Объяснение прозвучало вполне логично, и потому опытный шпион продолжил молча следовать за незнакомцем.
Они шли довольно долго, пока не оказались в бедном квартале, имевшем дурную славу. Здесь грабежи и убийства происходили весьма часто, и путников гибло за год больше, чем солдат в иной битве. А забредали в этот злачный уголок Парижа богатые люди весьма часто, потому как располагался квартал как раз на пути к центру столицы. Особенно много здесь пропадало иноземцев, не знакомых с географией французской столицы. Даже королевская стража не рисковала ночью входить в этот район Парижа, а занималась в основном тем, что по утрам собирала в его окрестностях раздетые мертвые тела и предавала их земле.
Солнце, клонившееся к закату, заволокли черные тучи, и ночь наступила раньше обычного. На землю посыпались крупные капли дождя, а затем густой ливень накрыл наших путников. Редкие прохожие попрятались в дома, и по дороге, в одночасье превратившейся в бурную реку, шли только два человека. Посланник короля вертел головой по сторонам, словно пытался что-то отыскать.
– Долго еще идти? – не выдержал промокший до нитки и дрожавший от холода Эскиус де Флуарак.
– Мы уже пришли, – произнес здоровяк. Он свернул к жалкому заброшенному дому с выбитой дверью и вошел внутрь. Соломенная крыша немного защищала от дождя, а хлипкие стены от ветра.
Эскиус отряхнул плащ и присел на колоду, вовремя указанную близкой молнией. Он устроился поудобнее, и… с очередной небесной вспышкой, в голове его мелькнула мысль: «Зачем я здесь?» Ответ на вопрос мог дать только медведеподобный спутник. Товарищ Эскиуса не торопился отдыхать после прогулки под ливнем. Он стоял, словно скала, в нескольких шагах от Флуарака; в свете молний его искалеченное лицо было еще страшнее.
– Зачем мы в этих дурно пахнущих развалинах? – засуетился Эскиус де Флуарак. – Каким образом здесь я могу принести пользу королю?
– Моему господину от тебя требуется лишь одна вещь: ты не должен нигде и никогда упоминать о своем участии в деле тамплиеров.
– Мне и самому не хочется вспоминать подробности этого судилища.
– Поздно… слишком поздно, – покачал головой большой человек, который казался еще более огромным сидящему Эскиусу. – Зря ты напомнил королю о своем существовании. Но я помогу тебе сберечь тайну… Ты никому, никогда и ничего не скажешь.
Произнося эти слова, огромный человек плавно, почти незаметно приближался к своему собеседнику. Когда очередная молния сверкнула рядом с домом, Эскиус увидел страшное лицо со сверкающими звериным блеском глазами рядом с собой. Могучая рука сжимала кинжал, изготовленный для удара.
Эскиус де Флуарак в мгновения смертельной опасности всегда действовал с невероятной быстротой. Этого требовала работа, которой он занимался с тех пор, как оставил маленький бедный домик своего отца. Не подвела привычка, выработанная за годы жизни среди опасностей, и на этот раз. Эскиус выхватил из-под плаща кинжал и со всей силы воткнул холодную сталь в нависшее над ним тело. Удар пришелся на живот противника.
Здоровяк запоздало метнулся в сторону, унося в теле единственное оружие Эскиуса.
– Ах… ты… – прохрипел раненый. Истекая кровью, он вновь направился в сторону Эскиуса де Флуарака, с тем чтобы снова попытаться выполнить приказ короля.
Огромное тело с двумя кинжалами (одним в животе, другим в руке) медленно, но упрямо шло на Эскиуса де Флуарака. Дверь оказалась за спиной раненого звероподобного человека. Маленькая хижина не оставляла пространства для маневра, отступать было некуда. Эскиус выхватил из под ног противника бревно (на котором сам только что сидел) и ударил им надвигающуюся гору в грудь. Раненый упал навзничь. Падение было такой силы, что казалось, в Париже произошло землетрясение.
Эскиус облегченно вытер лоб, на котором капли дождя сменились каплями пота. Однако радовался он слишком рано. Можно было понять по огромному количеству шрамов на теле поверженного, что убить его не так просто. Удар молнии спас жизнь Эскиусу тем, что осветил встававшего с земляного пола врага. Шпион нанес еще один страшный удар бревном в голову необыкновенно живучего человека. Поверженный в очередной раз, разбойник вдобавок ударился головой о стену. Последняя обрушилась; крыша начала сползать, лишившись опоры.
Эскиус де Флуарак едва успел покинуть хижину, которая на глазах превращалась в груду мусора. Его даже не волновало: жив ли противник, или его отправил в мир иной страшный удар бревна, либо раздавили обрушившиеся части строения. Лишь одна мысль руководила проворным шпионом: поскорее и подальше убраться от этой разваленной хижины, из этих пользующихся дурной славой мест.
Ливень возобновился с еще большей силой, ветер клонил к земле деревья и обрывал сучья. В такую непогоду не вышли на «охоту» даже истинные хозяева здешних мест, и Эскиус де Флуарак благополучно приблизился к собственному дому. Вид его не принес великой радости шпиону. Если король решил от него избавиться, то даже победа над подосланным убийцей не принесла его душе спокойствия. Убийц у короля предостаточно, и если со своим делом не смог справиться один, то второй или третий приказ Филиппа Красивого исполнят непременно.
Не отдыхая ни мгновения после необычайно трудного дня, Эскиус де Флуарак лихорадочно собрал в мешки все самое ценное, что имел. На ходу он соображал, куда бы убраться – подальше не только от Парижа, но и от Франции. «А почему бы мне не получить долг?» – вдруг новая мысль осенила голову необычайно изобретательного мошенника. Ведь обещание он получил от человека, державшего слово и слывшего образцом справедливости.
Арагонский король Хайме II Справедливый сильно удивился появлению в своем дворце давнего знакомого – Эскиуса де Флуарака. Этого плута, готового продать за хорошие деньги и собственное семейство, он не видел много лет.
– Что привело тебя ко мне, Эскиус? Имеешь на продажу важные сведения о своем короле? – сразу же спросил властитель Арагона, не желавший тратить время на неприятного человека.
– Хотелось бы, сир, для начала получить обещанную награду.
– Вот как?! – удивился король. – Разве я тебе что-то должен? Сколь помню, твои сведения оплачивались незамедлительно.
– Щедрость короля Арагона достойна песен трубадуров! Обещание сира было произнесено весьма давно и с уверенностью, что мои сведения неверны. Потому неудивительно, что о нем он мог запамятовать.
– Ты желаешь сказать, что король Арагона у тебя в должниках? – насупился Хайме Справедливый.
– В то время как я сообщил некие сведения, они показались дурным вымыслом… – продолжал на ходу размышлять плут, как за свою подлость получить деньги с благородного короля Арагона. – Я бы и не вспомнил о словах сира, если б не жестокая нужда.
– Ты имеешь в виду ту грязь, которую ты лил на головы доблестных тамплиеров?
– Именно так. Ты пообещал, что если мои сведения подтвердятся, то получу тысячу ливров ренты из своей казны и три тысячи из имущества ордена, – напомнил шпион. – Тогда сир мне не поверил, но не далее, как пять дней назад огонь костра съел Великого магистра ордена Храма и командора Нормандии. Тамплиеров более не существует, с ними расправляются по всей Франции, как с бешеными собаками.
