– А чего это он у тебя трясется? – спросил тролль.
Действительно, некромант судорожно дергался под еще не застывшим слоем серой массы.
– Не знаю. Может ему стоять неудобно, или поза не нравится, – беспечно махнул хвостиком Люк.
– А может, ему просто дышать нечем? – предположил юноша.
– Точно! Слышь, Кевин, ты знаешь, почему у некромантов большие ноздри?
– Нет.
– Потому что у меня толстые пальцы! – средний и указательный пальцы Бессони пробили начинающую твердеть корку в области носа, и некромант часто-часто задышал в образовавшиеся отверстия.
– Все! Хватит развлекаться, – распорядился юноша. – Ищем герцогиню и делаем отсюда ноги!
– Один момент, – взмолился бесенок. – Ну нельзя же уходить, не оставив автограф.
– Чего-о-о?
– Фирменный знак. О! Идея. – Люка лихим росчерком мастерка нацарапал на корке стилизованную букву Z. – Нет, не поймут. Для идиотов надо отдельно пояснить. – И ниже приписал: «Здесь был Зорро».
– Хорош дурью маяться, – отнял у него мастерок Зырг. – Шеф сказал: пошли, – значит, пошли.
– Я всегда говорил, что гениев при жизни никогда не признавали, – горестно сказал Люка, направляясь к двери.
Кевин двинулся вслед за ним. Пользуясь тем, что все повернулись к нему спиной, тролль что-то торопливо начеркал на застывающем растворе статуи, после чего с чувством до конца выполненного долга бросил мастерок на пол и поспешил за друзьями.
13
– Люка, а куда исчезли колбы с желчью, слизью? – поинтересовался Кевин, как только они оказались в коридоре и двинулись по нему налево, согласно инструкциям некроманта.
– Если бы ты почаще брал у меня уроки, я бы рассказал тебе про пространственно-временной континуум, про то, как большое сделать маленьким, а маленькое большим… хотя, пардон, последнее ты уже освоил. Только применяешь почему-то лишь к своей книге магии.
– Однако… – Юноше действительно не приходило в голову использовать это заклинание на что-либо еще. – Стоп, а ты двери считаешь?
– Нет. Мне они ни к чему.
– А ты, Зырг?
– Нет, я от статуй шарахаюсь… в смысле считаю.
– Мертвечинки внутри испугался, – захихикал бесенок.
– Да подожди ты! – оборвал его юноша. – От скольких шарахнулся, Зырг?
– Вроде от пятнадцати.
– Тогда нам сюда.
Бессони, как всегда, поспел первым. Хвостик его замелькал между странными конструкциями, которыми была напичкана эта комната. В центре ее стоял мраморный стол, на котором лежало чье-то тело, накрытое простыней.
– Опоздали, – ахнул юноша и на ватных ногах двинулся к столу.
– Неужто преставилась? – расстроился Зырг.
Бесенок подскочил к телу и приподнял простыню.
– Ой, а ножки-то у герцогини какие волосатые, – удивился он. – Шеф, а ты уверен, что у герцога дочь, а не сын?
– Не понял.
– Сын, – хихикнул Люка. – Да к тому же еще и бастард!
– Ты это про что? – разозлился юноша.
– Вот про что, – бесенок рывком сдернул с тела простыню.
Под ней лежал обнаженный мужчина лет тридцати, к сгибу рук которого тянулись прозрачные трубки, по которым струилась желтая, маслянистая жидкость. Такие же трубки, только уже непрозрачные, тянулись от непонятных металлических кубов к его голове.
– Эльф, – уверенно сказал тролль.
– Не просто эльф, а темный эльф, – поправил его Бессони.
– Та еще сволочь. Нас вообще за людей не считают, – прогудел Зырг.
– Вообще-то, я тоже, – честно признался бесенок. – Ты же тролль.
– Да я не про это. Они и людей за людей не считают. Мы все для них низшие расы. И вас они не любят.
– Это кого?
– Бесов.
– Ух ты, какая сволочь, оказывается! – возмутился Люка. – Шеф, давай его зарежем.
– С ума сошел? Человек в беде.
– Он не человек, – напомнил бесенок.
– Какая разница! Он в беде и ему нужна помощь! Все мы равны перед Вездесущим: эльфы, люди, тролли, гномы, и даже бесы могут просить его о прощении.
– Ты что, с крыши упал? – взвился бесенок. – Чтоб я прощение…
Тролль тычком заставил его заткнуться, так как эльф в этот момент открыл глаза. Он внимательно посмотрел на Люка, затем на тролля, потом перевел взгляд на Кевина.
– Мы поможем тебе, – просто сказал юноша.
– Орден Белого Льва? – краешком губ усмехнулся эльф, и, как он ни старался придать усмешке доброжелательность, она все равно получилась презрительной.
– Да, – твердо сказал Кевин, нахмурившись. – Как догадался?
– Только у вас такие дикие понятия о жизни и такое забавное представление о Вездесущем.
Юноша открыл было рот, чтобы пуститься в теологическую дискуссию, но эльф остановил его взглядом.
– Мои минуты сочтены. Меня уже не спасешь, но помочь ты можешь.
– Мы можем, – поправил его Кевин. – Это моя команда, и мы все действуем вместе, заодно.
– Нет, юноша. Помочь можешь только ты.
– Что нужно сделать?
– Помочь мне уйти из жизни так, как уходят воины моего Дома, Дома Бездонной Реки Темного Двора.
– Да брось ты! – заволновался Кевин. – Мы тебя сейчас отсюда вытащим, знахарей найдем…
– Нет! Через несколько минут я превращусь в такую тварь, что начну грызть ваши глотки зубами, повинуясь одному только взгляду некромантов, и через меня придет погибель не только на вас, но и на весь мой род! Темный Двор погибнет! Я не простой эльф…
– Ты принц, – догадался Кевин, вспомнив разговор некромантов.
– Не буду спрашивать, как ты узнал. Да, я принц Тревард, помолвленный с принцессой Эльвигией из Дома Серебряной Росы. Это самые мощные и многочисленные кланы Темного Двора. Наш брак должен был объединить вокруг себя все остальные кланы, ибо грядет великая битва. Наши звездочеты зрят в небе недобрые знаки. Некроманты собирают огромную армию, и, если я стану их слугой, то через меня весь Темный Двор присоединится к ним, а тогда и вы люди, и вы… – покосился эльф на тролля, – …презренная раса, вынуждены будете покориться им.
– Я не знаю, как уходят воины вашего Дома, – честно признался юноша.
– Открой, – приказал Тревард, скосив глаза на створки стенного шкафа, расположенного на расстоянии вытянутой руки от него.
Кевин открыл. В шкафу лежало стандартный набор эльфийского оружия. Меч, странный кривой кинжал, назначения которого не знал никто, так как ни разу не видел, чтобы эльфы его использовали в битве, тугой эльфийский лук и колчан со стрелами.
