Весь во власти своих дум, Гарт ничего не замечал вокруг: ни подозрительных шорохов, ни движений. И вдруг, прямо перед мордой его коня, – человек! Шкура звериная на нем, за плечами лук со стрелами, а в руке меч. Из-под шапки недобрый взгляд, рука вцепилась в повод коня.
– Слезай, приятель, – повелительным голосом приказал этот человек, – клянусь преисподней, ты приехал.
Гарт выхватил меч. Он понял, кто перед ним. Разбойники. Наемники, иначе называемые рутьерами. Бич Божий, насланный на людей гневом Господним. Он не ошибся. Справа показался еще «кольчужник», за ним другой, третий. К первому, который, ухмыляясь, все еще держал лошадь Гарта за узду, присоединились еще пятеро. А вскоре их стало добрых два десятка – в кольчугах, куртках, с ножами, пиками, крючьями и арбалетами.
Гарт взмахнул мечом. Разбойники попятились, но тут же, наставив на него арбалеты, расхохотались. Сопротивление было бессмысленным: десяток смертоносных стрел глядел в грудь рыцаря; стрелы эти пробивали любой доспех, кольчугу в том числе. Сорок лет назад Латеранский собор запретил арбалет и даже предал анафеме всех тех, кто будет пользоваться этим оружием. Результата это не возымело. Число стрелков-арбалетчиков стремительно множилось, и они предлагали свои услуги любому государю, кто больше заплатит.
– Так как, сам слезешь с коня, или тебе помочь? – крикнул один из наемников.
Гарт не успел ответить. В воздухе просвистело лассо, и он был сброшен на землю.
– Вот так-то будет лучше, дружок! – воскликнул рутьер, наступив ногой на меч Гарта и помогая ему подняться на ноги. – Или ты думал, тебе позволено беспрепятственно разъезжать по нашим владениям? Мы обчищаем догола епископов вместе с их клириками, так чтó нам стоит выпотрошить тебя, забрав вначале твоего коня?
– Нежирная же вам достанется добыча, – ответил Гарт. – Конь, меч да копье – вот и весь ваш улов. Остается еще моя жизнь, но не думаю, что, отняв ее, у вас прибавится в кошельках.
– Зачем отнимать жизнь у христианина? Разве мы неверные? – ответил ему еще один рутьер. – Ты и сам отдашь нам свои денежки. Клянусь чулками Пресвятой Девы, у тебя нет иного выхода, приятель.
И вся ватага дружно расхохоталась.
– Что ж, твоя правда, только, видит Бог, ничем помочь вам не смогу, – развел руками Гарт. – Совсем недавно, по правде говоря, у меня водились монеты, на них можно было даже купить лошадь, но теперь их нет.
– Не так уж много для богача, однако не так уж мало для такого бедного рыцаря, как ты. Еще бы, будь ты побогаче, сумел бы защитить голову своего коня, а вместо петуха на твоем щите красовался бы, скажем, стоящий лев. Но куда, скажи на милость, подевал ты свои денежки, если, конечно, не врешь? Проиграл в кости на постоялом дворе или потратил на одну из девчонок?
– Я отдал их нищенке, которую повстречал на дороге.
– А-а, нищенка! Что ж, доброе дело. Милосердие зачтется тебе Богом на том свете. Только сдается мне, нищенка та была все же потаскухой. Но так это или нет, а я не верю в эти басни. А ну-ка, раздевайся подобру-поздорову. Посмотрим, не спрятал ли ты часть своих денежек в штанах, покуда твоя милашка натягивала чулки.
– Погоди, Жослен, дай спрошу я, – подошел ближе еще один наемник. – История с нищенкой кажется мне правдоподобной, – не таков этот парень, чтобы лгать, даже перед лицом смерти. Он все же не монах. Скажи мне. – Он пристально взглянул в глаза рыцарю. – Далеко ли это было, и как выглядела эта нищенка?
Гарт чистосердечно рассказал о недавней встрече.
– Постой, – нахмурился рутьер и подошел ближе, – говоришь, она стара? И похожа на колдунью? Черт подери, или это та самая, или… А ее имя? Как ее зовут, ты узнал?
Гарт сказал.
– Так это старая Эрвина? – воскликнул наемник. – Будь я проклят, если не догадывался, что это так. А ну, скорей приведите сюда капитана, довольно ему уже спать. Ну, чего раззявили рты, не привыкли исполнять с первого раза? Да суньте за пояс ваши ножи и уберите арбалеты. Или забыли, как Эрвина вытащила нашего брабантца из могилы? Клянусь своим левым ухом, атаман первому же расшибет голову, коли увидит у него в руке меч или копье!
Оружие, как по волшебству, исчезло, а двое наемников бросились в чащу леса, где был виден невысокий шатер из еловых веток. Через минуту оттуда вышел человек – высокий, без головного убора, в куртке из буйволовой кожи. Его разбудили: он шел и, изрыгая ругательства, протирал глаза. И вдруг он остановился, опешив. Казалось, он не мог поверить своим глазам.
– Черт побери, – послышался его громкий властный голос, – или я еще не проснулся, или передо мной сам Гандварт де Марейль, чтоб лопнули подвязки моих штанов! Будь я проклят, Гарт, неужели это ты? Вот так встреча! Но какого черта? Кто посмел отнять оружие у доблестного рыцаря графства Суассон? Немедленно же вернуть!
Гарту с почтительностью вернули всё, что у него отняли.
– Бильжо! – воскликнул Гарт, пожимая руку капитану. – Как ты здесь оказался? Впрочем, что я… Ты ведь наемник – из тех, кого Третий Латеранский собор в Риме приказал уничтожить вместе с еретиками.
– Плевали мы на собор, – ответил Бильжо, – но приходится прятаться по лесам, хотя нас ищут те, кто борется с неприятелем, посягающим на французские земли. Ты сам знаешь, Гарт, мы бедные фламандцы и продаем свою кровь нанимателям. Нас охотно берут к себе торговцы, когда отправляются в опасный путь к дальним ярмаркам. Нашими услугами пользуется король Людовик, когда идет войной на замок непослушного сеньора. Но сейчас мы не у дел. Однако ждем своего часа, а пока, дабы не умереть с голоду, грабим монастыри и случайных прохожих вроде тебя. Вот, сеньоры, мой друг… – Бильжо положил руку на плечо Гарту. – С которым мы когда-то учились на каноников, а потом монастырь разбежался, и наши пути разошлись.
– Я думал, ты стал рыцарем, – сказал Гарт. – Помню, у тебя было поместье близ Амьена.
– Отец продал его за долги, и оно ушло с молотка. Что же мне было делать, помирать с голоду? И тогда я собрал ребят и отправился с ними к югу, на королевские земли. Они неплохие парни, Гарт, но такие же обездоленные, как и я. Из Брабанта, Фландрии, Прованса, даже с Пиренеев. Среди них есть бастарды без наследства, деревенские бедняки и даже каноники, которых чересчур много развелось. Нас называют «чумой» и «бичом Божьим» и мечтают от нас избавиться.
– Догадываюсь – дело рук церковников, – предположил Гарт.
– Увы, пока сидим без дела, приходится грабить церкви и мирных жителей. Но когда начнется где-то заварушка, нас немедленно станут разыскивать, чтобы оплачивать нашей кровью свои победы или поражения. Лет пятнадцать назад король Людовик и Фридрих Барбаросса поклялись друг другу отказаться от наших услуг на территории между Парижем, Рейном и Альпами. Но француз хитер: он не стал отказываться от нашей помощи в западных землях, откуда ему всегда будет грозить опасность как от могущественных графов, так и от Плантагенета. Кто смотрит на зло без отвращения, тот скоро станет смотреть на него с удовольствием. Не этому ли учили нас с тобой святые отцы?
