— Плохо вчера мяукал! — сердито бросила она домовому. — И вообще, с обязанностями своими не справляешься.
Гена спокойно прихлебывал чай, не обращая внимания на воркотню старушки. Он по опыту знал, что сердиться она будет недолго. Спустит пары и успокоится. Так оно и получилось. Яга вновь заняла свое место за столом и принялась за чай. Но спокойно откушать сегодня им было не суждено. Не успела Яга положить в рот очередную ватрушку, как стены избушки задрожали, пол накренился и со стола посыпалась посуда, весело звеня осколками.
— Стой! — поперхнувшись, просипела Яга и закашлялась.
— Куда тебя понесло? — пришел ей на помощь Гена, стуча кулаком по спине ведьмы. И тут они поняли, что испугало избушку. Откуда-то сверху послышался нестройный хор пьяных голосов, азартно горланивших разудалую песню:
Ведьмы мы али не ведьмы?
Патриетки али нет?
Что-то стремительно пронеслось над поляной. Шум и гам, поднятый неизвестными певцами, затих вдали, но ненадолго. Не успел домовой выколотить из Яги ватрушку, как сверху опять зашумели.
— Горыныч! Цель — избушка! А ну покажи класс!
— Не промахнемся! Мы ее по-снайперски!
Гена торопливо выглянул в окно и резко дернулся обратно. Прямо перед носом пролетела огненная струя, подпалив старый трухлявый пень, некогда служивший Яге скамейкой.
Избушка развернулась к озеру задом, к лесу передом и гигантскими прыжками понеслась через поляну под защиту деревьев.
— Не стрелять, балда! Яга нам живая нужна!
Но предупреждение запоздало. Невидимый снайпер успел дать еще один залп. Да не простой, а тройной.
— Ну держитесь! — прорычала Баба Яга, как только к ней вернулся дар речи. — Вот я вас… — И старуха ринулась за своим боевым конем. Но тут избушка, уворачиваясь от огненных струй, споткнулась и покатилась кувырком. Как только вращение остановилось, Яга оказалась лежащей под столом, да еще и в обнимку с Геной. Рядом, в луже горячего чая, плавали ватрушки, обильно посыпанные медвежьей шерстью. Распахнулась дверь, и в избушку ввалился добрый молодец в расписной рубахе, с огромным тесаком, притороченным к алому кушаку. На груди его болтался массивный серебряный крест. Баба Яга вздрогнула и судорожно вцепилась в домового.
— Хозяйка! Принимай гостей!
Из-за спины незваного гостя выглянул Чебурашка:
— Ой, Гена… а что это вы тут делаете, а?
Гена нервно икнул:
— Да как тебе сказать, Чебурашка… чайком балуемся.
Опомнившаяся Яга медленно поднялась с пола, повернулась к гостям и начала из милой, симпатичной старушки превращаться в древнюю каргу. Глаза ее налились кровью. Гости тихо охнули и попятились к двери.
— Горыныч, — дрожащим голосом пролепетал Илья, которому стало вдруг не по себе, — вали отсюда подальше и ни во что не вмешивайся. Дипломат из тебя хреновый.
Яга оглушительно свистнула. Из-за печки вылетела метла и прыгнула в костлявые руки ведьмы…
Отлет Горыныча к Бабе Яге не остался незамеченным обитателями поляны.
— Смотрите, Иван! — ахнула Малашка, разглядев на спине дракона крошечную фигурку Ильи.
— И Никита Авдеевич, кажись, там же, — подхватила рысь.
— И Чебурашка! — запрыгала от радости Парашка.
— И еще какой-то мужичонка к ним пристроился, — рыкнула Василиса. Ой, да что это я… Вы хоть понимаете, что это значит? Они Горыныча приручили!
— Ура!!! — загавкала, закрякала, зарычала поляна.
— Ай да орел! — восторгалась Василиса. — Горыныча оседлал. Видите, какого жениха я себе выбрала? Под защитой такого витязя посаду никакой враг не страшен будет.
— Оно конечно… — проблеял козел, косясь в сторону удаляющегося дракона. — Только куда это они? Ивану еще одну ночь продержаться надобно, а он… — Жан де Рябье ехидно хихикнул.
— Ну, договаривай! Деру дал? — зарычала Василиса.
— Что ты, что ты! — затряс бородой козел, продолжая хихикать. — И в мыслях не было, матушка!
— Юродствуешь, Ванька? — Разгневанная медведица грозно двинулась на оробевшего козла. — Не из того теста Иван слеплен, чтобы ворогу спину казать!
— Вот и я о том же, — проблеял насмерть перепуганный козел, пятясь к лесу.
— Куда они все-таки полетели? — задумчиво мяукнула рысь.
— Этого я не знаю, — мрачно посмотрев в сторону безмолвствующего зеркальца, пробурчала медведица, сразу погрустнев. — Ух! Бездушная стекляшка! Хоть бы намекнула, что ли, куда их понесло?
— Ни за что не догадаешься, — хмыкнуло зеркальце, — к Бабе Яге в гости нацелились. Ох и не завидую я ей!
— Тьфу! Беспутный! Мало ему с Кощеем неприятностей, так он еще и сам себе их на голову ищет! — сердито зашипела рысь.
— Полно, мамка! — повысила голос Василиса. — Я в Ванюшу верю! Аглая! Лети на разведку. Если в посаде нет никого, дашь знать. Порядок навести надобно. Хоть этим защитникам нашим подсобим.
Дородная гусыня загоготала, широко расправила крылья и, сделав короткий разбег, тяжело поднялась в воздух.
— Напрасно ты ее посылаешь, — покачала головой рысь, — она у нас самая неповоротливая.
— Зато самая осторожная, — категорично заявила Василиса. — Уж с ее-то крыла ни одно перышко не упадет. Чудо великое, что до сих пор никто серьезно не пострадал. И дай бог, чтоб и дальше так было. — Медведица вздохнула, уселась на пенек, и потекли томительные минуты ожидания.
Прошел час, другой, но ни Аглая, ни Горыныч с Иваном не возвращались. Взволнованная Василиса собралась было сама отправиться по следам гусыни, когда поляна встревоженно загомонила. По просеке, проложенной Горынычем, к посаду стремительно неслись две черные точки. Следом летела третья.
— Черти! — рыкнула Василиса.
— Совсем обнаглели, — покачала головой Матрена, — мало им ночи, так они уже средь бела дня в посад рвутся.
Затрещали кусты.
— Сглазила! — только и смогла вымолвить Василиса, обернувшись на шум. Хотя поработал тут явно не ее глаз. Стыдливо прикрываясь голыми крыльями, на поляну выползла Аглая. На теле ее не было ни одного перышка. Лихо оказался очень прилежным новобранцем. Инструкцию капитана «пли!» он выполнил с ювелирной точностью.
Горыныч, выполняя приказ Ильи не вмешиваться в процесс урегулирования конфликтной ситуации, забился на самый край поляны и с любопытством наблюдал за ходом переговоров. Яга на них щеголяла в личине рабочей одежды, в которой она, как правило, встречала всех нарушителей границ своих владений. Грязное мешковатое платье, спутанная пакля волос, орлиный крючковатый нос, свисающий до подбородка, и в завершение этой жутковатой картины два желтых клыка, выглядывающие из-под нижней губы.
— Прилетели нежданны, незваны! Напугали избушку, обидели старушку! Вот я вас!
