– Диего, возьми один мешок с выкупом, пойдешь со мной успокаивать солдат.
Эрнан Кортес неторопливо, прихрамывая ногой, израненной в недавней битве, подошел к двери. Она вовсю трещала, было только неясно, что не выдержит первым: массивный засов либо петли. Военачальник приказал открыть дверь.
Казалось, страшная сила снаружи сразу же ворвется внутрь и сомнет, растопчет, раздавит всех, находящихся по сию сторону. Начало и было пугающим, но Кортес спокойным голосом, лишь немного громче обычного произнес:
– Стоять всем! Назад!
Голос Кортеса обладал великой магической силой, никто не мог ослушаться его приказа. Мятежники замолчали и дружно попятились назад.
– Кристобаль де Олид! Возьми у Диего мешок с золотом и честно раздели между своими храбрыми солдатами.
Под радостные возгласы за спиной глава мятежников приблизился к Диего, чтобы забрать обещанную награду. Когда тяжелый мешок переходил из рук в руки, Кортес произнес:
– Кристобаль, я прощаю этот бунт, но следующее подобное происшествие не останется без наказания. В чужой стране, в окружении бесчисленных врагов мы не можем позволить себе неподчинение командиру. Ты меня услышал, и надеюсь, не забудешь никогда это предупреждение.
Тоноак, пользуясь тем, что испанцы были заняты решением собственных проблем, благополучно покинул дворец.
Бесконечное путешествие
Остаток дня Диего помогал отцу: он занимался доставкой продовольствия солдатам, обеспечивал их жильем, что было сделать весьма сложно в уничтоженном почти до фундамента Теночтитлане. Эрнан Кортес всегда старался дать воинам все, в чем они нуждались; даже если это казалось невозможно. Солдаты хотя и были для конкистадора материалом, с помощью которого он добивался цели, но материалом самым дорогим, о котором он заботился больше, чем о самом себе. Юноша стал ногами отца, который из-за ранения не мог везде успеть, и ему нравилось быть полезным Кортесу… Всегда… Но сегодня Диего ни на мгновенье не оставляла мысль о хитоне Спасителя.
Когда юноша и отец в суматохе дня встретились, последний произнес:
– Сын, вечером зайди ко мне. Поговорим о твоих новых друзьях.
Диего промолчал, а когда приблизилось время разговора, то направился вовсе не к отцу. По дамбе, только что расчищенной от трупов, сын Кортеса навсегда покинул это страшное место, которое еще недавно было красивейшим городом на планете. Он знал, где найдет своего друга. Ночь выдалась ясной, а зрительная память юноши была замечательной, и он благополучно достиг места, где находилась заветная пещера. Могучий ацтек вынырнул из темноты, когда Диего принялся за поиски входа в священное для местных христиан помещение. Индеец узнал друга Тоноака и провел гостя туда, куда тот стремился попасть.
Пещерный храм был переполнен народом: мужчины и женщины страстно молились. На алтаре возлежал хитон Спасителя. Диего очень хотел пройти к нему, но понял, что ему придется расталкивать народ, желавший оказаться поближе к святыне. И тут он заметил, что мимо него медленно движется цепочка из людей, стоявших на коленях. Ацтеки приближались к святыне, касались ее и уступали место собратьям. Находившийся у алтаря Тоноак легонько трогал за плечо брата во Христе, если он пытался задержаться дольше отведенного времени.
Диего нашел окончание живой цепочки и теперь, вместе со всеми мысленно произнося слова молитвы, двигался к алтарю. С каждым маленьким шажком он чувствовал, как голова наполняется великим светом; тело, которое должно быть неимоверно уставшим за тяжелый день, напротив, обретает силу и легкость. Приблизившись к хитону, юноша бережно прикоснулся губами к его краю. Тоноак не торопил друга, но тот и сам понимал, что множество людей в это время страждут оказаться на его месте. Многие вновь уходили в конец движущейся цепочки, чтобы опять несколько мгновений побыть подле одеяния Спасителя, и коленопреклоненная очередь никогда не заканчивалась.
Спустя несколько часов молитвы Диего почувствовал на себе взгляд Тоноака. Когда глаза их встретились, индеец указал на дверь. Едва они вышли из храма, Диего встревоженно высказал другу свои опасения:
– Тоноак, нам нужно уходить как можно далее от Теночтитлана и как можно скорее. Мой отец никогда не испытывает колебаний, когда совершает поступок. На сей раз он сомневался, правильно ли поступил. Это плохой знак.
– Ты прав, Диего. Кортес слишком умен, и он понял, что он обменял на четыре мешка золота необычную одежду, случайно ему доставшуюся. Несомненно, твой отец сделает все, чтобы добраться до истины. Нам повезло, что ему пришлось немедля удовлетворять алчность своих воинов. Завтра община изберет десять человек, которые уйдут со мной и унесут хитон. Мы будем искать пристанище в местах, неизвестных белым людям.
– Почему только завтра?! – встревожился Диего.
– Потому, что всю ночь община провела в молитве, ведь сейчас утро. Нужно дать время собраться в путь избранным людям, позволить им хорошо отдохнуть. И пусть наши христиане еще день и еще ночь побудут вместе с хитоном Спасителя. Мой отец и его предки были бы рады видеть столько новых христиан, пришедших поклониться святыне. Слишком долго хитон скрывался от людей; думаю, это не совсем правильно.
– Прости мою суету, Тоноак. Время у нас действительно есть; отец сейчас занят, по его мнению, более важными делами. Кортесу, вместо богатого цветущего города, достались руины, переполненные трупами; и только с помощью вашего выкупа он остановил бунт собственных солдат.
– Община должна избрать десять человек, которые станут хранителями хитона. С ними отправлюсь в путь и я. Мы будем искать благодатную землю, на которой сможет произрастать слово Христа; край, где можно будет, ничего и никого не опасаясь, выставить на алтаре храма Его одеяние. Мы будем искать Царства Божьего, – раскрывал планы Тоноак. – Станешь ли ты двенадцатым среди нас? Прежде чем ответить, помни, что, скорее всего, нам не суждено вернуться обратно.
– Ты мог бы и не спрашивать, Тоноак. Теперь до своей кончины я не расстанусь с хитоном Иисуса и с тобой.
Отряд в двенадцать мужчин пробирался сквозь хвойные леса и тропические заросли, шел мимо дымящих вулканов и переправлялся через бурные реки. Путь двенадцати мужчин лежал на запад – в сторону, противоположную той, откуда на землю ацтеков прибыли белые люди. Встречные племена вначале принимали их за торговцев, но путешественники лишь иногда выменивали на еду некоторые вещи – это немного разочаровывало туземцев. Впрочем, вели себя путешественники мирно и никто не пытался им причинить зло. В качестве пленников для ритуальных жертв они были негодны, так как последних надо было добывать только в бою.
Тоноак стремился, чтобы в число хранителей хитона вошли не только мужественные и выносливые люди, но и знакомые с языками других народностей – это весьма облегчало путешествие. Они добрались до земель племени тарасков, обитавших на восточном побережье континента. В глухой деревне, которая прижалась к горам в надежде, что они скроют хлипкие хижины от бешеных ветров, Тоноак и его спутники нашли приют.
