— Маша, — кивнула я, краснея, и протянула ему свой кардиган. Анькин плащ он уже прижимал к себе.
Парень вдруг словно очнулся ото сна, развернулся, положил нашу одежду на стопку, уже висевшую на краю дивана.
— Пустовато как-то, — заметила Аня.
Я скользнула взглядом по открытому шкафу, заполненному одеждой. Нет, народ был, но не здесь.
— Все там, дальше. — Женя жестом подозвал своего друга. Кроме них в гостиной было еще две компании. И все дружно смотрели на нас. — Хотите выпить?
Женин друг направился к нам.
— Эй, нет! — Это к нам уже подлетел Дима, немного растерянный и смущенный чем-то. По взгляду, блуждающему по моей фигуре, я поняла, что он тоже в приятном шоке. — Жека, это мои гости. Спасибо, что встретил!
Дима обнял нас обеих сразу и тут же отпустил. Все его внимание сосредоточилось на мне.
— Чудесно выглядишь! Incredible! — Он в перевел взгляд на Аньку. — И ты тоже, Аня. Прости.
— Спасибо! — Хихикнула Солнцева.
Я же, смущенная всеобщим вниманием к своей персоне, смогла лишь взволнованно выдохнуть, кивая. Дима одарил меня мимолетной улыбкой и двинулся в направлении звука.
— Идем! — Махнул он нам.
Боже, как же я скучала по его улыбке. По нашим дням. По нашим взаимным пикировкам. По его легкости и чувству юмора. Никто не заглядывал так глубоко в мой мир, как он. Никто не пытался увидеть меня настоящую.
— Не бойся, — Дима вернулся, взял меня за руку и повел за собой в темноту следующего помещения.
Я поспешила за ним, прижимая к себе клатч, взятый напрокат у Солнцевой. Она же сама, не торопясь, шла следом. Нет, плыла на каблуках, будто была созданная ходить в них с рождения. Мне же с трудом удавалось не ковылять в этом орудии пыток, созданном для испытания силы воли и здоровья женщин всего мира.
— Этот дом папа строил целых три года, пока мы были в Америке. — Крикнул Дима через плечо. — Проекты согласовывал с мамой, поэтому я еще сам не все здесь знаю. Надеюсь, вы не заблудитесь.
Он что, собирался нас здесь двоих бросить? Ох, нет. Впереди показалось огромное помещение, оформленное в стиле модерн. Диванчики, барная стойка, круглый пуфик-стол, обтянутый кожей, темные обои и плотные шторы. Все это было расцвечено огнями светомузыки и наполнено людьми.
В самом конце зала мне удалось разглядеть небольшое возвышение, на котором располагались музыкальные инструменты. Но рядом с ними пока еще никого не было. Несколько компаний весело болтали на танцполе, сбившись в небольшие кучки. Они не танцевали, просто стояли. Видимо, не успели изрядно набраться. И современные ритмы, доносящиеся из динамиков, еще не вдохновляли их на подвиги.
— Закуски в баре, выпивка там же и в холодильнике. — Дима перехватил у какого-то паренька два бокала с шампанским, подмигнул и передал нам. — Маш, — притянул за талию, нагнулся к моему уху, — оставайтесь здесь, хорошо? Я скоро вернусь. Дождитесь меня.
— Угу, — кивнула я, вцепившись в бокал и провожая его взглядом. Простенькая рубашка, выцветшие джинсы — теперь он хотя бы не выглядел столь пафосно, как вчера.
— Расслабься, — сделав глоток, проворковала Солнцева.
Она взяла меня за руку и подвела к окну. Там, под светом фонарей, возле бассейна тусовалось еще несколько небольших компаний.
— Ты кого-нибудь знаешь? — Она стреляла глазами.
— Я… — Мне пришлось обернуться, чтобы изучить лица присутствующих. — Если не всех, то многих. Здесь, кажется, весь наш поток.
Мимо прошел незнакомый высокий парень с хвостиком. В его руке был саксофон.
— Интересно, — заметила я, разглядывая инструмент.
— Да, нормальная задница. — Согласилась Солнцева.
— Фу! Аня, я не об этом!
— Да ладно, все свои, — хихикнула подруга.
— Ага! Ты вообще-то встречаешься с моим братом! — Оборачиваясь, напомнила я. — Или нет?
— Я еще думаю, — отстраненно произнесла она, отпив шампанское.
— Неделя уже прошла, хватит думать. Не мучай парня!
Мне все время хотелось поправлять платье, волосы, убирать их за уши. Делать что-то, чтобы так сильно не нервничать. Но приходилось терпеть и терпеть, то и дело прикладываясь к игристому напитку.
— Беспокоишься за родственничка? — Усмехнулась Солнцева.
— Очень.
— Учту этот фактор, как маловажный и не способный повлиять на принятие окончательного решения.
Я чуть не поперхнулась.
— Коварная ты женщина!
— Ага! — Солнцева поставила свой бокал на подоконник. — Пойду, разнюхаю, что там подают. — И направилась к бару.
Вернувшись через две минуты с парой тарталеток, начиненных икрой и чем-то непонятным, Аня шепнула:
— Видела там вашу Вику. С подружками.
— Я тоже видела, — ответила, принимая из ее рук маленькую корзиночку с закуской. — Она мне даже кивнула. Сегодня почти все со мной здороваются. Это так…
— Непривычно?
— Вроде того.
Через пятнадцать минут некоторые из гостей отважились выйти на танцпол, чтобы подвигаться. Мы с Солнцевой, наблюдая за ними, пританцовывали на месте. Шампанское приятным теплом разливалось по телу, но не спешило ударять в голову.
Вика уже находилась в пяти шагах от нас: она уже успела собрать вокруг себя кучу народа. Парни, девчонки. Но Костыль почему-то не спешил к ней присоединяться. Стоял у соседнего окна, пил бокал за бокалом и смотрел, не отрываясь, на бассейн и гуляющих возле него влюбленных парочек. Вообще, народу стало заметно больше. Крики и веселый смех раздавались тут и там все громче.
— Он бросил нас, — отворачиваясь к окну, предположила я.
— Не, — толкнув меня локтем, Аня указала на импровизированную сцену.
Светомузыка прекратила мельтешение, звуки из динамиков притихли. Подошедший Ярик проверил аппаратуру и знаком попросил поддержать. Кого? Музыкантов.
Ловко подскочив к ударной установке, Димка плюхнулся на стул и взял палочки. Парень с хвостиком встал с другой стороны и приготовил саксофон. Еще один незнакомый мне чувак обхватил руками электрогитару.
Под дружное улюлюканье и аплодисменты через несколько секунд на сцену поднялся еще один парень. Среднего роста, в клетчатой рубахе и джинсах. С блестящей гитарой, висящей на груди. Мягкий свет вдруг опустился и коснулся его коротко стриженных волос и… маленького колечка в носу. Солист опустил микрофон на нужный уровень и слегка прикрыл глаза, словно собираясь с мыслями.
— Постригся… — Задыхаясь, вымолвила Солнцева. Поставила бокал на подоконник и потащила меня сквозь толпу ближе к музыкантам.
Боясь обронить по пути челюсть, я послушно плелась за ней, сталкиваясь оголенными плечами то с одним, то с другим. Но на нас не обращали внимания. Все притихли и ждали.
