— Давай.
— Договорились. — Он открыл дверь, вышел и нагнулся, заглядывая в салон. — Слышь?
— Что?
— Ты жопу-то свою доставай. Постой тут, посмотри по сторонам. Если движуху какую заметишь, набери меня. Ладушки?
— Вот же сссс*ка… — Усмехнулся, когда дверь за ним закрылась.
Неохотно вылез из машины, закрыл дверцу, прошел и встал на лесенку. С этой позиции отлично просматривалась вся площадь. Спрятал руки в карманы и уставился вдаль на толпу школьников с тяжелыми туристическими рюкзаками, собиравшимися в компании учителя явно в какое-то длительное путешествие.
Перевел взгляд на свою тачку. Точнее не мою, батину. Которую тоже скоро придется ему вернуть.
А эта Олеся оказалась той еще акулой. Нормально так подмяла под себя нашего папика. Напела, чтобы он продал дом и перестал нас содержать. А дальше что будет? Отнимет тачку, решит продать байки? Ладно Илюхе, у него старье. А я? Мой дракон со всеми его примочками потянет нехило. Однушку в центре точно можно на эти деньги купить.
Вот же сучка блондинистая. Развела ведь его старого, как малолетнего щенка. И коту под хвост теперь все мои старания. Втирался, втирался ей в доверие, шаньги мазал. Правильно Тима говорил, надо было сразу ее в койку валить. Была бы послушнее, а у меня, глядишь, появились бы и рычаги воздействия. Стерва ненасытная! И хрен теперь знает, что с ней делать.
Сплюнул на асфальт и замер вдруг, выхватив глазами из толпы… девушку. Даже в ушах зазвенело. Как в кино. Когда ты видишь цыпочку и совершенно не думаешь, что у нее там, под одеждой. Просто стоишь, смотришь, и тебе уже хорошо.
Хорошо от одного только вида ее волос, отражающих солнечный свет. От упрямой походки и наморщенного в недовольстве носика. От тонких черт крохотного женского личика и прикушенных в задумчивости гранатовых сочных губ.
Ого, надо же, как пробрало.
Конечно, мне попадались такие красотки, с которыми понимал, что хочется только медленно, ласково и с большим количеством поцелуев. Да и было это всего раза два. И обе они в итоге оказались пустышками и давалками, всего лишь строившими из себя недотрог. Пара комплиментов, светануть бабками, романтичная фраза про ее глаза, и готово — она твоя.
Но эта…
С первой секунды она показалась мне диким цветком. Недоступным, но таким податливым своему хозяину, который первым его сорвет и вдохнет такой манящий аромат невинности.
Облизнул пересохшие губы, наблюдая, как легко она перемещается по площади. Простенькие джинсы, футболка, кофточка. Совсем юная, но уже по-женски грациозная. Гордо несущая свою красоту. Ту, что не сразу бросается в глаза своей яркостью. Красоту природную. Горячую кровь, бархатную кожу, плавные изгибы тела, кошачью поступь. Все, что заводит мужчину сильнее, чем короткие юбки и призывные взгляды. Красота, которая покоряет, подчиняет тебя своей воле. Красота, которую стоило бы опасаться, если ты достаточно умен.
В другой раз я бы точно сорвался и, действуя по привычной схеме, подошел и стрельнул бы номер ее телефона. А тут… Стоял, будто пристыв к асфальту, и не дергался. Точно понимал, что мне это совсем не нужно. Что этот манящий запретный плод может стать и большой проблемой. И даже, когда она вдруг притормозила в нескольких метрах от меня и начала что-то искать в недрах своего рюкзака, не шелохнулся ей навстречу.
Боялся встретиться взглядом. Сам не знаю, чего. Но боялся.
— Вот же овца! — Взревел вдруг Тим, возвращая меня к реальности.
На полной скорости он врезался в ничего не подозревавшую девушку. Его пакет, обернутый плотной бумагой, взлетел в воздух и приземлился аккурат к ее ногам. Незнакомка от столкновения с плечом Левицкого потеряла равновесие и тоже упала, отлетев на пару метров назад. Содержимое ее рюкзака вывалилось на асфальт, а сама она, кажется, и вовсе потеряла на мгновение ориентацию в пространстве.
— Коза тупорогая! — Нагнувшись, Левицкий быстро подобрал свой пакет. — Смотри, куда прешь, дура!
Девушка проморгалась и растерянно взглянула на него:
— Ты это кому сейчас сказал? — Спокойно и без тени грубости в голосе. — Мне?
Оперлась ладонью о поверхность асфальта.
— Тебе, курица! — Тим оглянулся по сторонам и спешно спрятал пакет в карман.
Я уже спешил к ним. Буквально летел.
— Да пошел ты, урод! — Произнесла она, презрительно глядя на него, и попыталась встать.
— Ты это кому?! Мне?!
— Давай, помогу. — Предложил я, наклоняясь и подавая ей руку.
Девушка вздрогнула, увидев меня. Руки не подала, помощь принимать явно не собиралась. Темно-карие глаза с яркими вкраплениями янтарного и золотогоблеснули недоверчиво и принялись оглядывать рассыпанные по асфальту вещи.
— Х*ли ей помогать! Ты еще жопу оближи этой оборванке! — Рассвирепел Тим и яростно пнул первое, что попалось под ногу — большие наушники с розовыми подушечками из искусственной кожи.
Незнакомка, ошарашенная увиденным, начала беспомощно хватать ртом воздух.
— Ты! Ты… — Воскликнула она и в ужасе закрыла рукой рот.
Я в одно мгновение настиг Левицкого и схватил за грудки:
— Ты что, с*ка, делаешь?! — Притянул к себе так, что чуть не оторвал его от земли. — Совсем с катушек слетел?!
— Руки убрал! — Процедил он, вырываясь и пытаясь подпнуть ногой что-то еще из вещей девушки. — Ни одна тварь не будет так со мной разговаривать, понял?
Толкнул его в сторону машины. Грубо, резко. Толкнул еще раз, схватил за шиворот. Подтащил и буквально впихнул на пассажирское сидение.
— Сиди и молчи! Совсем отупел? Соображаешь, нет, что ты внимание к себе привлекаешь? Тебе оно надо, нет?! — С силой захлопнул дверцу.
Левицкий продолжал изрыгать проклятия, опуская стекло.
— Ты у нас кто? Шлюхозаступник, что ли?! И с каких пор?
Выдохнул, сжимая кулаки.
— Заткнись и сиди. Если не хочешь, чтобы я тебя прямо здесь убил.
Заметил, как шевельнулись его ноздри, выпуская воздух.
Развернулся и пошел к девушке, которая, уже поднявшись, продолжала рассматривать сломанные наушники в руках. Подобрал с земли рюкзак и стал быстро собирать в него разбросанные по асфальту вещи: расческу, паспорт, пакет с какими-то бутербродами, плеер. Выпрямился. Она так и не смотрела на меня. Бледнея, продолжала теребить разломленную пополам дугу наушников и болтающийся на ней динамик. Словно не верила, что можно было так чудовищно поступить. Смотрела так, будто ее лишили чего-то очень дорогого.
— Пожалуйста, прости моего друга. — Сказал не самое умное из того, что пришло в голову. — У него просто кепка мозги передавливает. Обычно он не такой дебил.
Медленно подняла на меня взгляд. Гневно сжала губы, выхватила рюкзак из моих рук. Нервно запихала туда сломанную вещь, все провода, развернулась и… вдруг бросилась прочь.
