Я похлопала ресницами и старательно прищурилась, изображая крайнюю степень близорукости.
— Ничего страшного, — по-доброму сообщил неприятно пахнущий тип. — Зрение исправим и с природой что там нужно — все решим, только не бойся, нульри. Сама же заговорила, почему отступаешь?
— Она не нульри! — раздался тонкий звенящий голос Тортила. — Она с демоном на равных, я сам видел! И оборотень на нее рычал, а Эмили ему «не смеешь меня и пальцем тронуть!»
Незнакомец отбросил на плечо тяжелую полу плаща, демонстрируя вышитый золотом сюртук. Все это богатство крайне не к месту смотрелось на серой площади. Но действительно впечатляло, чего по всей видимости и хотел добиться неизвестный.
— Эмили… — он словно покатал имя на языке. — А род?
— О'Нил, — выпалила я, по-прежнему пятясь назад вместе с Тортилом. И сама почувствовала, как куце звучит земная фамилия. — Э-э-э. Кхм. По материнской линии Макиавелли. Вы, кстати, не напирайте так. Я когда нервничаю, опасной становлюсь.
— Прелесть какая! Опасной! Какой красивый цветок неизвестного рода. Эмили-Онил-Макиавелли. — умилился незнакомец. — Ладно, ты меня впечатлила. Плачу втрое за трехдневный контракт передачи силы и последующее твое недельное восстановление. С родней договоримся, и мальчика своего… временно им пристроишь.
Если с кадетами, при всей их запредельной наглости, я чувствовала себя относительно уверенной, защищенной правилами и начальством, то сейчас что-то во мне дрогнуло и зазвенело, будто в сыгранном оркестре вдруг сорвался фальшью один из инструментов. Игра все меньше выглядела игрой. Мне стало страшно, и руки начали действовать сами.
Правая нырнула в узелок с ножами. И в воздухе блеснул металлическим боком короткий клинок. Он впился в землю прямо перед сапогом мужчины, так что тот уперся в него носком.
— Еще шаг и начну серьезно защищаться, — выдохнула я, прокручивая в пальцах еще один покрытый легкой ржавчиной, но от этого не менее опасный кинжал.
— Понял?! Она маленькая, но не нульри! — победно запищал Тортил.
— Эй ты, отойди от нее!
Через площадь к нам спешили два игрока. Мой бывший бойфренд Пэйтон и какой-то приземистый рыжеватый парень только что вышли из лавки и мгновенно оценили напряжение, царившее между мной и мужчиной в плаще. Оба парня где-то успели добыть неплохие кожаные доспехи и солидные мечи, поэтому смотрели несколько свысока.
Незнакомец взглянул в их сторону, иронично хмыкнул и быстро запахнулся в плащ. Я с облегчением поняла, что ввязываться в скандал он не намерен. С досадой мазнув по мне взглядом, не пытаясь попрощаться, он ловко ввинтился в узкий проход между ближайшими лавками и исчез в полной тени.
— Нульри? — недоуменно пробормотала я.
— Нульри — те, кто делится телом, — смущенно пробормотал Тортил. — Но в нашем районе у жителей мало жизненной энергии, поэтому и нульри не водятся. Ты не бойся, Эмили, богатый аристо* что-то попутал, да и не может никто без разрешения девушки предъявлять на нее права.
О, меня приняли за проститутку. Я потрясенно посмотрела на сконфуженного и отводящего глаза мальчугана. Он говорил как взрослый, но по сути — являлся ребенком, которого я точно не буду расспрашивать о странностях «контракта по передаче силы». На такое я не способна, как меня не распирает от возмущения, смешанного с любопытством.
Вопросов масса и один из них — какого беса мужчина, красующийся в золотой вышивке, легко путает жрицу любви с взъерошенным, не накрашенным существом, с узелком и в рубахе с чужого плеча. Делает развратные предложения девушке, держащей за руку маленького мальчика. Извращенец этот «аристо», честное слово.
Напористость незнакомца меня испугала. Здешние законы, защищающие обычных жителей, вряд ли распространяются на чужаков. На короткий момент я почувствовала себя в серьезной опасности.
Я нашла глазами кинжал, наклонилась и быстро подобрала оружие.
— Привет! — ко мне широкими шагами подходил Пэйтон. — Тебя обворовать хотели? Придурок! Осторожнее с местными, здесь каждый второй странный и себе на уме. Э-Эмили, ты это, может с нами немного пройдешься? Делиться добычей не обещаем, но будешь в безопасности.
— Пэй! Мы так не договаривались! — взвился рыжий. — На хрена нам балласт? После игры на нее произведешь впечатление, а сейчас-то на кой?
Его брови сдвинулись в одну линию. На меня посмотрели с таким недовольством, словно это я напрашивалась к ним в компанию. Мы с Тортилом переглянулись с одинаковым недоумением на лицах. Мальчишка сдвинул кепку на затылок, дескать: «Они реально твои знакомые?». Я пожала плечами, намекая: «Мало ли с кем мы, чрезмерно общительные люди, нечаянно знакомы».
— Как джентльмены, — ответил приятелю Пэй, — мы с тобой, дружище, обязательно придем на помощь девушке. И это не значит, что мы будем потакать ей, отдавать добычу или отвлекаться на глупости. Просто покажем остальным как сильные должны опекать слабых. В общем, Эмили, стой тут, нам нужно с торговцем пирожками поговорить о пропавшем сыне. Потом пойдешь за нами и просто будешь держаться за спинами, понятно?
Сначала меня повеселило категоричное распоряжение двигаться за ними, и я уж было хотела ответить ироничным отказом, но упоминание продавца и его сына, заставило… не торопиться.
Пожалуй, я тоже послушаю, чем поделится один из родителей, займусь, наконец, делом. С самого начала я торопилась, убегала, спасалась. Занималась чем угодно, но не поисками пропавших детей. В итоге, информации у меня было крайне мало, да что там говорить, даже реального свидетеля, который сейчас крепко держал меня за руку и то не успела как следует расспросить. Позор!
Повезло, что моего ответа и не ждали. Пэйтон с рыжим крепышом были абсолютно уверены, что я двумя руками ухвачусь за предложенную возможность. Парни даже не спросили моего согласия.
Просто развернулись и зашагали к расположенному в нескольких метрах от нас прилавку. Под кровлей скособоченного навеса висела фиолетовая летучая мышь, удерживая двумя лапами мигающий разноцветными огнями шар. Животинка была живой, по крайней мере она крайне жадно наблюдала за тем, как торговец отгоняет жужжащих насекомых от тушек крыс, что жарились, нанизанные на палочки. Отдельной горкой возвышались пухлые румяные пирожки. Из них что-то подозрительно торчало и пыталось дергаться.
Некоторое время мы оторопело разглядывали товар, а продавец, схватив в обе руки по шпажке с крысами, уговаривал купить «вкуснотищу и накормить худенькую голодную ису». Исой, кажется, он называл меня.
— Категорически отказываюсь, — решительно заявила, отодвигаясь от прилавка.
— Так смотреть же на вас страшно! — горестно завопил торговец, подозревая, что продажа уплывает сквозь пальцы. — Такая красавица и прям помираете на глазах!
Пэйтон внимательно меня осмотрел, но, не обнаружив следов скорой смерти и других сколько-нибудь подозрительных знаков моего уползания в сторону кладбища, раздраженно хмыкнул и рявкнул на мужчину:
