— Я готов дать Делии свое имя, разделить с ней свой дом и свою жизнь, — ответил он Паскалю. — По‑моему, я дал вам это понять в самом начале. Сейчас я был бы вам очень признателен, если бы вы помогли мне защитить ее здоровье. Мне нужно знать, представляет ли беременность серьезную опасность для нее.
— А если представляет? Что тогда? Вы по‑прежнему будете готовы дать моей дочери свое имя и свой дом, если она не сможет выносить вашего ребенка? Или вы собираетесь на ней жениться только ради наследника?
— Папа, прошу тебя. — Опустившись на перевернутый ящик рядом с отцом, Делия коснулась его колена. — Решение относительно своего будущего я приму позже. Сейчас мне нужно знать, к чему мне следует быть готовой. Если ты не знаешь, были ли у мамы какие‑то проблемы со здоровьем, может, ты назовешь мне имя ее доктора?
— У Селин не было генетических заболеваний. — Тон Паскаля внезапно перестал быть язвительным. — До той ночи, когда ты родилась, Селин не рассказывала мне о том, что в ранней молодости ей делали кесарево сечение. Тогда у нее родился мертвый ребенок. Она боялась, что что‑нибудь снова пойдет не так. Что она меня разочарует. — Тяжело сглотнув, он перевел взгляд на море. — К тому времени, когда я все узнал, было уже слишком поздно. Мы с Селин были женаты всего два года.
Гнев, который испытывал Джегер, улетучился, и на смену ему пришел страх.
— Когда я причалил к берегу и отвез вас обеих в больницу, — продолжил Паскаль, — врачи сказали, что, если женщина, у которой было кесарево сечение, в следующий раз будет рожать естественным путем, у нее может случиться разрыв матки. Твоя мать не знала, что рискует. Я в этом абсолютно уверен. Она безумно хотела ребенка.
Джегер ждал, что Делия продолжит задавать ему вопросы, но она молча смотрела на своего отца.
— Почему первый ребенок Селин родился мертвым? — спросил тогда Джегер.
Делия отвернулась, взяла свою сумочку и достала из нее носовой платок.
Он что‑то не то сказал?
Паскаль покачал головой:
— Я не знаю. До той ночи Селин никогда не рассказывала мне о своих первых родах.
— Она была из этой деревни? Мы можем поговорить с ее доктором.
Пожилой мужчина сложил руки на груди. Его губы сжались в тонкую линию. Очевидно, Делия расценила это как отказ продолжать разговор. Поднявшись, она подошла к Джегеру и положила руку ему на плечо.
— Я могу это выяснить, — спокойно заверила его она. Глаза ее блестели, но слез в них не было. — Нам пора.
Джегеру хотелось остаться и попробовать выведать у Паскаля еще что‑то, но он не стал ей возражать на глазах у ее отца. Он понимал, что, если станет с ней спорить, ему будет труднее убедить ее принять его предложение. Позже они обязательно выяснят, где наблюдалась Селин во время своей первой беременности, а пока он отвезет Делию на прием к акушеру‑гинекологу. То, что у Селин не было генетических заболеваний, обнадеживало, и все же Джегер был обеспокоен тем, что ее первенец родился мертвым.
Несомненно, Делию тоже расстроила эта новость. За всю дорогу до клиники она не произнесла ни слова.
Глава 7
Выйдя час спустя из смотровой комнаты, Делия пригладила волосы, которые все еще были растрепаны после поездки на автомобиле с открытым верхом. Пока ее осматривал доктор, она чувствовала поддержку Джегера, который в это время находился в комнате ожидания. Вместе с доктором Руис, молодой женщиной, которая недавно окончила ординатуру в Майами, Делия прошла в кабинет для консультаций, и мгновение спустя медсестра привела туда Джегера.
Только они втроем сели за стол, и доктор Руис сообщила ему, что беременность Делии подтвердилась, как он сообщил ей, что первенец матери Делии родился мертвым и что она умерла во время вторых родов. Он начал задавать доктору вопрос про разрыв матки, но Делия его перебила:
— Мой отец сказал, что у матери не было генетических заболеваний, которые могли бы его спровоцировать. Что причиной его стало кесарево сечение, сделанное много лет назад.
Джегер положил руку на спинку ее стула, и Делия почувствовала исходящее от нее тепло.
— Но твой отец не врач. Возможно, доктор Руис придет к другому выводу.
— Моей матери делали кесарево сечение, мне — нет, — произнесла Делия, с трудом скрывая свое раздражение. — Это моя первая беременность.
Доктор Руис кивнула и заглянула в свои записи.
— Думаю, нам всем будет спокойнее, когда мы свяжемся с доктором, наблюдавшим вашу покойную мать, и получим полный анамнез. Она родилась на Мартинике?
— Да. Мама переехала в Ле‑Воклин после того, как вышла замуж за папу, но выросла она в Сен‑Анне.
Делия мало знала о своей матери и ее семье. Ей было лишь известно, что родители Селин разбились на машине, когда она училась в школе.
Доктор сделала запись на желтом самоклеящемся листочке.
— Возможно, мне удастся получить дополнительную информацию.
— Спасибо вам, — сказал Джегер, сжав руку Делии. — На тот случай, если беременность будет тяжелой, нам нужно знать, где мы сможем получить высококвалифицированную помощь. Вы могли бы порекомендовать нам лучшую больницу?
Нахмурившись, Делия отдернула свою руку:
— С чего ты взял, что моя беременность может протекать тяжело? У нас нет причин думать, что мне или ребенку может угрожать опасность.
— Пока нет, — заметил Джегер. — Но до тех пор, пока мы не узнаем больше о состоянии здоровья твоей матери, нам лучше иметь наготове продуманный план.
— Здесь мы ведем много сложных беременностей. Однако лучшие женские консультации и родильные дома находятся в Штатах, — сказала доктор Руис. — Если вам нужен список…
— Нам не нужен список, — ответила Делия, глядя на Джегера.
В этот же момент он кивнул:
— Я был бы вам очень признателен.
Проведя еще несколько напряженных минут в кабинете доктора, Делия вышла оттуда, а Джегер немного задержался, чтобы взять список американских клиник и докторов.
— Делия, — раздался у нее за спиной его голос, когда она пересекала стоянку. — Пожалуйста, подожди.
Ее ступни ныли от босоножек на высоком каблуке. Ей хотелось вернуться домой, разуться и уютно устроиться на диване с чашкой чая в руках.
Как она могла так быстро потерять контроль над собственной жизнью?
Делия замедлила шаг. Подойдя к ней, Джегер развернул ее лицом к себе и окинул ее взглядом, от которого ее бросило в жар.
Из динамиков на фонарном столбе доносилась праздничная музыка. Французский хор славил младенца Христа, спящего в яслях. В этом году хорошо знакомая песня обрела для Делии новый смысл. Скоро у нее родится малыш, которого она будет любить и защищать. Она больше всего на свете хочет быть хорошей матерью.
