Теперь, как и было обещано, расскажем о превращении Ники Торбиной в Нику Турбину. Карпова сказала мне, что букву в фамилии Ники Майя изменила через год-два после ее рождения. Она рассуждала: «Что значит Торбин? – от слова “торба”». Согласен, не совсем благозвучная фамилия, а разве фамилия Никаноркин звучит лучше? Кстати, Карпова сохранила свою девичью фамилию только потому, что содрогалась от длинной и некрасивой фамилии мужа. Решению этой головоломки могли помочь документы, и только они. Вначале сообщу читателям, что в свидетельстве о рождении Ники в графе «Отец» записан Георгий Алексеевич Торбин, 1935 года рождения, русский. Стало быть, героиня нашего романа со дня появления на свет Божий была Торбиной Никой Георгиевной. Кроме того, автор располагает следующими документами и материалами.
1. Почетная грамота, выданная ученице 2-А класса средней школы № 5 г. Ялты Турбиной Нике, ставшей победителем конкурса чтецов, посвященного 40-летию Победы.
2. Благодарность, вынесенная педагогическим советом средней школы № 5 г. Ялты ученице 2-А класса Турбиной Нике за хорошую успеваемость, примерное поведение и активное участие в общественной жизни школы в 1983−1984 учебном году.
3. Табель успеваемости за 1984−1985 учебный год ученицы 3-А класса средней школы № 5 г. Ялты имени А.П. Чехова Турбиной Ники.
4. Анализ крови от 16 февраля 1987 года на имя Торбиной Н.Г. (г. Москва).
5. Свидетельство о неполном среднем образовании, Ж № 244700, выданное 14 июня 1989 года на имя Торбиной Ники Георгиевны (г. Москва).
6. Табель итоговых оценок успеваемости Б № 041278, выданный 19 июня 1990 года на имя Турбиной Ники Георгиевны (г. Москва).
7. Медицинская карта амбулаторного больного, выданная 10 ноября 1996 года на имя Торбиной Ники Георгиевны (лицевая сторона заполнена рукой Ники).
8. Читательский билет № Я – 65287/622 на посещение общего читального зала Российской государственной библиотеки, выданный на имя Торбиной Н. Г. 2 ноября 1996 года (г. Москва).
Вы спросите, почему в трех первых документах Ника фигурирует как Турбина? Объяснение этому простое: Майе хотелось, чтобы дочь носила более звучную фамилию, скажем, Турбина. Именно ее и назвала Майя вначале редакции «Крымской правды», где появилась первая публикация Ники, затем Карпова – Юлиану Семенову и корреспонденту «Комсомольской правды», которые, естественно, в метрику Ники не заглядывали и под такой фамилией опубликовали первую подборку ее стихов, после чего фамилия Турбина стала известна всей стране. В школе же по этой причине не придавали значения изменению фамилии девочки, хотя, очевидно, видели ее метрику. К тому же Майя могла сказать, что Турбина – это псевдоним Ники, под которым она будет писать и впредь. Поэтому пусть в школе она тоже числится Турбиной. Так Ника из Торбиной стала Турбиной, хотя и неофициально. И не в год-два, как говорила Карпова, а с семи-восьми лет. А после выхода в свет ее первой книги «Черновик» ни у кого даже в мыслях не было, что настоящая фамилия девочки Торбина. Это подтверждает половина из приведенных выше документов.
Когда же Ника переехала в Москву, а ей тогда не было 14 лет, единственным документом, подтверждающим ее личность, было свидетельство о рождении. Поэтому в анализе крови, сделанном ей в 1987 г., и в Свидетельстве о неполном среднем образовании, выданном в 1989 г., Ника фигурирует как Торбина. Затем, по достижении 16 лет, она получает паспорт, в котором по своему желанию выбирает фамилию. Но какую – Турбина? Сергей Миров
[41], живший с Никой в Москве в 1998 году, свидетельствует: «Я видел ее паспорт, в действительности ее фамилия была Торбина». Это подтверждают ее медицинская карта и читательский билет, выданные в ноябре 1996 года.
Алена Галич, занимавшаяся похоронами Ники, утверждает, что в паспорте она была Турбина. О том же свидетельствует гражданский муж Ники Александр Миронов
[42]: «По паспорту она была Турбина. У меня даже был ее читательский билет из библиотеки Гоголя на Тверском бульваре на фамилию Турбина, – и добавил важную деталь: – Мне кажется, она меняла паспорт, что вообще неудивительно, потому что Ника очень легко могла его потерять». Вместе с тем Александр Журавлев
[43] однозначно подтверждает, что видел в ее паспорте фамилию Торбина – это было в конце 90-х годов.
Сказанное не противоречит тому, что табель итоговых оценок успеваемости, прилагаемый к аттестату об окончании средней школы, был выдан на имя Ники Турбиной (ей тогда еще не исполнилось 16, и у нее не было паспорта, на основании которого в этом документе стояла бы другая фамилия). Что до медицинской справки во ВГИК, где фигурирует фамилия Турбина, то там, где ее выдавали, паспорт не спрашивали. А вот то, что читательский билет был выдан 22-летней Нике на фамилию Торбина, подтверждает, что такой же фамилия была и в паспорте. Иными словами, героиня нашего повествования всю свою жизнь была Никой Торбиной.
Александр Павлов
[44], с которым читатели встретятся в дальнейшем, опубликовал статью
[45] с неизвестным ранее письмом Анастасии Цветаевой к Нике Турбиной и, судя по его содержанию, явилось ответом на письмо Никуши. Найдено оно было в архиве Карповой, которая в апреле 2014 года сказала мне, что Ника не писала Цветаевой вообще ничего. Скорее всего, Майя с Никой написали письмо и не поставили об этом в известность Карпову. Привожу отрывок из упомянутой выше статьи.
«Весной восемьдесят пятого в Ялту, на Садовую улицу, Нике Турбиной пришло письмо – признательный поклон из Серебряного века. Оно нигде до сих пор не публиковалось. Почтовый конверт со знакомым именем и узнаваемым почерком на сложенном вдвое бумажном листке сохранился в домашнем архиве поэта.
21 марта 1985
Дорогая, милая Ника!
Как я обрадовалась Вашему письму и Вашему сборнику стихов – разве скажешь? Мы – если Бог даст мне жизни ещё – в сентябре непременно увидимся в Коктебеле! Я очень хочу Вас увидеть, и ещё пожить, чтобы Вам стало легче жить с таким необычным другом, как в 10 лет (Вы рождения 75 г.?) обрести друга 90 лет (в IX мне “стукнет” 91). Храни Бог Вас и Ваших Маму, Бабушку, Дедушку, пишите мне о чём хотите, я буду Вам отвечать. Работаю над сборником рассказов о животных – их люблю, как Вы.
