывает глаза мужчина.
— Милый Эдуард. — Изрядно устав от его кислой вежливости, говорю я. — Со мной можешь не юлить. Я в курсе, что за деньги ты и мамку родную продашь. И я тоже имею право проверить, действуешь ли ты в интересах моего отца или же совсем наоборот. Усек?
Тревожно оглядев собственные ногти, он возвращает свой взгляд на мое лицо:
— Ничего, он поправится и сам проверит.
В моей душе разгорается огонь ярости. Я закидываю ногу на ногу и улыбаюсь.
— Это тебе его врач сказал?
— Он, конечно, не готов давать точных прогнозов, но надеется, что утраченные телом твоего отца функции будут возвращаться. — Мужчина больше не улыбается. — Речь, движения — никто не знает, что и когда вернется первым, но, как только твой отец сможет говорить или писать, он сможет приступить к управлению делами.
Мне хочется показать ему средний палец, но приходится сдерживаться.
— А пока этого не произошло, я говорю за него и я решаю! — Напоминаю.
— Разумеется. — Эдик, не сводя с меня взгляда, нервно крутит на руке дорогие часы. — Вот только в данный момент именно я контролирую твои расходы, Марта. И знаешь… наверное, не стоит больше потакать твоим капризам. Сумма, потраченная на мотоцикл, существенно превышает жизненно необходимые расходы подростка в твоем возрасте. Вряд ли бы твой отец одобрил эту покупку…
Он снова улыбается, сверкая идеальной керамикой.
Думает, что выиграл этот раунд, но нет.
— Я же не спрашиваю, куда ты тратишь свои деньги! — Рявкаю я, указывая на него пальцем. — Ты хорошо справляешься со своими делами и получаешь за это бабки. Мои бабки, Эдичка! И ты должен понимать, что, едва мне исполнится восемнадцать, а ждать осталось всего две недели, я смогу оформить опеку и распоряжаться всем, что ему принадлежит. В том числе и делами фирмы. В том числе… — Я задираю голову выше. — Смогу передать руководство делами кому-то более квалифицированному, чем ты…
Та-дам! Он бледнеет, а я откидываюсь в кресле, чувствуя, что попала в точку. Этот слизняк никак не ожидал, что я окажусь умнее безмозглой креветки и начну интересоваться тем, на что имею право.
— Конечно. — Сглотнул мужчина. — Ты можешь.
— Ведь я его дочь. — Киваю я, победно ухмыляясь.
— Но я рекомендовал бы тебе не делать поспешных шагов, Марта. Бизнес это не просто суета вокруг больших денег, здесь все сложно устроено…
— Не сомневаюсь.
— Давай, все же, действовать сообща. — Предлагает он, хитро обходя острые углы наших взаимоотношений. — Ты же понимаешь, что я забочусь о твоем благосостоянии?
— Естественно. — Цежу сквозь зубы. — И если я узнаю, что ты вставляешь мне палки в колеса… А, поверь, я узнаю. Если мне будет плохо, тебе тоже будет плохо. Обещаю.
— Марта… — Он склоняет голову набок.
— Так что давай жить дружно, Эдуард Викторович. Считай, что ты делаешь все то же самое, только сменился твой руководитель. Ты же знаешь, как лучше для бизнеса? Вот и делай как лучше. Я не буду лезть. — Пытаясь сохранять невозмутимость, откидываю волосы с лица. — Только не трогай меня. Считай, что мы с тобой самые лучшие друзья. Как ниточка и иголочка — всегда рядом.
Ему очень не нравится то, что он слышит. Этот жирный гей только почувствовал власть и силу, а тут ему приходится мириться с закидонами молоденькой девчонки. Не порядок. Эдик миролюбиво кивает, но я вижу, как надувается венка на его шее.
— И все равно мне нужно будет пока согласовывать твои расходы, Марта. — Говорит он.
— Я подумала об этом. — Лезу рукой во внутренний карман куртки.
— Интересно.
— Просмотрела список, который ты мне прислал. — Достаю из-за пазухи свернутый вчетверо лист, на котором Эдик по моей просьбе указал все, чем владеет акционерное общество и мой отец в частности. Протягиваю ему. — Я отметила карандашом.
Мужчина хмурится, изучая мои пометки.
— Что это?
— Выделила интересующие меня пункты. — Встаю и подхожу к нему. — Мы можем заключить временное устное соглашение. Ты распоряжаешься голосом отца на совете директоров и защищаешь мои интересы до его выздоровления. А взамен отдаешь мне небольшой кусок пирога, чтобы я могла обеспечивать сама себя.
— Хочется поиграть в руководителя?
— Нет, Эдичка. — Хлопаю его по плечу. — Просто не хочу, чтобы ты и твои шныри, лезли в мои дела и проверяли, сколько и куда я трачу, и как живу. Хватит следить за каждым моим шагом. Это я должна контролировать тебя, а не наоборот.
— Думаю, я смог бы договориться… — Он указывает на один из пунктов. — Для фирмы не будет слишком большой потерей, если под твоим руководством обанкротится небольшое предприятие. К примеру, вот такое.
— Это не то, что было мной отмечено. — Напрягаюсь я.
— Начни с малого, Марта. Совет директоров не пойдет на то, чтобы сразу отдать тебе что-то крупное.
— Если я захочу, я могу управлять всеми ими — у меня решающий голос!
— Формально — да. — Улыбается Эдик. — Но я не советовал бы тебе ставить ультиматумы этим людям. Ты — не твой отец, и они не захотят прогибаться под бунтующего подростка.
— Но здесь… — Я читаю название строки и сжимаю пальцы в кулаки. — Тут всего одна вторая в собственности какого-то клуба и ресторана!
— Забрали за долги у какого-то коммерса. Все равно бы продали с молотка, это ведь не наш профиль. Бери. Это все твое.
— А вот возьму. — Соглашаюсь я. — Поставь в известность, кого надо, и перешли мне документы.
С гордо поднятой головой направляюсь к выходу.
— И все равно. — Напоминает Эдик. — Твоему отцу бы это не понравилось.
— Слава богу, его никто не спрашивает! — Бросаю я и выхожу из его кабинета.
Тим
— Просыпайся!
— Отстань…
— Просыпайся, говорю!
Нет, эта точно не отстанет. Приходится перестать притворяться мертвым.
— Зануда… — Бормочу, пытаясь открыть веки.
По глазам бьет свет. Я у себя в кабинете. Который, мать вашу, час?
— Поднимайся, уже обед. — Говорит Дашка, открывая окно.
— Всего лишь обед? Отстань, женщина, я только лег!
Она матерится под нос, сгребая со стола окурки и выбрасывая их в пакет. А я часто-часто моргаю, пока прекрасный вид ее задницы не перестает расплываться перед моими глазами.
