Что‑то заставило его обернуться и посмотреть на Салли. Простыня сползла, и была видна спина и очертание груди. Он призвал на помощь все свое самообладание, чтобы не бросить на пол вещи и снова не обнять ее.
Он вышел из дома Салли и увидел лимузин, въезжающий на паркинг. Он узнал шофера — это охранник Салли. Есть о чем задуматься. Через него вполне может утекать информация. Возможно, именно этого человека он ищет. Легко сделать деловой звонок с заднего сиденья, не обращая внимания на того, кто за рулем. А этот человек все слышит и все знает.
Бентон вышел из машины, посмотрел в сторону Керка и прищурился — Керка он узнал. Надо брать быка за рога! Он не желает сплетен в офисе о своих отношениях с Салли, и ей это тоже ни к чему.
Он подошел к Бентону и поздоровался:
— Доброе утро, — и протянул руку.
Пожатие Бентона было крепким, пожалуй, даже слишком крепким.
— Доброе утро, сэр.
— Полагаю, что интересы мисс Харрисон у вас на первом месте, мистер Бентон.
— Разумеется, сэр.
— В таком случае рассчитываю на то, что вы никому не расскажете, что видели меня здесь этим утром?
Бентон заколебался:
— Это от многого зависит, сэр.
— От чего?
— От того, на первом ли месте у вас ее интересы.
Керк кивнул:
— Справедливо замечено. Я никогда не сделаю ничего, что могло бы навредить мисс Харрисон. Будьте уверены на этот счет.
— Тогда нам не о чем беспокоиться, правда, сэр?
— Согласен, не о чем. Всего хорошего, мистер Бентон.
— Просто Бентон, сэр.
Керк снова кивнул и направился к своей машине. Нет. Охранник, который так серьезно относится к своим обязанностям, не мог стать кротом, но все равно не мешает проверить.
* * *
В тот вечер после работы Бентон отвез Салли к отцовскому дому. У дверей ее уже ждала экономка.
— Добрый вечер, мисс Харрисон, — с улыбкой поздоровалась она. — Мистер Харрисон в библиотеке.
— Как он сегодня, Дженнифер?
— Почти полностью восстановился, но нам приходится убирать все солонки в доме.
Салли грустно засмеялась. Несмотря на указания кардиолога, отец по‑прежнему сопротивлялся диете.
— Уж и не знаю, что бы мы без вас делали.
— Для меня честь работать у мистера Харрисона. Мы все рады, что он поправляется.
Салли была растрогана. Она прошла в библиотеку, где перед зажженным камином сидел отец с бокалом красного вина в руке — один бокал в день ему разрешили. Увидев дочь, он отставил бокал, встал с кресла и обнял ее. Нет ничего на свете чудеснее отцовского запаха, его тепла. Страшно представить, что она едва его не потеряла.
— Привет, папа. Ты опять огорчаешь прислугу, нарушая режим?
— Просто не даю им расслабиться, — проворчал он. — Налить тебе вина? Очень неплохой пино‑нуар. Попробуешь?
— Я… нет, не сейчас, спасибо, папа. Выпью минеральную воду.
Придется рассказать отцу, почему она не выпьет вина. Она не жаждет начинать этот разговор, но хочет, чтобы он услыхал эту новость от нее, а не от кого‑то еще. Особенно после вчерашнего обморока.
Щеки у нее покраснели.
— Здесь слишком жарко? — спросил отец, передавая ей стакан воды.
— Нет, нет. Все хорошо.
— Тебя что‑то беспокоит?
Вот в чем беда, когда близка со своим родителем, — он знает тебя слишком хорошо и видит насквозь.
— Да так, кое‑что.
— Это работа? Слышал, что Керк действует некоторым на нервы. Рад слышать, что он дал зеленый свет твоей инициативе. Пора переходить от слов к делу.
Он уже узнал? А что еще ему известно?
— Ну, я всегда хотела, чтобы меня поддержали. Ты сам, кажется, не очень интересовался моими идеями.
— Как я мог поддерживать собственную дочь? Это невозможно. Я всегда считал, если ты чего‑то очень захочешь, ты этого добьешься. — Орсон сделал глоток вина и отставил бокал. — А теперь скажи, что ты думаешь о Керке.
Салли чувствовала, что от неловкости сейчас сгорит изнутри. Керк… мужчина, с которым она снова спала после того, как отвергла его предложение о браке, зная, что беременна от него. Выглядит хуже, чем мыльная опера. А напротив сидит отец и ждет от нее ответа.
— Он производит впечатление очень целеустремленного человека, — пролепетала она.
Орсон фыркнул:
— И к тому же хорош собой, не так ли?
— Папа!
— Целеустремленный… — Отец снова фыркнул. — Парень выглядит так, словно сошел с обложки мужского журнала, у него лучший IQ по шкале Менса, и ты говоришь, что с таким интеллектом он всего лишь целеустремленный! Он ведь тебе нравится?
— Папа!
Орсон засмеялся:
— Прости, милая, не смог удержаться и не поддеть тебя. Ты последнее время такая замкнутая. Не вини отца за то, что я тебя немного подколол. Но ты ведь не будешь отрицать очевидного?
Салли перевела разговор на другую тему:
— Сейчас, когда тебе стало лучше, не мог бы ты объяснить мне, почему ты пригласил его в свою компанию?
Орсон взял бокал с вином, покрутил содержимое, потом снова отставил в сторону.
— Думаю, что в какой‑то мере это из‑за чувства вины. Отец Керка, Фрэнк, был моим лучшим другом в колледже. Мы вместе начинали бизнес. Я не обращал внимания на его пристрастие к гулянкам — мне казалось это безобидным. Но и после колледжа он от этого не отказался. И зашел настолько далеко, что уже не мог обходиться без порций наркотиков. Я не сразу понял, что он превратился в наркомана. У него была жена и сын, но он упорно отказывался от помощи. В конце концов, он согласился отправиться на лечение, но так этого и не сделал. Вместо реабилитационного центра он накачался наркотиками и бросился вниз с моста Обмана. — Отец помолчал, потом тяжело вздохнул. — Я чувствовал себя ответственным за это. Мне следовало увидеть проблему раньше, раньше вмешаться, помочь ему более действенно.
— Папа, не каждый хочет, чтобы ему помогали.
— Сейчас я это понимаю, но тогда я чувствовал, что во всем виноват я. И я сделал все, что мог, чтобы помочь Сэнди и Керку, когда они переехали в Калифорнию. Я учредил фонд для обучения мальчика в колледже. Я следил за его обучением. Его успехи меня радовали. Слияние с компанией «ИТ Таннер» было логическим шагом — это делает нас более конкурентоспособными.
Хотя отец и рассказал ей предысторию своих отношений с Керком, обида у Салли не прошла: с ней он никогда ничем не делился, в отличие от Керка Таннера.
