— Ты никуда не пойдешь.
Замерла. С чувством собственного достоинства изогнула брови дугой и нахмурилась.
— Конечно, папочка. — Схватила рюкзак и повесила его на гвоздь. — Отвернись-ка, мне нужно надеть брюки.
Послушно развернулся и сложил руки на груди. Подглядеть хотелось ужасно.
— Мне нужно работать, чтобы снять нормальную квартиру. — Сообщила серьезно. — И хорошо, что я, вообще, нашла эту работу, а не сижу на вокзале с протянутой рукой.
Хотел повернуться, но девушка остановила меня толчком в спину.
— Юлик, ты бросай эти глупости, ладно? У меня есть деньги, я позавчера заработал. Снимем мы тебе квартиру. И телефон купим. И не нужно будет больше в эту рыгаловку ходить на работу.
Звонкий смех рассыпал мои надежды. Ох, и своенравная мне попалась дамочка!
— Ни за что, слышишь? — Резко развернула меня к себе. — Я тебя сколько знаю? М? Дня три? Да, немного больше, если считать те дни, когда ты следил и присылал мне свои записки. — Нежно взяла мои руки в свои. — Никаких подарков я не приму. Понял? Так что оставим пока все, как есть, ладно? А работа у меня хорошая. — И прижалась щекой к моей груди.
Обнял ее и почувствовал, что таю. Сопротивляться не было сил.
— Хорошо. Но я не отстану. — Обнял обеими руками, вдохнул сладкий запах волос. — Буду искать квартиру, ты можешь отказываться, мне все равно. Моя девушка должна жить в нормальных условиях, только тогда я буду спокоен.
— Ладно, — почти прохрипела, так сильно я ее прижал к себе. — На первый месяц аренды я почти накопила.
— Ну тебя! — Сказал уже злее. — Тебе больше не нужно задумываться о деньгах, дурочка. Ты же со мной.
— Я. Так. Не могу.
— Дурында. — И поцеловал ее в макушку.
Самым сложным звеном сейчас в этой хрупкой схеме был Илья, который должен вернуться завтра-послезавтра. За это время я, пожалуй, успел бы найти нам жилье. Главное — скрыть Ее от него, а потом как-нибудь все само образуется. Никаких кафе, нужно сделать так, чтобы ее уволили. Никаких чердаков и мест, где они могли бы пересечься. Брат братом, но свое я уступать ему не намерен ни при каких обстоятельствах.
— Побежали. — Она взяла меня за руку и потянула к двери. На ходу прихватила рюкзак. — Если довезешь меня до кафе, напою тебя вкусным кофе.
— Разумеется, машину-то мы вчера у вокзала бросили. — Нехотя поплелся следом. Бросил прощальный взгляд на серый неуютный чердак. — Тогда я днем кое-какие дела порешаю с Тимом, а…
— Это тот придурок, твой друг? — Она и не думала смущаться, обзывая Левицкого.
— Да, но он нормальный, вот увидишь.
— Ну-ну… — Улыбнулась, закрывая дверь на ключ.
Солнце снова светило по-летнему жарко, и ничто не напоминало о том, как холодно было еще вчера вечером.
— А потом заберу тебя с работы. — Достал из кармана телефон, проверил. Пропущенных звонков не было. — У нас в квартире ребята соберутся, я им вечеринку обещал по поводу новоселья.
Обернулась. Напряглась вся, панически оглядела свой внешний вид.
— Ребята?
— Да, познакомишься с моими друзьями. Не понравится — уйдем, хорошо?
— Мм… Ну, ладно…
Опустила голову и зашагала вниз по железным ступенькам.
— Скажешь мне, почему ты оказалась здесь? — Спросил в спину.
— Когда-нибудь.
— Ушла из дома? — Глаза сами скользили по ее аккуратной попке.
Прокашлялась.
— Вроде того.
— А… из какого ты города?
— Это… на юге.
Едва поспевал за ней.
— Понятно. Не хочешь говорить, значит?
— Да. Не очень.
— Хорошо. Буду вытягивать из тебя понемногу каждый день. — Перепрыгнул через последние четыре ступени и, остановившись возле нее, взял за руку. — Так какая у тебя фамилия?
— Не скажу. — Опустила глаза.
Мы двинулись по направлению к вокзалу.
— Спорим, не русская. — Заметил, что она замедлила ход от неожиданности. — Значит, в точку.
Смуглая кожа, длинные черные волосы, большие карие глаза, мягкие губы, нос с едва заметной горбинкой. Явно не Иванова.
— Может быть. — Улыбнулась, сжимая мои пальцы.
— Можешь не говорить, просто скажи, что она означает, или как переводится.
— Сердце ребенка.
— Что? — Притянул ее к себе и обнял за плечи. Идти так было неудобно, но ужасно приятно.
— Она означает сердце ребенка.
— Правда?
— Да.
— Надо будет погуглить. А с какого языка?
Теперь мы смеялись уже вместе.
Нана
Бывают такие песни: ты просто поднимаешь глаза к небу, а тебя уже отрывает от земли.
У меня было всего два часа, и я буквально летела над землей, торопясь в свой обеденный перерыв проведать дядю Ваню. Любимая музыка в наушниках, радость в сердце, и даже вокзальная площадь теперь не казалась такой унылой и серой, как прежде.
Конечно, я совершила глупость, сказав Кириллу про значение своей настоящей фамилии. Конечно, он однажды увидит, что в паспорте-то у меня стоит русская фамилия. Еще и совершенно чужое фото. Только дурак не отличит двух похожих людей друг от друга — меня от Юлианы. Но до сих пор ведь мне почему-то удивительно везло? Да. Да и время покажет, стоит ли доверять ему свой секрет.
— Привет! — Махнула рукой в сторону дяди Вани, сидящего в рабочей форме на лавочке у административного корпуса.
— Привет. — Не глядя в мою сторону, отозвался он.
И несколько раз мотнул головой.
Подошла и села рядом. Куда же он так внимательно смотрел? Проследила за его взглядом.
Маргарита Сергеевна. Она стояла возле входа с рослым мужчиной средних лет и маленькой девочкой лет десяти, похоже, ее дочкой. Давала наставления, что-то говорила с серьезным выражением лица. Потом наклонилась, поцеловала малышку в лоб, поправила ей косички и улыбнулась. Мужчине достался второй поцелуй. В губы. Затем эти двое направились вдоль по дороге, а женщина задержалась, чтобы проводить их взглядом.
Ноги дяди Вани заплясали на месте. Принялись отстукивать одному ему известный ритм. От меня не укрылся и тот момент, как, уходя, Маргарита покосилась на Гончара, закусила губу и поспешила быстрее скрыться за дверью.
Казалось, его тик только усиливался, и не собирался утихать.
— Пойдем домой? — Спросила робко.
— Домой. — Повторил дядя Ваня, не собираясь вставать с места.
Ну, вот. Опять это. Вероятно, именно увиденное и вызвало у него такую острую реакцию.
