Новый правитель Иерусалима – Фульк – прекрасно помнил, благодаря чьему участию он получил корону. Гуго де Пейн не мог жаловаться на плохое отношение к нему со стороны недавнего Анжуйского графа.
Печалило Великого магистра другое: все не так стало в Иерусалимском королевстве после кончины Балдуина, хотя Фульк прилагал много усилий, чтобы в государстве царили порядок и процветание. И поразительное дело: чем больше новый король проявлял заботу о королевстве, тем больше оно погружалось в беспорядок и смятение. Фульк, бывший одним из самых могущественных вассалов короля франков, с которым счел за честь породниться английский король, не имел никакого авторитета у палестинских баронов.
Хотя, если быть справедливыми, первая крупная неприятность с вассалами перешла к Фульку по наследству от прежнего короля. После смерти правителя Антиохии Боэмунда I Балдуин стал регентом при его малолетнем сыне и распоряжался в княжестве, как в собственном доме. В 1126 г. Боэмунд II достиг совершеннолетия, и пришла пора передавать ему трон Антиохии, но иерусалимский король не желал, чтобы сильно изменилось сложившееся положение вещей. Когда новый антиохийский князь прибыл в Иерусалим за получением от регента символов власти, то вместе с ними ему была вручена одна из дочерей Балдуина – Алиса.
Король надеялся, что через Алису Антиохийское княжество крепкими цепями будет привязано к Иерусалимскому королевству, но даже такой мудрый человек, как Балдуин, иногда совершает жестокую ошибку. Причем ошибся король в собственной дочери, выросшей у него на коленях. Увы! Родительская любовь – есть пелена, закрывающая истинный характер и привычки детей.
Брак Алисы и Боэмунда II был не долгим. Юный горячий князь Антиохии жаждал подвигов, завоеваний. Ему удалось отнять несколько городов у киликийских армян, в том числе и Тарс. В феврале 1130 г. он отправился в Киликию за очередным городом, однако армянский князь обратился за помощью к соседнему мусульманскому эмиру. Турки напали на небольшое войско Боэмунда и перебили всех – до последнего человека. Среди трупов враги отыскали тело двадцатидвухлетнего князя, отрубили голову и послали ее в подарок багдадскому халифу.
После Боэмунда осталась единственная наследница – двухлетняя Констанция. Вдова князя, не дожидаясь решения короля и по совместительству ее отца, сама объявила себя регентшей. На том Алиса не остановилась, а принялась единолично властвовать в самом значительном княжестве христианского Востока. Алиса – большая любительница веселой жизни – не слишком долго носила траур по геройски погибшему Боэмунду, и это не понравилось ее подданным. Бароны Антиохии попросили иерусалимского короля навести порядок в княжестве.
Осознав непрочность своего положения, Алиса обратилась за помощью… отнюдь не к своему отцу, а к сарацинскому атабеку Алеппо – Зенги. К нему был послан гонец с великолепным скакуном в качестве подарка – Алисе было известно, что хорошие лошади являлись слабостью атабека. Однако гонец был перехвачен воинами короля. После пытки он сознался, что Алиса имела намерение присягнуть атабеку на верность и даже обещала выдать дочь за сына мусульманского эмира, если атабек на вечные времена оставит за ней Антиохию. Посла, несшего столь ужасное предложение сарацинам, казнили.
Из Иерусалима к Антиохии направилось войско Балдуина и Фулька; из Эдессы в помощь им был вызван граф Жослен – двоюродный брат короля. Алиса в панике пыталась купить верность подданных дорогими подарками для баронов и денежными раздачами для рыцарей, воинов и горожан. Щедрость княгини привела лишь к опустошению казны.
Едва подошло войско короля, как предатели распахнули перед ним ворота, именовавшиеся Сен-Поль, а войско Жослена Эдесского столь же спокойно вошло в раскрытые Герцогские ворота. Алиса укрылась в башне и покинула ее только после того, как представители дворянства и духовенства пообещали ей сохранить жизнь. Не слишком полагаясь на обещания предателей, Алиса вышла из башни и первым делом упала на колени перед иерусалимским королем, прибегнув к самому действенному женскому оружию – слезам. Отец конечно же не стал наказывать сурово свою властолюбивую дочь. Ей было велено покинуть Антиохию, но за Алисой остались когда-то выделенные в качестве приданного на свадьбу города Латакия и Джабала.
Все рыцари Антиохии принесли клятву верности королю и его внучке Констанции. Опека над ней была поручена Жослену – графу Эдессы. И такое положение оставалось вплоть до смерти Балдуина, для которого поход в Антиохию оказался последним делом за пределами Иерусалима. Почти одновременно скончался его двоюродный брат Жослен Эдесский. Смерть его также весьма примечательна и достойна, чтобы о ней вспомнили.
В то время как Балдуин готовился к смерти вблизи Голгофы, этот старый воин осаждал сарацинский замок вблизи Алеппо. Воины сделали подкоп, но он случайно обрушился под графом. Старику переломало кости, и его, одной ногой стоящего в могиле, на носилках доставили в Эдессу. Слухи о смерти воинственного графа дошли до врагов, и туркмены, пользуясь безвластием, осадили крепость Кайсун. Жослен приказал сыну выступить против врага, но молодой наследник воспротивился приказу, ссылаясь на то, что слишком мало войско и слишком велика опасность. Исполнившись презрения к собственному отпрыску, умирающий старик велел себя на носилках нести впереди армии в направлении Кайсуна. Мусульмане, узнав о приближении Жослена, которого уже считали мертвым, в страхе убежали к Алеппо. Получив известие, что крепость спасена, Жослен Эдесский приказал опустить носилки, чтобы он смог спокойно поблагодарить Бога молитвой. А после этого граф здесь же скончался.
После смерти отца Алиса пришла к мысли, что Латакия слишком мала для нее, и неплохо было бы вернуть Антиохию. Ей благоприятствовал почти одновременный уход в мир иной: отца – которому рыцари княжества дали клятву верности, и Жослена Эдесского – назначенного регентом маленькой Констанции.
Алиса в разговоре с баронами Антиохии часто упоминала, что первые ее князья были независимы от иерусалимского короля. Гордым рыцарям весьма приятно слово «независимость»; многим даже не приходило в голову, что маленькому государству невозможно в одиночку устоять во враждебном мусульманском окружении. Так или иначе, Алисе удалось соблазнить на мятеж некоторое количество жителей княжества. Но еще в больший восторг от идей опальной княгини пришли соседние с Антиохией властители: Жослен II – молодой граф Эдессы и Понс – граф Триполи.
Далеко не все рыцари Антиохии разделяли мысли своей княгини о независимости; многим и вовсе не хотелось видеть над собой женщину, которая заботится только об удовлетворении собственного честолюбия. От них и получил Фульк известие о том, что северные христианские государства взбунтовались. Король поспешил к умудренному опытом Гуго де Пейну, но не совета надо было Фульку от Великого магистра; ведь он уже решил, как должен поступить с бунтовщиками.
Король кратко и честно пересказал все, что знал сам о происходящем в Антиохии и соседних графствах. Тамплиеру было кое-что известно, а потому он согласно кивал головой.
– Необходимо привести к покорности Алису и заодно графов Триполи и Эдессы. Иначе глупцы станут добычей мусульман, – произнес Фульк. – Честно признаться, мне их не особенно жаль, но какой будет участь христиан княжества и графств? Сухой путь из нашей столицы в Константинополь и далее на Запад будет полностью отрезан. Они погубят весь христианский Восток. Ты согласен со мной, Гуго?
