– Но ведь у наших братьев не так уж много радостей в этой жизни. Как ты сам изволил заметить, они приняли обет слуги Божьего; а это значит, отказались от всего, чем дорожит обычный человек: жены, детей, отца, матери, братьев, сестер. Они с мечом в руках защищают святыни и христианских паломников от неверных и грабителей. Разве не заслужил человек, который может умереть в любое мгновенье, небольшую радость в еде? А хорошая пища им нужна не для удовольствия, не для чревоугодия, но чтобы рука не ослабла, подняв меч за праведное дело.
Когда дружили с врагами
Гуго де Пейн любил просто так бродить по Иерусалиму; город, по которому ходил Спаситель, словно дышал далекими необыкновенными событиями. Великого магистра необъяснимо также влекли вещи, оставленные на земле людьми, покинувшими ее несколько столетий назад – пусть даже эти люди не совершили ничего необычного в своей далекой жизни. Даже каменный порог, отполированный сотнями тысяч ног и протертая босыми ногами или простыми сандалиями выемка на середине камня, удостаивались его восхищенного взгляда.
Однажды на стене древнего каменного дома, покрытого мхом, он узрел старый франкский крест. Де Пейн начал внимательно рассматривать камни и отыскал еще один крест на стене этого дома и точно такие же знаки на соседних. Гораздо больше осталось раздробленных вмятин на камнях, некоторые черты которых свидетельствовали, что ранее на этом месте находились христианские символы.
Любознательность заставила магистра открыть дверь, и сразу же он столкнулся с иудеем, спешившим на улицу.
– Подожди-ка, добрый человек, – вложив в голос всю свою любезность, обратился к нему де Пейн.
Иудей посмотрел на рыцаря с крестом и, хотя он спешил, но пренебречь обращением воина-монаха не смог:
– Буду рад помочь доблестному рыцарю Храма, если в моих силах, – ответил иудей.
– Не расскажешь ли ты мне, откуда на доме, из которого ты выходишь, старые франкские кресты.
– Могу только сказать, что этот дом несколько столетий назад принадлежал христианам. И еще, я знаю ученого иудея, который может поведать об этих домах многое. Ты нашел их случайно, а Понтий знал о том, что они существовали, и отыскал их не далее как позавчера. Надо было видеть, как седой старик прыгал от радости, словно ребенок, когда обнаружил, что дома великолепно сохранились.
– Что ты еще знаешь об ученом иудее, который был здесь позавчера? – спросил Гуго де Пейн.
– Он рассказывал, что долго жил в Риме, а теперь вернулся на родину предков, чтобы остаться здесь навсегда. Его домик недалеко от королевского дворца. Если пожелаешь, доблестный рыцарь, я могу проводить до жилища ученого иудея.
– Благодарю, добрый человек, – не сдержал улыбки магистр, – я знаю, о ком идет речь.
Гуго де Пейн решил прямо сегодня, после традиционного совместного обеда братьев-тамплиеров, отправиться к своему другу. Ему повезло больше: оказалось, что иудей весь этот день посвятил работе в богатейшей орденской библиотеке. Едва их взгляды встретились, магистр понял, что Понтию не терпится поделиться своим открытием:
– Ты не представляешь, что я на днях обнаружил.
– Немного представляю: ты хочешь рассказать мне о домах со старыми франкскими крестами, большую часть которых пытались уничтожить сарацины.
– Верно… Только им не удалось отыскать все кресты, потому что камни покрылись мхом, который и скрыл христианский символ. Но как ты узнал об этих зданиях?
– Я нашел их случайно, – признался де Пейн. – Попытался выведать у жившего там человека больше, чем увидели глаза, но меня для расспросов отправили к ученому иудею по имени Понтий.
– Так ты не знаешь, что это за дома? Кто их построил?
– Не имею ни малейшего представления, но есть огромное желание узнать о них хоть что-нибудь. Надеюсь, ты успокоишь мое любопытство.
– Попытаюсь, – начал свой рассказ Понтий. – В библиотеке рыцарей Храма я нашел несколько книг, где упоминаются найденные тобой строения. Триста пятьдесят лет назад они были гостеприимными домами. И останавливались в них…
– …судя по крестам, пилигримы Запада, – догадался Гуго де Пейн.
– Да. Более трехсот лет назад король франков и халиф мусульман были в хороших отношениях, и христиане Запада получили доступ к святыням Палестины без кровопролития и многих лишений. Добрая традиция не исчезла с их смертью без следа. – Понтий отыскал нужный свиток и продолжил: – Вот, например, описывает плоды дружбы властителя франков и Харун ар-Рашида франкский монах Бернард, посетивший Иерусалим спустя пятьдесят четыре года после смерти Карла Великого: «Из Эммауса мы прибыли в святой город Иерусалим и были приняты в гостинице славнейшего императора Карла, где принимаются все паломники, говорящие на романском языке. К ней прилегает церковь Святой Марии, имеющая превосходную библиотеку, созданную усердием императора; церкви принадлежат 12 домов, пашни, виноградники и сад в Иосафатовой долине. Перед самой гостиницей была торговая площадь, на которой каждый торговец платит два золотых в год управляющему гостиницей».
– Да это целый город франков в Иерусалиме мусульманском! Боюсь, мы, принявшие крест, открыли для пилигримов не больше странноприимных домов, чем их существовало во времена Карла Великого.
– Не менее любопытно началась дружба короля франков и халифа, – Понтий желал поделиться с магистром сведениями, добытыми в его же библиотеке. – Карл Великий и Харун ар-Рашид обменялись посольствами; в числе подарков с Востока король получил слоновий рог, инкрустированный золотом и серебром. Но не тонкая работа ювелира более всего удивила Карла. Он пожелал иметь само животное, от которого был взят рог. И вот, в 797 г. ко двору халифа багдадского отправляются послы: Лантфрид, Сигизмунд и еврей Исаак. Им было поручено доставить Карлу Великому слона.
– Слон не сокол, – посочувствовал послам Карла Гуго де Пейн, – его на коне не увезешь. Представляю, сколько им понадобилось сил и времени, чтобы переправить огромное животное из Багдада ко двору Карла.
– Ты верно заметил, Гуго. Это посольство затянулось на долгие годы. Но пока длилась эпопея со слоном, между Западом и Востоком завязались отношения, коих ранее не было. В 799 г. к франкскому королю явился монах из Иерусалима и передал Карлу Великому благословение тамошнего патриарха, а также частицу Животворящего креста и другие святые реликвии. Вместе с этим монахом в Иерусалим отправился священник Карла – Захарий – с крупной суммой денег и подарками для Святой земли.
Забота Карла Великого об Иерусалиме была замечена багдадским халифом. Чтобы сделать приятное владыке Запада, Харун ар-Рашид в 800 г. отправил Карлу необычный подарок: ключи от Храма Гроба Господнего, а также знамя Иерусалима.
– Не означает ли это, что халиф подарил королю франков Иерусалим? – не удержался тамплиер.
– Не совсем. Это у вас, рыцарей, поднесенные на блюде ключи от города и знамя означают сдачу. Наместник Мухаммеда своим подарком разрешил Карлу Великому покровительствовать Иерусалиму и его святыням, защищать пилигримов, строить для них странноприимные дома, больницы и храмы.
