— Это тебе чтоб за черномазых не заступался!
Больно было до чертиков, но я не заплакал: Липпи, я знал, это бы не понравилось. Я просто осел на землю и сделал вид, что умер.
— Ты убил его, Маккормик! — крикнул первый.
Они по очереди дали пинка под зад Генри Клею и убежали. Генри Клей тоже перепугался.
— Бенни, ты живой? — повторял он, но я сначала дождался, пока те двое точно уйдут, и только тогда поднялся и сказал Генри Клею:
— Давай, валим отсюда.
Генри Клей посмотрел на меня и сказал: здорово, что меня не убили. Говорил я вам: он мальчуган что надо! По дороге нас остановили две черные шайки, спросили у Генри, кто я такой.
— Да дружбан мой, Бенни, — сказал Генри Клей, и они отвязались.
Вот оно как: водить дружбу с негром полезно! Мы спокойно добрались до выхода из парка и распрощались.
Потом я встретил миссис Симонсон, она в соседней квартире живет. Она сказала, что Шварци очень плохо и мама пошла к нему. Я хотел бежать к Шварци, но увидел Алби Саперстайна и Большого Берни, которые шли сюда, и решил, что мне лучше смыться. Так что я влез на крышу и быстро, через ступеньку, спустился по пожарной лестнице. Открыл кухонное окно и услышал шум. Призрак впустил Большого Берни, решил я, и полез обратно, но кто-то меня схватил и не пускал. Оказалось, это дедушка.
— Бенни, — сказал он, — не брыкайся.
Я обрадовался не знаю как и полез обниматься.
— Где Лео? — спросил я. — Ты тоже его ищешь, зейде?
— Лео? Да здесь он!
— Что? — ахнул я.
И побежал в комнату Лео. Лео сидел на кровати и читал «Классику в картинках», поросенок эдакий! До меня дошло: он решил спрятаться у дедушки, а дедушка привел его сюда. Мне хотелось поцеловать Лео, но он такого не любит. И тут я вспомнил про Большого Берни:
— Лео, быстро, помоги мне, надо забаррикадировать дверь. Сюда идет Большой Берни!
В комнату вошел дедушка, и я им обоим рассказал: Большой Берни считает, будто Лео ограбил склад.
— Склад? — переспросил Лео. — Бред собачий. Все барахло я взял в одной паршивой кондитерской. Ее хозяин Марко, двоюродный брат Джо Крапа, а откуда у него все это добро, я не знаю. Знаю только, что он букмекер и сутенер и что все семейство Крапанзано, даже Энди, его ненавидит! И Джо сказал, что мне можно потихоньку его грабануть.
— Я знал, Липпи, я знал. Ты бы не стал грабить государственный склад… Но все равно, давай быстрее, Большой Берни вот-вот придет!
— Да пускай приходит, — сказал дедушка, и мы встали у двери ждать, когда появится Большой Берни.
Теперь он узнает, каково угодить в засаду! Это было как в Голливуде, даже круче! Не прошло и минуты, как Большой Берни постучал в дверь.
— Открывай, Бенни, — сказал он, — я знаю, что ты здесь. Не заставляй меня вышибать дверь.
Дедушка кивнул, и я открыл. Когда Большой Берни увидел нас вместе с Лео, он, наверное, решил, что сорвал банк.
— Вы арестованы! — завопил он. — Оба!
Тут на сцену вступил дедушка, и оказалось, фасон он держит круче всех в мире. Он просто вышел, скрестил руки на груди и сказал:
— Этих мальчиков не трогать!
Большой Берни, видать, решил, что перед ним шеф полиции, потому как сразу попятился к выходу. А дедушка все на него наседал.
— Склад, говоришь? Брешешь, ублюдок, подлец. Погоди, узнает о тебе капитан Рабиновиц из центрального участка, дождешься! Он живо с тобой разберется. И с Бронксом ты, сынок, распрощаешься. Зашлют тебя во Флэтбуш
[43]. Все у ребят отобрал и себе, небось, паразит, присвоил. Даю тебе десять минут: принесешь обратно все, что украл. Десять минут, а потом я звоню капитану Рабиновицу.
И дедушка взглянул на часы.
— Отсчет пошел. Один. Два. Три…
Поджилки у Большого Бенни затряслись, и он
скатился с лестницы.
— Зейде, — спросил я, — а кто такой капитан Рабиновиц?
— А я знаю?.. Я его выдумал!
Мы с Лео стали считать секунды и досчитали до ста девяноста семи, когда Берни вернулся с небольшим вещмешком. И вывалил все из него прямо на пол, а сам все еще дрожит. Когда Лео осмотрел трофеи, дедушка, подмигнув мне, сказал Берни:
— За тобой еще десять сигар и три пары чулок… А теперь выметайся!
Берни понял, чтобы дедушка ничего не говорил Рабиновицу, и убрался.
Теперь он на всю округу ославится. Дедушка помог мне сложить все обратно в попрыгунчика, а Лео спросил:
— Где мама?
— Ой. Совсем забыл, Липпи. Она у Шварци. Скоро будет.
И мы с зейде и Лео на радостях пустились в пляс и запели:
— Аз дер ребе Элимелех
из геворн зейр фрейлах,
Из геворн зейр фрейлах
Тут дверь отворилась и вошла мама.
— Что это вы так разошлись?
Увидела Лео, подбежала, поцеловала:
— Лео, Лео… Ты не заболел? Температуры нет? Точно, Лео?
Она так его тискала, словно они друзья не разлей вода, но через минуту уже вцепилась ему в волосы — и пошло-поехало.
— Целую ночь не ночевать дома! Да сколько ж это может продолжаться! Ой-ой!
Лео повезло, что дедушка был рядом, а то бы ему точно крышка. Дедушка успокоил маму, увел в кухню. Травил ей похабные анекдоты на идише, а она хохотала.
— Ша, зейде… Мальчики услышат.
Дедушка знает потрясные анекдоты про студента ешивы и жену раввина. Мама достала терку, картошку и объявила:
— Мальчики… латкес!
А мы с дедушкой и Лео стали плясать вокруг нее и петь:
— Эсен, мир геен эсен…
[45]
Минут через десять оладьи уже испеклись. Ух, до чего ж я был голодный!
Фейгеле-идиотка
По всей Европе маршировали фашисты, и я прямо-таки видел, как они пересекают Атлантику, захватывают Эмпайр-стейт-билдинг и проводят маневры в Центральном парке.
— Мэнни, — твердила мать, — поступи в торговый флот или на завод оборонный.
Но я сидел дома.
