– Правда, Аленушка, но не взять Девлет-Гирею Москву. Однако ты на всякий случай собери в суму самое необходимое, чтобы уехать.
– Пошто так молвишь? – сильнее прежнего встревожилась Алена.
– Может потребоваться то. Как сюда шли, видел, многие уже из города уходят, как будто беду чуют.
– Но ты же сказал, царь не отдаст Москву, и потом, разве за ее пределами спокойней будет? Ведь коли татары подойдут, то обложат ее и все окрестности разорять начнут.
– Василий Парфенов обещался на ладье своей вывезти, так что ты не волнуйся, но все же соберись. Уверен, того не потребуется, но след быть готовым ко всему. Подойдет Девлет, я в войсках буду, коли государь не пошлет куда еще. А ты, как почуешь угрозу, сразу же с челядью уходи на подворье Парфенова.
– Так и сделаю.
– Ну и добре!
Подошел Герасим, доложился, что баня готова.
Михайло отправился париться, Алена дождалась Марфу и наказала ей накрыть стол в летней поварне.
После бани и трапезы пошли в храм, помолились. А вернувшись, застали на подворье гонца Гордея.
– Гордей? Приветствую!
– И тебе доброго здравия и с возвращением! – поднялся с лавки царский гонец. – Мне твой холоп поведал, в храме ты, вот сидел и ждал.
– А пошто ждал?
– Так не по своей воле.
– То понятно. Ответствуй, Гордей, не тяни!
– Государь со Скуратовым на Москву сей ночью вернулись тайно. Иван Васильевич и послал прознать, вернулась ли особая дружина или нет. Коли вернулась, то повелел тебе с княжичем Парфеновым явиться на опричный двор.
– Вот как? Государь на Москве? Значит, рать русская подошла к городу?
– Покуда нет, но идет скоро.
– Явиться след немедля?
– Как всегда, боярин, а мне наказано сопровождать вас. Да, княжич Парфенов на подворье?
– Должен быть. Отдыхает, наверное.
– Ну да, невесту-то его увезли.
– Погодь, я сейчас!
– Угу, жду!
Бордак подошел к Алене, хотел сказать ей, что уходит, но она, сразу все поняв, сама заговорила:
– Я все уразумела, тебе ехать надо. Молви только, далече?
– Нет, тут на Москве, скоро, думаю, вернусь.
– Тебе бы отдохнуть надо.
– Приеду, отдохну.
Бордак крикнул служке, наказал привести коня.
Колька сполнил наказ, и боярин с гонцом проехали на подворье Парфенова.
Княжич уже спал. Ключник разбудил его, и вскоре тройка всадников въехала в опричный двор. Никто их не встречал. Опричники из дворцовой охраны стояли у входа, как идолы, пропустили прибывших без слова.
Бордак, Парфенов и Гордей прошли в левую часть дворца и в коридоре встретили Малюту Скуратова. Он был серьезен, сосредоточен:
– С прибытием вас, вельможи, прошу за мной. Гордей, ты свободен.
Гонец ушел. Бордак с Парфеновым переглянулись. По поведению Скуратова следовало, что разговор с царем предстоит не простой.
Скуратов провел вельмож в тайную залу.
На кресле-троне восседал, казалось, похудевший царь.
Он взглянул на прибывших, что сняли шапки, поклонились и поприветствовали государя, указал на лавку сбоку:
– Садитесь туда.
Бордак и Парфенов повиновались.
Царь спросил, обращаясь к Бордаку:
– А скажи мне, боярин, пошто не сполнил мой наказ?
– Извиняй, государь, но мы сделали все, что могли, и сполнили твое задание.
– Тогда пошто я не ведал об обмане Девлет-Гирея? Или вы за обозом его шли, боясь подойти к орде?
– Напрасно обижаешь, государь, – поднял голову Михайло, – мы сделали все, что ты наказывал.
Государь, скривившись, взглянул на Скуратова:
– Они, оказывается, Малюта, сполнили наказ. – Затем перевел тяжелый взгляд снова на Бордака: – Ну, тогда докладывай, как сполнял наказ.
Бордак повел рассказ с места выхода дружины до захвата изменника.
– И только тогда, государь, стало понятно, что изменники могут склонить Девлет-Гирея к походу на Москву.
– Сумароков показал ему Свиную дорогу?
– О той дороге хан и без них знал. Изменники поведали, что та сторона никем крепко не прикрыта. Я тут же послал к тебе двух гонцов.
– Это так, государь, – кивнул Парфенов, – мы послали гонцов, опричников Сизова и Куницу, то могут подтвердить все ратники дружины.
– И где же эти гонцы? Заблудились в лесах, утопли в болотах? Ко мне явились только люди воеводы Бурунска, они и сообщили об обходном маневре Девлет-Гирея.
– А эти гонцы не поведали, по чьему наказу воевода Куварин послал их к тебе?! – воскликнул Бордак.
– Хочешь сказать, по твоему?
– Именно так.
– Продолжай! – Взгляд царя немного смягчился.
Бордак поведал о выходе к крепости, о появлении татар у села Шабарово, о сечи с тремя сотнями мурзы Бабека.
– И где этот мурза? – спросил Скуратов.
– Сельский голова Осокин из Шабарово попросил оставить мурзу ему.
– Пошто?
– Мыслю, в качестве заложника.
– Ладно, значит, у Шабарово вы разбили три сотни крымчаков?
– Да. А до того как выйти на сечу, я велел воеводе срочно отправить гонцов на Москву с предупреждением о маневре Девлет-Гирея, что воевода и сделал. Управившись в Бурунске, дружина, потерявшая двух ратников, пришла на Москву.
Царь поднялся, прошелся по зале, повернулся к воеводам:
– Я погорячился, не ведая всех дел, извиняйте, боярин и княжич.
– Сожалею, государь, что не послал десяток, дабы наверняка опричники дошли до тебя.
– Теперь это не важно. Наши полки идут к Москве. И они опережают татар. Девлет-Гирею не удалось достичь города, не прикрытого ратью. Другое дело, что и я уже не успею подвести к Москве дополнительные силы из Ливонии и от Казани. Есть резерв в два полка, но больше десяти-пятнадцати тысяч на защиту Москвы мы выставить не в состоянии. Да, ты должен был прознать число орды.
– Наблюдатели насчитали где-то шестьдесят тысяч ратников, двадцать из которых ногайцы и черкесы.
– Я попытаюсь еще предпринять дополнительные меры, посему уеду в Александровскую слободу, возможно, даже в Ростов. Защищать Москву будут пять земских полков и три опричных. Хватит ли того? Должно хватить. На нашей стороне Бог, он не оставит своей милостью Святую Русь.
– Наша дружина должна войти в один из опричных полков? – спросил Бордак.
