— Да. — Тихо.
Улыбнулся.
— Так, значит, вы знакомы?
— Да. — Это за меня ответил Паша.
— И ты к нему сюда пришла.
— А…Э… в общем, да.
Глаза Романа оценивающе скользнули по моей фигуре и тут же потеряли всякий интерес. Как по щелчку пальцев в его взгляде зажглась развязная беззаботность:
— Паш. — Улыбнулся парню, точно лучшему другу. Достал из кармана джинсов несколько купюр, добавил к ним еще парочку и вложил в его руку. — Спасибо, дружище. Всё было здорово. Рад, что ты поработал сегодня для нас.
— Пожалуйста. — Суриков даже немного растерялся, не понимая перемен в настроении Гая.
— Как жена? Как сын? — Будто невзначай спросил у Паши.
Гай выглядел истинным ангелом. Вот только в улыбке по-прежнему присутствовало что-то дьявольское.
— Кхм… — Парень с кольцом в носу с любопытством посмотрел на Гая. — Отлично. Я и закончил сегодня раньше, чтобы вернуться домой и успеть повидаться с Димкой до того, как он уснет.
— Рад, что у вас все хорошо. Ане передавай от меня привет.
— Обязательно. — Паша кивнул. — А вещи..
— Я принесу. — Заверил Роман, весело подмигивая мне. — Счастливо отдохнуть. Нас-тя.
— А… — я потянула вниз ворот его рубашки.
И он тут же подошел ко мне вплотную:
— Нет. — Руки Гаевского по-хозяйски устроились на моих плечах. — Не снимай. Тебе идет. Потом отдашь.
Наклонился, забирая у меня дыхание вместе с силой воли и заставляя дрожать. Бесцеремонно скользнул ладонями к груди и… бережно застегнул верхнюю пуговицу на рубашке. А затем… просто отпустил. Вот только не взглядом. Диким, бешеным, собственническим взглядом сине-зеленых глаз, смеющихся и надменных, на дне которых, почему-то, как мне показалось, плескалась боль с оттенком разочарования. Адская смесь. От которой у меня в очередной раз сильно закружилась голова.
— Рома-а! — Недовольно и капризно.
Он даже бровью не повел. Так и продолжал стоять и раздирать меня на части своим взглядом, пока она не позвала снова.
— Ро-о-м!
Это была Лида. Длинноногая, стройная, модельной внешности Лида. В короткой кожаной юбке и со стаканом в руке. Она была выше меня на голову, всегда умело подчеркивала высокую грудь и тонкую талию одеждой от известных брендов. И такой девушке уж точно не суждено было опозориться, упав в лужу перед всем универом, чтобы ее заметил такой породистый красавчик, как Роман Гаевский. Достаточно было вот так капризно позвать, надуть губки и поманить наманикюренным пальчиком.
— Прощай, Ёжа. — Шепнул он мне, даря последнюю улыбку.
Развернулся и ленивой походкой направился к девчонке. Уж как бы мне не хотелось отвернуться и не смотреть ему вслед, но я все равно, опустив голову, осторожно покосилась на них. От моего взгляда не скрылось, как его ладонь по-хозяйски опустилась на ягодицу Лиды и крепко ее сжала.
— Что ты хотела, детка? Соскучилась? — Бархатным голосом промурлыкал он, прикасаясь губами к ее тонкой шее.
Лида взвизгнула и звонко рассмеялась.
— Гай! — Окликнул его Пашка. — Настины вещи.
— Да, точно. — Неохотно отозвался тот.
Притягивая за талию девицу, поцеловал кожу на ее плече, а затем резко отпустил. Она чуть не потеряла равновесие, провалившись тонкими шпильками в мягкий газон и взмахнув руками. Но Гая не беспокоило ни это, ни то, что на него опустились брызги пива из ее стаканчика — он поймал мой взгляд и хитро улыбнулся.
А я сморщилась. Будто мне было хоть какое-то дело до их брачных игр! Фу, совершенно никакого. Отвратительное зрелище. Мерзкое. Единственное, что мне было сейчас интересно, это то, как побыстрее свалить отсюда и добраться до больницы.
— Пойдем. — Позвал Паша. — Моя машина там.
Мы пробрались сквозь толпу и вышли за калитку. Суриков подошел к небольшому бежевому автомобильчику и открыл ключом дверцу. Залез внутрь и открыл для меня пассажирскую дверь:
— Запрыгивай.
Отечественный автопром. У нас в деревне в основном все на таких ездили, поэтому мне было комфортно садиться в эту машину. Если честно, до сих пор, никак не получалось привыкнуть к городской роскоши, все по-прежнему казалось мне здесь чужим: дорогие рестораны, модные клубы, пафосные бутики. Да что там, даже современные способы оплаты, когда покупатели просто прикладывали к терминалу свои смартфоны, мне были интересны своим удобством, как и все новое, но по большей части, конечно, пугали тем, что я никогда прежде ими не пользовалась.
— Жди. — Паша вылез из машины. — Все-таки схожу за вещами.
— Ладно.
Хлопнула дверца, и я медленно выдохнула. Все тело продолжало покалывать, чувства смешались. Неужели, это всё произошло на самом деле? Что я чувствовала? Почему так боялась этого человека и одновременно очень хотела увидеть его снова?
Посмотрела на свои ладони. Поднесла их к лицу. Закрыла глаза и медленно вдохнула. Кожа пальцев все еще хранила аромат его кожи и волос. Горьковатый, крепкий, с едва уловимой пряной ноткой. Такой не забудешь. Особенно, если ты успела практически искупаться в нем. Все это идиотское соревнование виновато! И чертова рубашка!
И я принялась лихорадочно сдирать ее со своего тела, задыхаясь. Ощущая, как горят уши и щеки, как пылает шея, как поднимается температура. А перед глазами вспышками продолжали возникать воспоминания о его сильном теле, которое, точно пушинку, поднимало меня в воздух. И опускало обратно на землю. А потом опять… О, боги, о чем только я думаю!
Петелька была настолько узкой, что пуговица, которую застегнул Гай будто нарочно никак не хотела расстегиваться, сколько я ни пыталась. Он словно специально заковал меня в это средоточие своего запаха! Поиздеваться хотел! Знал, что у меня все тело будет гореть, как от яда, после соприкосновения с ней!
— Вот и всё. — Проговорил Паша, садясь в машину. Потянулся и положил на заднее сидение пакет и переноску. — Всё забрал.
— Слушай, по поводу курсовой. — Опомнилась я.
— Пристегнись. — Посоветовал он, заводя мотор.
Бросив взгляд на заднее сидение, я улыбнулась. Теперь у меня есть Сережик. Как же он там? Спит, наверное.
— По поводу курсовой. — Напомнила. — В заключении я указала итоги проведенного анализа на примере предприятия, по которому у меня были данные.
— Насть. — Паша вырулил на дорогу.
— Что?
— Ты мне не рассказывай, ладно? Я в этом все равно ничего не понимаю. Ну, сдам, ну, наболтаю чего-нибудь. Думаешь, препод и так не понимает, что я полный ноль во всей этой теме? Понимает. Ему главное, чтобы работа была сдана.
— Э… — У меня даже в горле пересохло. — А зачем тогда ты учишься?
