Анка-пулеметчикса: В нем мудрость трех поколений женщин семьи Солнцевых.
Я: Да всех женщин планеты, пожалуй.
Анка-пулеметчикса: У нас так не будет)
Я: Ах, да))) Так говорит каждая женщина, начиная встречаться с подобным мужчиной.
Анка-пулеметчикса: Наши — не такие!
Я: Пашка — вроде нет. А вот объект «Д» нуждается в целом комплексе дополнительных исследований.
Анка-пулеметчикса: Тогда начни с главного. Может, там и исследовать-то нечего? Так, наперсток в штанах. Тогда не придется углубляться в психологию)
Я: У кого что болит))) Ты в курсе, что ты ужасна?
Анка-пулеметчикса: *Злодейский смех*
Я: Вы с Павликом замечательно подходите друг другу)
Анка-пулеметчикса: Думаешь?
Я: Да. Но исследование все-таки тебе придется провести. Не знаю, как там сейчас, но когда он родился, врачи маме сказали: «девочка»! А потом вдруг отыскали мааааленькую такую пипку))) С ноготок)
Анка-пулеметчикса: Вызов принят! Но ты меня немного напугала…
Я: Сожалею) Иди, скорее выясняй) Только вот результаты можешь мне не сообщать. Я вполне проживу и без этих сведений…
Анка-пулеметчикса: Жестокая ты)
— Кто там? — Спросил Дима, закрывая капот.
— Солнцева! Пашка уже у нее.
Калинин сел и завел двигатель.
— Не говори мне про мою машину. Как вспомню, так вздрогну.
Хихикая, я пристегнулась и убрала телефон в карман.
— Мой братец — рукожоп. Зря ты ему доверил свою «бэху».
— Это была минутная слабость. — Он направил восьмерку на грунтовую дорогу. — И еще мне очень хотелось просто побыть с тобой вдвоем.
Посмотрел на меня, улыбнулся, заставив смутиться.
— Пашка может быть несносным. — Я закусила губу. — Он хороший парень, но…
— Да он просто псих! — Рассмеялся Дима. — Поиздевался надо мной, развел на «бэху» и подсунул эту груду металлолома.
— А ты развел их с Солнцевой. Так что 1:1.
— На самом деле, что мне в нем нравится, так это то, что твой брат не пытается казаться кем-то, кем не является. Он настоящий, простой и искренний даже в своей несносности. Таких людей мало. По крайней мере… в тех кругах, где вращаются такие, как… в общем, наша семья.
Ах, да. Что-то я и забыла, кто мы. Золушка и принц. Простушка и богач.
— Спасибо, что напомнил мне, насколько мы разные. — Я отвернулась и уставилась в окно. Горечь теперь скопилась в горле тугим комком и давила, возвращая к реальности.
— Эй, — его правая рука нащупала мою ладонь и крепко сжала. — Я не хотел. Я…
— Все нормально, — кивнула я.
Золушка все понимает. Золушки, они, вообще, такие. Понятливые.
Глава 14
Мы припарковались у большого двухэтажного дома с коричневой крышей. Я высунулась в окно. И это домик в деревне? Наивная Маша. Даже «домик» бабушки в маленькой Калиновке поражал мое воображение. Ровненькие зубья деревянного забора, аккуратно выкрашенного белой краской. Ровно постриженный кустарник во всю длину участка. Большая асфальтированная площадка для стоянки машин.
Эй, а где пьянчуги, босоногие ребятишки, сломанный ржавый трактор, брошенный у дороги? Где вездесущие куры? Какая-то неправильная деревня! Видимо, для богатеньких татуированных наследников папиного бизнеса и их заботливых бабушек.
— Пойдем? — Спросил Дима, заглушив мотор.
— Э… — Мне вдруг стало не по себе. — Я…
— Хорошо, сиди, будет сюрприз.
Он вышел из машины и направился к двери. Позвонил и принялся ждать, нервно потирая ладони. Дверь открылась почти сразу. Словно хозяйка уже видела автомобиль и просто ждала звонка.
Бабуля, вышедшая на крыльцо, оказалась крепкой коренастой женщиной лет шестидесяти в черном с золотыми полосками спортивном костюме и кроссовках в цвет. По эмблеме на груди я легко вычислила производителя сего шедевра деревенской моды. В нашем торговом центре я даже не заходила в бутики с таким названием. Зачем мне трико по цене самолета?
Бабушка, засунув руки в карманы, изучала внука. Она была на две головы ниже Димы, поэтому смотрела на него снизу вверх и молчала. Вот так встреча. Если она его так приветствует, что же будет со мной?
— Пожалуйста, скажи мне, что все это смывается мылом! И тогда я сама намылю тебе шею и буду тереть, пока все не сойдет. — Покачала головой старушка.
— Нет, ба! — Калинин радостно протянул к ней руки и накрыл своим объятием, словно плащом.
— Горе мне с вами! Еще один такой в семье! — Она отстранилась, разглядывая руки внука. — Когда на теле места не останется, где будешь чиркать? На лбу? Так начал бы оттуда сразу!
— Ба, не ругайся, — он крепко расцеловал ее в обе щеки, — лучше смотри, кого я тебе привез!
Дима развернул ее в сторону машины и указал рукой. Я поправила прическу и улыбнулась. Интересно, пора уже выходить?
Женщина всматривалась, щуря глаза. Волосы, убранные сзади в хвостик, были идеально черными, ни единого седого волоска. Минимум морщин на лице. Пытливый взгляд, гордая осанка.
— Козу что ли? — Проворчала она после недолгой паузы.
Вот те на! Хорошенькое приветствие… Так меня еще не называли…
— Ба… — Выдохнул Дима.
— А куда ты ее? В багажник что ли? Показывай давай! Мне твой отец давно козу обещал. Только их, буржуйскую, которая молока много дает.
— Да не козу, ба! — Он взял ее за руку и снова указал на меня. — Смотри.
— Гусей что ли?! — Обрадовалась вдруг она.
— Каких гусей? — Задергался Калинин, увлекая ее за собой.
— Кроликов? — Уперлась бабуля. — Нет, мне кроликов не надо, вези обратно.
— Нет, ба, смотри.
Вот тут я уже не выдержала. Выскочила из машины, как кролик из шляпы, и направилась к ним. Протянула руку в знак приветствия.
— Здравствуйте!
Улыбнулась, все честь по чести. Но старушка не торопилась отвечать взаимностью. Смотрела на меня, хмуря брови. Недоверчиво, подозрительно. И теребила в руке шнурки от капюшона. Потом обернулась к Диме и «шепотом» крикнула на ухо:
— У тебя что там, в твоей Америке, совсем все мозги скукожились? — Придвинулась еще ближе. — За это, вообще-то, статью дают!
— Ба, Маша со мной одного возраста, мы учимся вместе. — Улыбнулся, играя бровями. — Маша, это моя бабушка, Мария Федоровна!
Та снова повернулась ко мне. Потом к Диме. Снова ко мне. Подошла ближе и вдруг сгребла в охапку в таком крепком объятии, что затрещали все кости. Решив, что в данном случае это будет вполне уместным, я похлопала ее по спине. Встреча двух Маш. Во дела…
