Всадники пришпорили коней, осыпая пылью тело старика, продолжавшего лежать на том месте, где его нашла смерть.
Добрые намерения помолиться за почившего пилигрима остались неисполненными. Даже позавтракать в замке своего вассала Фульк не смог – ни сегодняшним утром, ни каким-нибудь другим.
Всадники покинули Акру и направились в сторону пограничья с сарацинами, чтобы попутно с охотой осмотреть тамошние крепости. Внезапно перед ними возникла молодая лань. Она бежала прямо по безлюдной дороге и даже не пыталась свернуть в кустарник, где без труда могла укрыться. Фульк помчался за ней. Свита скакала немного позади, давая возможность королю – заядлому охотнику – собственноручно добыть животное. Это оказалось совсем не просто.
Лань производила впечатление неопытного и глупого существа. Однако силой и скоростью передвижения намеченная жертва обделена не была. Как только между королем и ней расстояние начинало сокращаться, прыжки лани становились длиннее и мощнее.
Фульк изо всей силы хлестал коня, когда лань оказывалась на расстоянии десятка локтей, но несколько сильных движений делали добычу вновь недосягаемой. Спутники короля вначале отставали из вежливости, теперь они действительно не могли его догнать, не рискуя загнать до смерти лошадей. Они уже поняли, что быстроногое животное не станет сегодняшней добычей. Один лишь король думал иначе.
Кровь текла по крупу коня от непрерывных ударов плетью. Казалось, Фульк непременно желал настигнуть лань, чтобы отомстить ей за столь неудачное начало дня. Как будто она в чем-то провинилась перед королем.
Впереди показался торговый караван. Встречаться с ним у лани желания не было, и она покинула удобную, утоптанную тысячами ног и копыт дорогу. Фульк упрямо последовал за ней. Он не замечал, что конь – весь в поту и крови – из последних сил исполняет волю хозяина. Его великолепные мускулистые ноги все ниже отрываются от земли. И вот, чтобы случилась беда, королевской лошади стало достаточно испугаться зайца, выскочившего едва не из-под копыт. Лучший скакун Иерусалимского королевства споткнулся и рухнул на землю. Это был самый трагичный финал охоты.
Фульк пытался на ходу выпрыгнуть из седла, но в результате его голова попала под это самое седло и была раздавлена, словно перезрелый арбуз. Подоспевшие спутники увидели жуткое зрелище. Здоровый организм короля еще три дня подавал едва заметные признаки жизни, но сам он уже наблюдал картинки из другого мира. Фульк видел, как маленький лысый человек со светящимся нимбом над головой шел по цветочному полю. Внезапно чудесное поле исчезло. Маленький человек оказался уже в предрассветной Акре, на улице, по которой недавно скакал иерусалимский король. А вот в пыли лежит его жертва. Маленький человек коснулся рукой старика, и тот зашевелился, а потом начал подниматься. Как ни странно, не было на старике крови, и одежда пилигрима словно не бывала в пыли. Оба мужчины пошли вместе, и теперь королю они виделись на том же поле, заполненном чудесными цветами. «А как же я?» – спросил вдогонку король. Но на его вопрос никто даже не обернулся. Собственно, и вопроса не было, а была лишь последняя мысль иерусалимского короля.
В сознание Фульк так и не пришел, за три дня он не произнес ни единого слова. Похоронили иерусалимского монарха в храме Гроба Господнего.
Нелепая смерть подвела итог правления не самого худшего короля, но так уж получилось, что его невероятные усилия оказались напрасными. По словам историка, Фульк, вступив в управление государством, нашел его сильным и могущественным, а оставил Иерусалимское королевство на пути к разрушению. Пусть историки разбираются: где вина Фулька, а где неодолимая сила обстоятельств в союзе с гордыней близких ему людей не позволили Фульку стать достойным своего тестя. А мы, пожалуй, закончим нашу повесть, поскольку главные герои ее обратились в прах.
Эпилог
После кончины Гуго де Пейна тамплиеры продолжали жить, охранять пилигримов и сражаться на Святой земле. Рыцари Храма (да еще госпитальеры) долгое время оставались единственными рыцарско-монашескими орденами, взявшими на себя обязанность постоянно находиться на Святой земле и защищать ее.
Во многом благодаря ордену Храма христиане продолжали удерживаться еще много десятилетий на узкой полоске земли, прижатой мусульманскими владениями к побережью Средиземного моря.
За время существования христианских государств на Святой земле погибло двадцать тысяч тамплиеров. Причем это были настоящие опытные воины, а не ведомые Петром Пустынником крестьяне и ремесленники. Иногда в войне христиан с мусульманами мы наблюдаем элементы некоего благородства. Пленные часто отпускались на свободу, обменивались, выкупались; иерусалимский король Балдуин II ухитрился дважды побывать в плену и дважды получить свободу. Но тамплиеры, о богатстве которых ходит множество легенд и поныне, не имели права выкупа. Зная несгибаемость духа братьев ордена, мусульмане убивали всех храмовников, как только те попадали в плен. Чтобы сарацины, захватившие монаха с мечом, внакладе не оставались, вместо выкупа им полагалось из казны 50 динаров, им же принадлежало право собственноручно казнить пленника.
Многие великие магистры ордена и прочие высокие должностные лица погибли в битвах с мусульманами, либо попали в плен и были казнены.
Катастрофически не везло фламандскому рыцарю Жерару де Ридфору, возглавлявшему орден с 1185 по 1189 г. Хотя невезение – есть расплата, а удача – награда, ибо ничто не дается и не отнимается в этом мире просто так. Вспыльчивость и гордыня были спутниками Великого магистра, с ними де Ридфор советовался чаще, чем с Господом; и результаты не заставили себя ждать. В конце апреля 1187 г. мусульманское войско в семь тысяч всадников перешло Иордан и вторглось на территорию Иерусалимского королевства. Навстречу им отправился Жерар де Ридфор во главе девяноста тамплиеров, в пути к нему присоединилось сорок госпитальеров под началом магистра Жака де Майи, да еще примерно четыреста пеших воинов. 1 мая крестоносцы приблизились к Назарету, подле него же расположилось мусульманское войско. Узрев многочисленность врагов, маршал тамплиеров и Великий магистр госпитальеров предложили отступить, но Жерар де Ридфор обозвал их трусами и приказал трубить сигнал к атаке. Итог битвы был более чем печален: спастись удалось только раненому Жерару де Ридфору, да еще двум тамплиерам.
Вслед за этой победой пошел в наступление с 60-тысячным войском самый известный враг крестоносцев – Саладин. Против него удалось выставить 30-тысячную христианскую армию. Граф Раймунд Триполийский предлагал укрепиться у одного из водных источников и ждать ошибки со стороны мусульман. Однако Жерару де Ридфору не терпелось взять реванш за свое недавнее поражение, а поскольку Великий магистр обладал даром убеждения, то иерусалимский король двинул войско навстречу неприятелю.
Июльская жара действовала прямо-таки убийственно на одетых в броню рыцарей. По дороге им не понравилась рабыня-мусульманка некоего сирийца из Назарета, что-то бормотавшая в сторону христианского войска. Ее схватили, под пыткой женщина признала себя колдуньей, которая наводила порчу на христианское войско с тем, чтобы предать его в руки Саладина. Ведьму сожгли на костре, но от ее чар не избавились. 4 июля 1187 г. в сражении при Хаттине почти вся христианская армия была уничтожена или попала в плен – во главе с королем Ги де Лузиньяном. Великодушный Саладин из числа пленных приказал казнить только рыцаря-разбойника Рено де Шатийона, а также всех тамплиеров и госпитальеров. Великому магистру Жерару де Ридфору была сохранена жизнь. Выкупом за нее явилась добровольная сдача Газы, которую защищали тамплиеры. Позор ненадолго продлил жизнь магистру. 4 октября 1189 г. Жерар де Ридфор нашел свою смерть в бою под Акрой.
