— Я… Я вам верю.
— Доверие. Порой его так не хватает для принятия верных решений. — Лорд Льен направился к дивану.
Несмотря на скудное освещения, я заметила, что его походка утратила прежнюю легкость. Устроившись на сиденье, он притянул к себе стол и махнул рукой в сторону свободного стула.
— Можете присесть. Вы же хотите убедиться, что я все съел?
— Вообще-то я ни о чем таком и не думала.
— Тогда вы может расспросить меня о происходящем в Сумеречье.
Лорд Льен ел быстро, жадно, но не был похож на умирающего от голода, скорее — на мужчину, привыкшего быстро расправляться с не особо приятным заданием. Вот и в Сумеречье он не колебался…
— Почему вы вмешались? — Вопрос сорвался с моих уст, еще до того, как миска с запеканкой опустела.
— Полагаете, мне следовало разыскать вас в горах и притащить в замок, чтобы вы лично покарали предателей?
— Предателей? — Тут мои брови поползли вверх.
— Как леди Сумеречья вы слишком плохо знаете историю своего края. Полагаю, это упущение вашего отца.
Очередной выпад в сторону Эдриана Сатора неприятно царапнул изнутри.
— Папа рассказал мне, как ночные фурии появились в этом мире.
— А я мог бы рассказать о Золотом городе саламандр, но подготовило бы вас это к прогулке по Великой пустыне?
— А она будет? Раханские змеи есть в трофейном списке.
Низкий, бархатистый и вполне искренний смех был мне ответом.
— Вы забавная и совершенно непредсказуемая девушка, Элена Сатор. Странно, но именно эта черта меня безумно злила в вашем отце, но к вам я раздражения не испытываю. — Лорд Льен поставил миску на стол и повернулся ко мне. — Вижу, вы уже догадались, что это не комплимент. Очень хорошо. Что вам известно о клане вашей матери?
Я уже знала, что этот вопрос прозвучит, поэтому без особых колебаний сотворила иллюзию. Гостиная исчезла, вместо нее нас теперь окружал еловый лес, окутанный лиловым туманом. Он стелился по земле как живой, порой сгущаясь и создавая фантомные образы. Подобно миражам пустыни, туман Сумеречья не раз вводил путников в заблуждения, показывая им фальшивые картины.
— Когда ночные фурии пожелали остаться в этом мире, то выбрали Сумеречье своим домом. Их привлекала магия этого места.
— Ошибаетесь, адептка Сатор. Все намного проще. Это я запер их в Сумеречье.
Огорошив меня этим признанием, главнокомандующий замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом.
Ночные фурии были вольны перемещаться по всему Темному Альянсу, иначе бы они не могли охотиться на порождения Бездны или темных, преступивших закон, однако фурии всегда возвращались в Сумеречье. Я считала, что это дань традиции, обусловленная верностью клану, но теперь выяснилось, что такова была воля высшего демона Бездны.
— Тьма искушает любого черного мага. Чужая сила притягивает, как магнит, но это искушение ничто в сравнении с тем, которому противостоят твои сородичи.
— Ночные фурии умеют поглощать не только чужую силу, но и жизни. — Молчаливый кивок подтвердил, что мои мысли движутся в верном направлении. — Лорд Льен, тот старик знал…
Хотела спросить, догадывался ли маг, с которым я столкнулась возле города, что он умрет, отдав мне свою Тьму. Возможно, будь тот темный моложе, это только бы его ослабило. Ритуал передачи силы не проходит бесследно. Эханор Звездный Ветер рискнула отказаться от Тьмы во время беременности и умерла в родах.
— Запоздавший приступ вины? — сухо вопросил лорд Льен.
Прислушавшись к себе, я покачала головой.
— Я думала о маме. Эханор передала свою Тьму Ионар Яростной. Скажите, вы знали?
— Вижу, вы уже привыкли считать меня всезнающим и вездесущим. — Губы лорда Льена изогнулись в кривой усмешке. — Когда Эдриан и Эханор перебрались в Сумеречье, то некоторое время мы не виделись.
— Вы поссорились?
— Я не назвал бы это ссорой. — Холодность голоса лорда Льена только подтвердила то, о чем я уже догадалась.
— Вы были против союза моих родителей.
— Я знал, во что это выльется для них обоих.
— А мне расскажите?..
В гостиной наступила тишина. Мое сердце подскочило к горлу и забилось так отчаянно, что все тело колотил озноб. Отец не любил говорить о леди Сумеречья. Неунывающий по жизни маг-экспериментатор замыкался, когда я просила рассказать об их с мамой жизни в северном крае. С большим удовольствием папа вспоминал свои приключения в компании будущего императора Тадеуша Аргамата. Черный маг Эдриан Сатор был его побратимом, а ночная фурия Эханор личным телохранителем.
Свободную воительницу клана ночных фурий обязали защищать мага смерти из рода Аргамат, когда тот еще и не считался основным претендентом на престол.
— Вы намеренно их сводили. Хотели влить кровь демонов в род Аргамат, но папа…
— Начхал на мой прямой запрет. Эдриан Сатор знал, что Эханор не для него. Безродный черный маг не пара ночной фурии. Он понимал, что клан твоей матери никогда не одобрит эту связь. Знал, что обрекает ее на изгнание…
— Но император даровал отцу титул лорда Сумеречья.
— Тадеуш всегда был слишком благороден.
— Он просто увидел любовь моих родителей и…
— Да какая там любовь, один лишь зов крови. — Пренебрежение лорда Льена заставило меня дернуться как от удара. — Тьма сильнейшего черного мага Темного Альянса оказалась чересчур притягательна для темной девы.
— Глупости. Вам хочется выставить моих родителей в неприглядном свете, ведь они нарушили ваши планы. Думаете, я деревенская простушка и ничего не смыслю в политике? Если бы Эханор выбрала Тадеуша Аргамата, то его ветвь получила бы долю крови демонов Бездны, и сейчас Совет Темных не пропихивал бы на трон Орина Ильсер. Одного не пойму: почему Тадеуш так и не женился на матери Орина.
— Потому что слишком любил Эханор и до последнего надеялся, что она к нему вернется. Да, адептка Сатор, ваша мать успешно крутила хвостом перед обоими…
— Не смейте говорить плохо о моей матери. Просто не смейте. Не нужно приплетать какой-то зов крови, словно ночные фурии живут первичными инстинктами, как примитивные животные, которые…
— Выбрались из Бездны.
Лорд Льен поднялся на ноги, я попятилась к двери, но перемещение высшего демона было стремительным. Меня перехватили за талию и притянули к себе, теперь лорд смотрел на меня сверху вниз, и жар его тела, волна яростной силы, исходящая от этого мужчины пугала и завораживала одновременно.
— Да, адептка Сатор, представляете, есть миры, в которых все иначе. У Бездны свои законы. В ней каждая женщина инстинктивно тянется к сильнейшему мужчине. Тому, кто сможет защитить ее и ее детей. Зов крови не просто красивая фраза — это реалии моего мира. Ночные фурии, сохранившие чистоту крови, ничем не отличаются от тех, что родились в Бездне. Элена, да вы дрожите… — Теперь лицо лорда Льена было так близко, что я чувствовала его дыхание на своих губах. — Хотите узнать, что с вами происходит? Это тот самый проклятый зов крови. Примитивный инстинкт. Хотите проверить, как далеко вы ушли от истинных дочерей Бездны?
