Неловкость. Странная, сквозящая холодом и отчужденностью. Непривычная, но все чаще мелькающая меж нами.
— Привет. — С неудовольствием отметил, что он даже рад тому, что белая футболка спасла его от вынужденных объятий с грязным, вспотевшим мной. — Соскучился по кроссу? М? Не хочешь прокатиться? — Спросил его привычно, а выглядело, будто надавил на больную мозоль.
Кирилл посмотрел на меня так, словно это я его лишил любимого дела. Словно я заставил тогда отказаться от гонок. Хмыкнул, пряча за улыбкой раздражение и досаду.
— Не сегодня. — Опустил взгляд, постукивая по ноге какой-то коробкой. — Есть дела поважнее.
Да уж точно. Это я, дебил, второй раз за день наматываю круги на трассе, пытаясь привести себя в чувство. Которая уже ночь без сна. Полон решимости пойти и наделать глупостей от непреодолимого желания заговорить с девушкой, которая лишила меня покоя и сна. О которой ничего толком и не знаю. Да что там — совсем ничего, кроме того, как она выглядит. И того, что она реально светится. Точно солнышко в дождливый день. Удивительная. Необыкновенная.
— Какие дела? — Поинтересовался, вздохнув. — Думал, мы с тобой будем вещи перевозить в новую квартиру.
Брат медленно поднял на меня глаза:
— Да… Никакие. Нужно немного денег заработать. — Отмахнулся. — Не хочу в этой дыре жить. — Наморщил нос. — Ты хочешь — живи, я — не стану.
Вот и нет больше никакого «мы». Пора бы и мне повзрослеть.
— Все еще на Олеську злишься? — Усмехнулся я.
— Да. Ловко она папашу развела. — Тряхнул головой, и этот жест мне что-то напомнил. Точно. Совсем как Левицкий, еще и сплюнул смачно на землю. Перенимал потихоньку все его повадки. — И покупателей на дом быстро нашла. А нам теперь съезжать в эту…
Сжал губы, чтоб не выругаться.
— Нормальную я нашел квартиру, не выеживайся.
Кир шумно выдохнул:
— Халупа! Самая настоящая!
Надежда, что мы проведем вечер вместе, таская коробки и непринужденно общаясь, как бывало когда-то раньше, окончательно растаяла.
— Да ну тебя в задницу. — Я снял перчатки и бросил их в шлем. — Сейчас помоюсь и сам поеду перевозить вещи.
— Погоди. — Не дал мне развернуться и уйти.
Точно. Зачем-то же он приперся сюда?
Я обернулся.
— М?
— Ты что сейчас делаешь? Часа через полтора? — Теперь брат казался чересчур возбужденным, будто задумал что-то.
Я поднял руку, чтобы взглянуть на часы, но рукав пыльной джерси моментально напомнил о том, что все личные вещи остались в фургоне.
— Перевезу свои шмотки. Завтра… некогда будет, у меня…
Важное дело. Я пойду в кафе.
— Опять на свою бабенку будешь пялиться? — Заржал брат, но, заметив мой взгляд из-под нахмуренных бровей, тут же прикусил язык. Зря я ему все рассказал. — Ладно, прости. Просто считаю, сейчас тебе самое время вспомнить о том, что природа наградила тебя яйцами. Подойти к ней и сказать, как есть. Мужик ты или нет?
— Ха. Выходит, ты у нас мужик? — Усмехнулся я, указывая взглядом на трассу и намекая на его недавнюю «заслуженную победу».
— Это другое. — Отмахнулся Кирилл.
Но заметно напрягся.
— Тогда мне придется тебя огорчить. Ни хрена не другое.
Поднял руки, типа сдается. Улыбнулся натужно. Явно что-то хотел от меня, поэтому терпел все едкие комментарии.
— Короче, ладно. Не лезу в твои дела. — Шумно втянул носом воздух. — С телками своими сам разберешься. Помощь мне нужна.
Интересно.
— Опять? — Не удержался я.
Кир закатил глаза, затем потряс головой и беззвучно рассмеялся.
— А к кому мне еще обращаться? Интересный ты.
Пожал плечами.
— Не знаю. К Левицкому, например.
Его уже начинали бесить мои подколки.
Брат стиснул зубы:
— Он будет занят. Мы с ним… Короче, не важно.
Как же. Ну-ну.
— Говори уже. — Я дернул плечом, и оно в ту же секунду отозвалось неприятной болью. Зажмурился на секунду. — Заодно можешь поделиться, что за дела вы опять с ним мутите.
Не скажет. Потому что вряд ли мне это понравится. Вот и та самая пропасть, которая растет между нами.
— Завтра скажу. — Брат напустил на себя отстраненный вид. — Ты меня сегодня сможешь выручить?
Я вытер ладонью пот со лба, стекавший вниз к щеке и противно щекотавший кожу.
— В чем?
— У меня встреча, а я пойти не смогу. — Зачем-то вытянул передо мной руку с зажатой в ней коробкой. — Свидание…
Прозвучало странно.
— Пф. — Выдохнул я. — Позвони своей Ниночке, скажи, чтобы не приходила.
Брат почесал висок, устало опустил плечи:
— Не могу. У меня с другой девушкой свидание.
Я не удержался и даже присвистнул. На самом деле, мой брат даже словом таким никогда не пользовался — «свидание», и уж точно никогда не заботился о чьих-то чувствах. С чего бы вдруг начинать сейчас?
— А от меня-то ты что хочешь? — Губы сами расползлись в улыбке. Так жалко он сейчас выглядел, словно собирался попрошайничать или даже умолять меня.
Нет. Нее-е-ет! Понял вдруг все по его глазам. Замотал головой.
— Нет. Ты, Леманн, вовсе подохерел? Позвони своей подружке и скажи, что не сможешь прийти. У меня нет никакого желания развлекать ее, пока ты не освободишься.
— Не выйдет. — Кирилл выглядел серьезным, как никогда. — Во-первых, я не знаю ее номера телефона. Не приду — больше ее не увижу. Во-вторых, не могу не прийти. Ну, кто не является на первое свидание, а? Только дебил и последнее чмо может так сделать.
— А ты и есть. — Усмехнулся я.
— Заткнись. — Взъерошил аккуратно уложенные волосы. — Сам знаю.
— От меня-то ты что хочешь?
Он набрал побольше воздуха в легкие и словно пулемет выпалил:
— Притворись мной.
— Чо-о? — Я чуть не заржал. — Что за детский сад? Ты, Кир, давно себя в зеркало видел? А? А меня? — Раскинул руки. Может, еще продефилировать перед ним, чтобы понял, что разница очевидна? — Мне в шлеме прийти? Или без? Может, еще волосы феном уложить? Или на гель? Или чем ты их с утра укладываешь по полчаса? Конской мочой какой-то. Или в твои пидорские брючки попробовать втиснуться? Рубашечку приодеть? Часики надеть папины? Да щас! — Вытер потные ладони о мокрую грязную джерси. — Для тех, кто нас знает, никакого труда не составит отличить. Только если он не слепой!
Замялся.
— Она видела меня всего один раз. Мельком.
