03.44
Оставила спящих детей одних дома, а сама смылась в «ЭМФ». Работы по горло. Откладывать некуда. Я ведь ненадолго, минут на двадцать, от силы сорок. Дети и не заметят.
Офис пуст и нем, если не считать механических вздохов и стонов — по ночам техника тоже занимается любовью. Когда меня никто не отвлекает, я сама работаю как машина; цифры так и мечутся муравьями по экрану, маршируют взвод за взводом. Квартальный отчет готов. Сохраняю файл, отправляю монитор спать и выскальзываю из здания. Над Сити встает послеядерный рассвет: хлесткий теплый ветер, вихри сора на тротуаре, небо цвета сковородки. Замечаю на горизонте мутный желтый огонек такси, пытаюсь остановить. Таксист мой жест игнорирует. Еще одно такси свистит мимо. Я в отчаянии. Приближается третье. Выскакиваю на дорогу, раскидываю руки. Водитель выворачивает руль, плоская рябая рожа на миг мелькает передо мной, через стекло несется: «Куда прешь, корова?!»
Сижу прямо на бордюре, глотая слезы бессилия и жалости к себе, когда издалека доносится вой пожарной сирены. Пожарники согласны подвезти. От благодарности я забываю назвать свой адрес, но мы мчимся по знакомым улицам, пока не сворачиваем на мою. Дом уже рядом, и я вижу собравшуюся перед ним толпу.
Из окна детской валит дым. Комната Эмили!
— Мисс, сюда нельзя. Отойдите. Мы справимся, — басит кто-то над ухом.
Я бьюсь в дверь, зову детей, но ничего не слышу за воем сирены. Не слышу даже собственный вой. Выключите! Кто-нибудь, выключите проклятую…
— Кейт! Кейт, проснись! Все в порядке, дорогая, все хорошо.
— Что?
— Все в порядке. Это всего лишь плохой сон. Сажусь на кровати. Мокрая от пота ночная рубашка липнет к телу. Сердце бьется в ребра, как птица в силках.
— Я бросила детей, Рич. В доме пожар!
— Тебе приснился кошмар. Все в порядке, правда.
— Нет! Я оставила их одних в доме. Бросила и ушла на работу. Я их бросила!
— Нет, дорогая, ты их не бросала. Послушай, это Бен плачет. Слышишь?
Сверху несется вой пожарной сирены — безутешный плач малыша, у которого режутся зубки.
7
Воскресенье
День отдыха, иначе известный как день беспрерывного физического труда на благо домашнего хозяйства. Первым делом берусь за холодильник, одну за другой вынимаю из морозилки все упаковки просроченных готовых блюд — «пищи Редди», как острит моя дорогая родня Шерил. Смываю подозрительного вида водоросли, бахромой окаймляющие стеклянные полки. Избавляюсь от ошметка пармезана с запахом дома престарелых, от куриных бедрышек инкубаторских цыплят — эта отрава, которой Пола пичкает моих детей, отправляется на самое дно мусорного ведра, от греха подальше. Сколько раз ей повторять — мои малыши должны есть все натуральное.
Три загрузки стиральной машины. Хуанита, по причине хронически больной спины (три с половиной года мучается), от стирки отстранена, а няня к одежде взрослых принципиально не прикасается. Впрочем, время от времени Пола нарушает собственное табу и все же бросает в машину какой-нибудь из моих свитеров со значком на этикетке «только сухая чистка». (Каждый раз я подумываю о выговоре и каждый раз трушу, предпочитая занести в «Долгий ящик жалоб на Полу».)
Сегодня на воскресный дружеский ужин к нам приглашены Кирсти и Саймон. Очень важно время от времени встречаться с друзьями, напоминать себе, что в жизни есть кое-что еще, кроме работы, — плести, так сказать, кружево светской жизни и все такое прочее. Да и детям нужно увидеть мамочку в приятных домашних заботах, чтобы было из чего лепить яркие детские воспоминания. Боюсь, как бы у моих детей не осталась в памяти тетка в черном, с порога раздающая указания.
У меня абсолютно все под контролем. Кулинарная книга, как Библия, открыта на вытертом до блеска аналое; необходимые продукты тут же, на столе, в радующем глаз количестве. Своей очереди ждет нарядная бутылочка оливкового масла с шелковой лентой вокруг горла. На мне очаровательный фартучек с веселеньким цветочным рисунком — пародия на рекламную домохозяйку пятидесятых и в то же время грозное напоминание о домашнем рабстве женщин вроде моей мамы. К счастью, оставшемся в прошлом. Наверное. Я заранее обдумала и удобный наряд «хозяйки воскресного дружеского ужина», в который мигом переоденусь за пару минут до прихода гостей: джинсы «Эрл» и розовый кашемировый пуловер от Донны Каран. Итак, начнем. Пытаюсь отмерить требуемое по рецепту количество пряностей, лука-порея и сыра для домашнего пирога, да только Бен упорно карабкается ко мне на колени, как кошка цепляясь за ноги нестрижеными ногтями. А стоит мне его снять — опять включается пожарная сирена.
Некоторые хозяйки собственноручно делают тесто для пирога. На мой взгляд, это все равно что экспериментировать в спальне с наручниками: рвение и техника, конечно, достойны восхищения, но лезть в это самой? Увольте. Вынув тесто из упаковки, смазываю один лист растопленным маслом.
Сверху кладу второй. Работка — одно удовольствие. Заходит Эмили; нижняя губа выпячена и подозрительно дрожит.
— Где Пола?
— Сегодня воскресенье. По воскресеньям Пола не приходит, солнышко. Зато Эмили с мамой испекут замечательное печенье.
— Не хочу спекать печенье. Хочу Полу.
Когда я услышала это впервые, мне будто спицу в сердце вогнали. С тех пор фраза звучала не раз, но боль слабее не стала.
— Эм, маме вправду очень нужна твоя помощь. Тебе понравится, вот увидишь.
Взгляд больших серых глаз задумчив — дочь оценивает мать в роли своей матери.
— А папа сказал, я могу посмотреть видик.
— Ладно, посмотри видик, но обещай к приходу тети Кирсти и дяди Саймона надеть свое голубенькое платье.
11.47
У тебя все под контролем, Кейт, все идет по плану. Снова консультируюсь с рецептом. «Из лимонного сока и тертого сыра приготовьте холодный соус бешамель». Это еще что за птица такая — бешамель?
Переворачиваю страницу. «Рецепт соуса бешамель см. на стр. 74». Отлично. Начались фокусы. Звонит мобильник.
— Я не вовремя, Кейт? — гудит в трубку Род Тэск.
— Нет, почему, все нормально. Ой! Бен, прекрати. Извини, Род. Слушаю.
— Я рассылаю факсом детали завтрашнего совещания, Кэти. От тебя требуется общий обзор инвестиционных фондов, ассигнований, стратегических перспектив. Словом, как обычно. В пятницу Гай тебе дифирамбы пел, говорит, отменно справилась, учитывая обстоятельства.
— Какие обстоятельства?
— Ну-у… знаешь ведь мужской треп за карри.
Нет. Не знаю. А хотелось бы. Непременно разбавила бы в пятницу мужскую компанию за индийской кухней, чтобы в нужный момент заткнуть глотку змеенышу Гаю. Да вот беда — домой бежать надо, «Гарри Поттера» Эмили перед сном читать.
Из духовки зловеще потянуло паленым.
