А все-таки странно. Вроде бы буржуазная революция (реставрация) победила: у нас теперь уже есть владельцы заводов, газет, пароходов, свои олигархи, свои безработные и бездомные. Самое время начать относиться к армии, как к опоре собственного, а не прошлого режима. Нет, не относятся… Может быть, потому что за последние годы армия стала у нас и в самом деле рабоче-крестьянской – то есть классово чуждой нынешним хозяевам жизни, а значит, и опасной? Хоть у одного нынешнего нувориша или политика сын или внук отслужил срочную? Может, у Чубайса? Огласите весь список, пожалуйста! Нет, не оглашают… Не потому ли моя ровесница тщательно списывает телефон с рекламного листочка в вагоне метропоезда?
В последние годы, поняв гибельность отсутствия державной идеологии и насмотревшись на ракетно-бомбовые способы защиты демократических ценностей (в Ираке и бывшей Югославии), российская власть пытается вернуть из ссылки «патриотизм», да и к армии, судя по всему, начинает относиться снисходительнее. Когда писались эти заметки, телевизор принес радостную весть: Б. Ельцин пообещал увеличить военнослужащим денежное довольствие в полтора раза. Как говорится, дай-то бог! Но возвращение патриотизма в общественное сознание идет трудно. Даже теледикторы никак не могут унять судорогу в голосе, когда произносят слова «патриот», «патриотический»… Кстати, телевизор нас сегодня с утра до ночи пугает наступлением фашизма и экстремизма. Так вот, я хочу напомнить, что фашизм и экстремизм начинаются с попирания патриотического чувства. Не бойся патриотизма, и тебе не придется бояться фашизма! Не смейся над патриотизмом, и тебе не придется рыдать от экстремизма!
Патриотизм возвращен из ссылки, но как бы условно. Власть медлит по-настоящему опереться на созидательную мощь обостренного патриотического сознания. Власть ведь оказалась в сложном положении. С одной стороны, даже последняя кремлевская мышь понимает, что выход из духовного и экономического кризиса, возрождение изничтоженной армии неизбежно потребуют от народа жертв и лишений во имя будущего страны. С другой стороны, как только патриотическое сознание окрепнет, многие деятели, пребывающие или побывавшие у власти в последнее десятилетие, будут вынуждены ответить на самые разные вопросы – про Севастополь, про миллионы русских, отданных на поругание «этнократическим демократиям», про миллиарды долларов, вывезенные за рубеж, про рукотворную демографическую катастрофу, про постыдную утрату страной своих вековых геополитических позиций, про ограбленное поколение победителей и про многое, многое другое… История показывает, что обычно на такие вопросы отвечают не в мемуарах, а в зале суда. Власть медлит, думая не о завтрашнем дне России, а о собственных видах на будущее. А самый лучший вид на будущее, как известно, из кремлевского кабинета.
…Женщина вышла на «Кутузовской», спрятав блокнотик с заветным телефоном в сумку. Она не виновата. Она живет в такое время, когда любить свою армию – не принято. Когда офицер, обвиненный в шпионаже, не стреляется, а выдвигается в народные депутаты. Она живет в странное время, когда принято восхищаться отважными израильтянками, служащими в воюющей армии, и насмехаться над российскими парнями, по повестке являющимися в военкомат. Когда в Латвии судят партизана Великой Отечественной войны, судят именно за партизанское прошлое, а российская власть помалкивает. Разруха, как справедливо заметил классик, – прежде всего в головах. Еще лет десять такой разрухи – и, вполне возможно, станция, на которой сошла моя ровесница, будет называться «Эйзенхауэровская».
Газета «Красная звезда», февраль 1999 г.
Забытые союзники
Скоро 23 февраля – День защитников Отечества. Прежде этот праздник именовался, если помните, иначе – День Советской Армии и Военно-Морского Флота. Понятно, что с разрушением советской цивилизации сей красный день календаря был обречен на переименование. И это нормально.
Но почему он стал называться Днем защитников Отечества, а, скажем, не Днем Российской армии? Случайно? Едва ли… В Кремле даже случайные люди случайно ничего не делают. Ведь не переименовали же в угоду «зеленым» День рыбака, например, в День труженика акваторий…
Всем памятно почти мазохистское миролюбие, охватившее наше общество в конце 80-х и начале 90-х годов. С высоких трибун звучали слова «о Верхней Вольте с ядерным оружием», саркастические вопросы вроде: «Да кому мы нужны?» или: «От кого будем защищаться?» Горбачев, похожий на выросшего до невероятных размеров голубя мира, летал по странам и континентам, уверяя, что СССР больше не несет человечеству никакой угрозы. А разве, спросите вы, не следовало прекращать изнуряющую военную конфронтацию с Западом? Конечно, следовало. Но не так! Ведь в подтверждение нового мышления бездумно сворачивались оборонные программы, чохом резались танки, взрывались ракетные шахты, люди в погонах объявлялись чуть ли не дармоедами, а наша Западная группировка войск покидала Европу с торопливой безалаберностью малолетних хулиганов, застуканных в чужом саду. Над глубинным, веками воспитанным ратным сознанием народа попросту издевались. Самооплевывание шло с поистине верблюжьим размахом. Наиболее продвинутые идеологи даже предлагали поровну поделить вину за Вторую мировую войну между Гитлером и Сталиным. Еще немного – и Малахов курган переименовали бы в Молохов, объявив символом бессмысленного кровопролития и напрасных жертв…
Но остановились. Почему? Да потому, что, с одной стороны, державы, противостоявшие нам в «холодной войне», лукаво похваливая нас за приверженность общечеловеческим ценностям и раздавая «премии мира», множили тем временем свою боевую мощь, наращивали военное присутствие в местах нашего отсутствия, и становилось ясно: воткнув штык в землю, мы теряем не штык, а землю. С другой стороны, грянула Чечня – боль и позор новейшей России. Пришло понимание того, что древнюю мудрость «хочешь мира – готовься к войне» никто не отменял. Просто сформулировать ее в духе времени следует иначе: «Миролюбие сильного уважают. Над миролюбием слабого потешаются». А надо ли объяснять, что социально-экономические катаклизмы минувшего десятилетия нанесли оборонной мощи страны страшный и, скорее всего, невосполнимый урон?! Ведь все шумные обличительные кампании в средствах массовой информации против действительно вопиющих недостатков наших Вооруженных Сил велись на уровне сладострастной констатации мрачных фактов и фуршетных призывов срочно создать профессиональную армию. Кто ж спорит с тем, что хорошо вооруженные и высокооплачиваемые профессионалы лучше хворых призывников! И наш президент так же считает. Только все это очень напоминает решительный совет затуберкулезившему бомжу немедленно отправиться на лечение в высокогорный швейцарский санаторий.
Есть ли выход? Помнится, в старой России богатые люди не только дворцы и храмы строили, они еще на свои средства снаряжали и содержали полки. Представляете картину: военный парад, на мавзолее стоит руководство страны. Динамики разносят радостный голос комментатора, к примеру, Евгения Киселева: «А сейчас на Красную площадь вступают овеянные славой гвардейцы-потанинцы! Следом печатает шаг отдельный ударный батальон «Альфа» имени Петра Авена! Грозно движется колонна вяхиревской бронетехники, заправленной природным газом! А вот передо мной телеграмма от Анатолия Чубайса. Энергетики прощают долги частям ПВО и желают им успехов в боевом дежурстве!..»
