24 июня 1520 г. Эрнан Кортес вернулся в Теночтитлан. Ацтеки позволили ему это сделать, однако на сей раз никто не встречал испанцев, не подносил дары. Пустынными улицами войско Кортеса прошло к дворцу, имевшему страшный вид: его камни были политы кровью и покрыты копотью, а деревянная пристройка сгорела дотла. Как только Кортес с войском оказался внутри резиденции, улицы города вновь ожили. Их заполнили тысячи индейских воинов.
Таким образом, Кортес, спешивший на выручку Альварадо, сам оказался в ловушке со всей армией. Главная проблема была в том, что Теночтитлан находился на острове, и дамбы, идущие к нему от берегов, имели мосты, которые в случае опасности легко разбирались. Испанцы оказались не только в окружении врагов, но и природы. Прибывшее войско оказалось совершенно бесполезным: продовольствия доставлено было немного, вода – как в озере, так и в почве острова – была соленой и совершенно непригодной для питья.
Кортес в тот же день понял свою ошибку и направил для разведки боем капитана Диего де Ордаса во главе четырехсот воинов, среди которых много было арбалетчиков и аркебузиров. Не успел Ордас пройти и половины улицы, как со всех сторон был окружен ацтеками. Из окон и крыш полетели такие тучи стрел, дротиков и камней, что вскоре не осталось в его отряде ни одного целого солдата (сам Ордас получил три раны), а девятнадцать солдат было убито.
Одновременно густые толпы врагов принялись штурмовать дворец, но каждый воин Кортеса был на своем месте. Неистово палили пушки и аркебузы, сплошным потоком летели арбалетные стрелы, самых отчаянных врагов разили копья и мечи. Изрядно потрепанному Диего де Ордасу удалось-таки вернуться обратно.
В войске Кортеса, оборонявшем дворец, было ранено сорок шесть солдат, из которых двенадцать вскоре скончались. Весь день и значительную часть ночи продолжалась битва. На следующий день Кортес использовал свое главное оружие. Испанцы вывели на плоскую крышу дворца Монтесуму. Великий Господин ацтеков стал у самого края, чтобы его было видно подданным. На некоторое время туземцы прекратили бой. Однако Монтесума не знал, что уже избран новый Великий Господин, который занимался тем, что отыскивал и убивал детей Монтесумы. Знатный заложник испанцев оказался никому не нужен, и как только он обратился к толпе ацтеков со словами мира, обратно полетели камни. Один булыжник попал в голову Монтесумы и спустя три дня его не стало.
Испанцы некоторое время думали, как обойтись с телом почившего Великого Господина, чтобы извлечь из этого события пользу. Ацтеки никак не реагировали на известие о смерти своего правителя. «И тогда я велел двум пленным индейцам вынести его на плечах к осаждавшему нас войску, – рассказывает Кортес в своем послании королю, – и дальше я уж не знаю, что с ним сделали, только война из-за этого не прекратилась, но с каждым днем становилась все яростней и ожесточенней».
Самой серьезной проблемой явилось отсутствие продовольствия и воды. То, что было внесено во дворец с армией Кортеса, съели в первые же дни. Ведь, кроме испанцев, здесь находилось более трех тысяч союзных индейцев. Оставаться далее во дворце было равносильно самоубийству; причем смерть обещала быть мучительной: либо от голода, либо от огня – ацтеки день и ночь бросали на лагерь испанцев зажженные предметы.
Подготовку к отступлению Кортес начал с дележа накопленного золота. А его имелось немало; причем большая часть досталась испанцам совершенно случайно. История эта необыкновенна и, тем не менее, реальна.
Едва испанцы в первый раз вошли во дворец, отведенный им для жительства Монтесумой, как у Кортеса и монаха Бартоломе де Ольмедо возникла потребность возвести часовню. Поскольку Монтесума не мог позволить в городе сооружение, посвященное чужому Богу, то часовню принялись возводить прямо во дворце. При этом довелось обтесать стену одной из комнат, и тут обнаружилась потайная дверь. Ее открыли, и Кортес с несколькими испанцами вошел в случайно обнаруженное помещение. «Действительно, это был великий клад! – восклицает Берналь Диас. – Всюду лежали кучками, в порядке, драгоценности в виде изделий, кирпичиков, листов; тут же находились и драгоценные камни. Вскоре последовали туда и солдаты, между ними и я. Помню, что наше восхищение было беспредельным: никогда никто из нас не видал такого сказочного богатства!..»
Испанцы посчитали находку знаком Божьим, Его наградой устроителям часовни. Поскольку тогда в золоте нужды не имелось, дверь закрыли и заделали по-прежнему. Теперь же, когда законный наследник сокровищ – Монтесума – умер, испанцы решили забрать «дар Божий», могущий принадлежать только им еще и по праву войны.
Все золото и драгоценные камни были вынесены из сокровищницы. Осталась только непонятная одежда, наподобие рубашки. Такого облачения Кортес не видел на индейцах и долго вертел в руках. Наконец, он решил, что одежда попала в сокровищницу случайно, и бросил в угол, как вещь, не представляющую ценности.
Золото и камни были разделены на пять частей; одну отложили для короля Испании, вторая досталась Кортесу, и три остальных части предназначались солдатам.
В ночь с 30 июня на 1 июля 1520 г. испанцы покинули свое убежище. Самой большой ценностью Кортеса в эту ночь был тайно сооруженный переносной мост. Его транспортировали и охраняли 400 индейцев-тлашкальцев и 150 испанцев; для переноски пушек было назначено 200 индейцев и 50 испанцев.
Наконец, Эрнан Кортес позаботился и о казне, которая выросла до таких размеров, что вызвала бы зависть и у иных королей. Золото, серебро, драгоценные камни – все было свалено огромными кучами в отдельном зале. «Навьючена была вся эта масса на 7 раненых и хромых коней и на 1 кобылу и на множество наших друзей-тлашкальцев – больше 80, и состояла она почти целиком из крупных одинаковых золотых слитков, – рассказывает Берналь Диас. – Затем Кортес призвал нас всех в свидетели, что больше унести нельзя, ибо носильщики и лошади были нагружены до предела, а посему позволил каждому из нас взять столько, сколько ему заблагорассудится. Как только это было сказано, люди Нарваэса, да и кое-кто из наших, бросились на богатства и набрали столько, что едва могли брести».
Погода способствовала испанцам: было темно и холодно, с неба падала изморось, а над озером повис густой туман. Они благополучно навели переносной мост, по которому прошел авангард Кортеса, следом потянулись лошади, груженные золотом, и носильщики. И тут раздались крики, вопли, гром индейских барабанов и сигналы труб. Индейцы предпочитали не воевать по ночам, но ради Кортеса изменили своим традициям и привычкам.
Множество индейских лодок с двух сторон подплыло к переправе, появились ацтекские воины спереди и сзади на дамбе. Испанцы, привыкшие сражаться в полном окружении, некоторое время успешно отбивались от наседавших врагов. И тут случилось самое страшное: два коня поскользнулись и упали в воду, от произведенного волнения мост сполз с дамбы в озеро. Индейцы захватили его и постарались утащить как можно дальше от переправы. Испанское войско оказалось разорванным на две части, но большинство этого не знало. Солдаты арьергарда Кортеса, из-за темноты и тумана не видевшие и друг друга, продолжали напирать на остановившихся впереди. Люди, помимо своей воли, оказывались в озере; те, кто не умел плавать, погибали сразу, многие были утоплены падавшими сверху лошадьми, людьми, пушками, мешками с золотом. Некоторые старались отплыть подальше от места переправы; их собрали индейцы в свои лодки, чтобы затем принести в жертву богам. Арьергард, спустя немного времени, шел по трупам товарищей и лошадей, которые заполнили все пространство, ранее занятое мостом. Немногим удавалось добраться до твердой земли. Замыкал шествие Педро де Альварадо.
