Ответил я:
– Думаю, да. Видели, сколько народу нагнали? Массовая истерия какая-то! Многие предпочитают убивать, а не брать в плен! Из них и половина в Питере не была, а туда же… Скоро! Да… Скорый конец войне!
– Ревизор ещё этот чёртов! Думаешь, сдал кто? – упомянул он проблему. Точнее две проблемы. Зашевелились родственники того подонка, что я принёс в жертву. Помните? Панкратьев фамилия. Александр. Науськали, не иначе. Нашептали ему! Копает. Носом роет! Чует, зараза!!! А ещё и мои делишки контрабандные всплыли как-то! Кто это такой хороший стучит? Проблемы комом навалились! Вот и прислали – копать и докопаться!
– Сдал, не сдал, неважно уже… Доказательств нет. Придётся затихариться.
– А что насчёт?.. – недоговорил он.
– Доказательств нет! – надавил я голосом, на чём вечерняя беседа и завершилась.
* * *
Бывший вертухай не отставал. Весна на дворе, снег тает, птички поют, а он ходит, лезет везде – своим наглым лысым черепом и пивным животиком. Ключами бренчит, обходя посты по ночам. Нахватался на зоне повадок. Спать не даёт! Только и слышно: брям… брям… Беруши надо придумать! В этом мире их нет! Озолочусь!
И не окоротить! Полномочия у него выше моих. С поста снять может – запросто. Убить? Не выход. Да и не сделал он мне ничего. Свою работу выполняет. В доверие втирается. Байки парням травит. И всё исподтишка! И не заметишь, не приглядевшись!
– Помню одного зэка – кличка Медведь. Правильный был до ужаса. Начальство боялся. Слово поперёк никогда не говорил. И знаете что?
– Что?
– Досрочно вышел! Я лично поспособствовал! Мораль улавливаете? – Окинул он солдат взглядом, к коим присел без спроса.
– Да, ты нормальный мужик, Фёдор Сергеевич! Помог правильному арестанту. Красава! – ответил Святополк, соображающий лучше других.
– То-то! Если что, сразу ко мне! Я держать язык за зубами умею, – пропагандировал он. Стукачков готовил. – И вас отмажу, если что!
– Всенепременно.
Вот так и текли наши будни. Основные силы дожимали остатки наспех собранной армии Объединённых Прибалтийских Королевств, а мы ныкались от дяди Фёдора, как он позволил или точнее – велел себя называть всем, кто младше восемнадцати. Смешно!
– Вестовой из штаба, – отвлек меня от готовки заместитель. – Зачитай! – Браслеты на чужих территориях не работали. Вышку, вон, только ставят.
Пропустив словоблудие между ушей, я вычленил суть:
– Тарам… пампам… явиться под белы очи и доложиться. Получить особо важное задание. Немедля, с десятью лучшими бойцами. Выполнять.
Что делать? Собрал ребят, оставив Кузьму, Святополка, Серёгу и Мишку в сотне. Кто-то должен без меня рулить? Доверяю я только им! Бывший десяток пошёл со мной… И дядя Фёдор, черти его дери!
Андрей Маркович отводил взгляд, юлил, недоговаривал и вёл себя до крайней степени подозрительно:
– Берёшь её и идёшь к храму Бе, что расположен в долине карликовых дракончиков. Там взойдёшь на путь Чуди и отдашь женщину им. Таков приказ, – попытался он смотаться из комнаты.
Я преградил путь.
– Какого!.. Что всё это значит!!! Ты чего, Маркович?
Бывший сотник нормальный мужик! Что он за ахинею несёт? Что за задание такое мутное? И почему она не в ошейнике? Раба ведь! Эстонка!!!
– Эх-х-х… – Тяжело вздохнул он и плюхнулся в кресло, что стояло в стороне от лежащей без сознания девы на диване. Ножки красивые! Накачали чем-то. – Как с тобой сложно! Другой бы козырнул и отправился выполнять.
– Так отправь другого! – Не видел я проблемы.
– Не могу. Выжить будет сложно, а ты везучий. Двойка уже. Амулеты серьёзные имеешь и команду снарядил дельно…
– На смерть посылаешь? – Недобро прищурился я.
– Нет! – твёрдо сказал он. Взгляд не отвёл. Хороший знак. – Проблема в чуди. Знаешь о них что?
– Байки, легенды. Практически ничего, – сознался я в своём невежестве. Всего знать нельзя, а хочется! Пожертвовать, что ли, глазом, как О́дин?
– Слушай тогда, – изменил он голос на старческий и начал рассказ от чужого имени…
Много на земле тайн. Много загадок. Об одной из них я и поведаю вам сейчас, ученики. Чудь белоглазая! Твари подземные! Ужас теней! Страх ночи! Много у них имён… Но знать нужно лишь одно – они не люди!!!
Да, они выглядят, как мы. Да, едят то же! Поют! Танцуют и спариваются. Но они не люди!!! Чуждые нам…
В своих городах под землёй поведение их меняется. На публику работать не надо. Надеюсь, вы никогда там не очутитесь…
– А что там? – вопросил мальчик со шрамом у глаза.
– Андрюшка, дурик ты этакий… – Покачал он головой осуждающе. – Молчи, когда я говорю! – Дал он парню подзатыльник.
– Так… Ах, да! Чудь! Не знаю, откуда они… Не знаю почему… Но эти твари жрут людей! И не просто поедают пойманных. Нет, – покачал он головой с упрёком. – Им подавай особ знатных! С вереницей предков! А особый смак – это наши бабы! Да-а-а… брюхатят их, а потом на глазах безутешных матерей поедают младенцев, наслаждаясь их болью и отчаянием, пока последние не сойдут с ума. Крестьянки их не интересуют! Только одарённые и благородные.
– А почему мы их не изведём? – снова влез неугомонный. На этот раз получив два подзатыльника. От учителя и соседа по парте.
– Хороший вопрос. Гномы, с которыми мы воюем, – не лучшие в мире рудознатцы и добытчики ископаемых, как бы они ни хвалились. Чуди в этом нет равных! Вот и поставляют они хозяевам земель наверху золото, серебро и каменья, взамен прося сущую малость – впавших в немилость бояр и семьи их.
– А мы? – в стоявшей тишине прозвучал голос другого парня.
– И у нас они водятся. Но ведём ли мы с ними дела – не ведаю! Но догадываюсь…
– Кто она? – похолодел мой голос, как он закончил.
– Старшая дочь царя Эстонии – Мария. Двадцать пять лет. Муж погиб. По ней всё решено! Слишком своенравна и сильна духом. Не захотела в жёны идти к боярину знатному, что императором поставлен главой карательного похода по этим землям. Доигралась, – еле слышно пробормотал он.
Стоим, молчим. Глазеем друг на друга и на неё. Гляделки продолжались минут пять. Он продолжил:
– Земли здешние уже наши. Она теперь никто. В рабы нельзя – царская кровь. В жёны не хочет. Вот и решили проблему. – Помолчали… – Перед тем, как ты выступишь, зайди со своими людьми к ритуалисту и дай клятву, что доведёте её до Чуди и не поможете бежать. И само собой о неразглашении, подкрепив свои слова кровью. Так что не рыпайся… – посоветовал тысячник.
– И тебя всё устраивает? – не поверил я. Думаешь, знаешь человека, а тут…
– Нет, не устраивает. Но как ей помочь, не вижу. Прости, Хан, – повинился он искренне. – Тебе придётся это сделать и забыть. Как и мне. Забыть о многом….
