Пара неуверенных движений, и мои ладошки опять намылены. Протянула руку, чтобы положить мыло, и вновь почувствовала уверенное мужское прикосновение к своей кисти. Помогает… Вот кто его просил? Ухажер, блин.
— Вот так, слепыш, еще немного, и от мерзкой штукатурки не останется и следа. — Он наклонился к самому уху. Черт, лучше бы на меня вывалили раскаленные угли, они обжигали бы меньше, чем его дыхание сейчас на моей коже. — И зачем таким красивым девочкам косметика? Никогда не понимал.
Кто красивый? Я?
Жар, зародившийся где-то под ребрами, горячими волнами уже растекался по всему телу. Сейчас свитер насквозь промокнет от волнения и стыда. Он считает меня красивой…
— Ч..что ты там кружишь? Позади меня! — Щедро поливая лицо водой, воскликнула я.
— Маш?
— А?!
— Ты можешь хотя бы один вечер не быть кактусом? У меня уже передозировка. Никто за всю жизнь на меня столько не наезжал, сколько ты за последние двое суток.
— Сам ты кактус! — Бросила я, ожесточенно перетирая между подушечками пальцев слипшиеся ресницы.
— Ну вот. — Пользуясь моей беспомощностью, этот тип продолжал бесстыдно меня лапать. То рукой заденет, то ногой, то локтем, то плечом. И каждое касание, как удар молнии. Будто ко мне дефибриллятор прикладывают. — Сейчас ты умоешься и станешь милой, доброй, румяной и сладкой, как пастила.
— Ты там шаманишь или желание загадываешь? — Пискнула я от очередного прикосновения. — Ты не меня описываешь, а какую-то зефирину!
— Так и есть. Ты моя зефирная ведьмочка.
Я взяла из его рук бумажное полотенце и промокнула лицо. Бррр… Глянула в зеркало. Я, конечно же, не ожидала увидеть изысканную аристократическую бледность, но реальность печалила еще больше: из отражения на меня смотрел печальный болотный гриб с таинственной синевой под глазами.
Промокнула несколько раз, потерла. Ладно, и так сойдет!
Обернулась к расписному какаду с хохолком. Его лицо, наоборот, уже было чистым, как белый лист. Он что, сделку с дьяволом заключил? Или белизной умылся?
— Посмотри, какая хорошенькая! — Взял мокрые комки полотенца из моих рук и швырнул в мусорное ведро. — Немного убрать черноту из складок под глазами и будет…
— А ты сам? — Прервала я наглеца на полуслове. — Гляди, у тебя вон, каляки-то не отмылись! Фу…
— Где? — Внимательно посмотрел в зеркало, ничего не нашел и повернулся ко мне.
Я прищурилась, разглядывая его ехидную рожу, нависшую надо мной с довольной ухмылкой.
— Грязь на шее, все перепачкано. — Кончиками пальцев приподняла его подбородок, беззастенчиво разглядывая татуировки. Черт побери, да ведь я до одури отважная. Или просто уже не контролирую свое постоянное желание прикасаться к нему. — Не хочешь попробовать отбеливатель или… ну, я не знаю, например, кислоту?
— Вот, стерва… — Дима почесал шею и сделал шаг вперед, заставив меня отступить назад. Еще пара шагов, и прижмет к стене.
— Скажи это еще раз и получишь по губам.
— Чем? Губами? — Не растерялся он.
— Кулаком! — Выдохнула я, выстраивая между нами стену из моих вытянутых рук.
Дима вдруг устремил свой взгляд в угол, затем в другой. Оглянулся, будто отыскивая что-то глазами.
— Что? — Усмехнулась я. — Потерял что-то?
— Нет. — Отозвался парень, продолжая крутить головой. — Просто ищу, где ты припарковала свою ступу с метлой.
— Ну тебя! — Оттолкнула его и пулей вылетела из туалета в темный зал, грохочущий музыкой.
— Ты не спросила, куда мы поедем. — Хрипло спросил он на ухо, догоняя. Его голос гулким звоном отозвался в каждой клеточке моего тела, заставив мурашки, разбежаться от затылка вниз, по спине.
Остановилась, сжала руки в кулаки, обернулась.
— И куда же?
— Это будет сюрприз! — Дима взял со стола пакет, набитый доверху какими-то контейнерами, закинул свой свитер на плечо и свободной рукой обхватил мою ладонь. Потянул за собой, не давая опомниться.
Я больше не могла сопротивляться, не могла произнести ни звука. Перебирая непослушными ногами, следовала за ним и пялилась на наши переплетенные в замочек пальцы. Такое странное ощущение. Что-то определенно происходит. И происходит против твоей воли. А ты чувствуешь какую-то дикую радость, за которую готова до боли кусать кожу на руках.
«Нельзя, нельзя, не верь, не верь никому!» Это кричало подсознание. А я запихивала его куда-то глубоко в себя и просила: «Ну, хоть сегодня, помолчи, а? Хотя бы сегодня я побуду глупой счастливой дурочкой? Можно?» И оно невольно отступало, отдаваясь ломотой в ногах и легким подёргиванием в сжатых мужской рукой мокрых ладонях.
— Ань, — обратился Дима к моей подруге, перекрикивая громкие звуки, доносящиеся из динамиков.
— А?
Она обернулась лишь на секунду, чтобы окинуть меня заинтересованным оценивающим взглядом. Вздернула брови, выдохнула как-то разочарованно и тут же вернулась к игре.
На экране дрались два здоровенных бугая, одним из которых, судя по всему, управляла Солнцева. Вторым, очевидно, сидевший рядом с ней незнакомец, вызванный моим разукрашкой для помощи на кухне. Третий парень устроился на столе справа, пил пиво из бутылки и наблюдал за игрой.
— Ты домой идешь? Можем тебя закинуть. — Обратился Дима к моей подруге.
— Не-е, — отозвалась она, безжалостно вдавливая кнопки в пульт. — Мне еще парней нужно выиграть в UFC, потом в фифаху и мортал комбат. На ведьмака они не потянут, слабаки.
Напарник по игре тут же толкнул Аньку плечом. Она весело рассмеялась.
— Хорошо, — кивнул Дима, — тогда, парни, слушайте внимательно. Вот на эту кнопку нажимаете, из розетки выдираете, все выключаете, закрываете, Анну до двери ее дома в целости и сохранности провожаете. Запомнили?
— Ага. — Сказал парень с бутылкой в руках.
— Тогда мы ушли.
— Счастливо провести время, — подмигнула подруга и незамедлительно вернулась к игре.
— Закройтесь! — Добавил он, указывая на дверь.
— Ты уверен, что они — нормальные ребята? Вот так оставлять с ними Солнцеву на ночь глядя? — Спросила я уже у выхода, бросая прощальный взгляд в зал.
— Самые лучшие. — Дима открыл дверь и придержал ее, пропуская меня вперед. — Не волнуйся, все будет хорошо. Обещаю.
Я вышла на улицу и растерянно остановилась. Еще только начинало смеркаться, фонари не горели. Приятно пахло свежестью и весной. Отличное время для прогулки в приятной компании.
Мой спутник догнал меня, осторожно взял под локоть и подтолкнул вперед, где в десяти метрах от нас, на стоянке, стоял большой черный седан иностранного производства. Мы обошли машину сзади. Щелкнула сигнализация.
