– Он мог и сам их создать. Вот тут я вижу, что он состоит в списке регуляторов.
– Регуляторов чего?
– Постов. Он мог сам их создавать.
– Проверить сможешь?
– Не знаю… Мне понадобятся коды, но, даже имея их, если дезактивированы уведомления, касающиеся группы и программированной публикации, я ничего не увижу. Могу попросить техническую дирекцию, чтобы они установили наблюдение. У них есть и компьютер, и мобильник. Но я не уверена, что они смогут так легко получить информацию. Фейсбук – сеть непроницаемая, они отвечают, когда им заблагорассудится, разве что полетит жесткий диск. Так что, я думаю, ничего не выйдет.
Она отсоединилась. Сервас вышел в коридор и достал свой телефон, чтобы позвонить Эрику Лангу.
– Ваша рукопись найдена…
– Что? Где? – Голос у писателя был очень удивленный.
– У вашего фаната. Реми Мандель, это имя вам о чем-нибудь говорит?
– Да, конечно.
– Он заявляет, что эту рукопись вы ему подарили.
Ланг помолчал.
– Лжет. – Еще пауза. – Если это он был у меня в доме прошлой ночью, значит, он и ударил мою жену. Вы собираетесь его арестовать?
– Он задержан. Я буду держать вас в курсе…
– Вы будете передавать дело в суд?
– Он задержан, – повторил Сервас, прекрасно помня, что ни драгоценности, ни дорогие часы украдены не были. – Господин Ланг, а во сколько вы оценили бы ваши драгоценности и часы?
– Понятия не имею…
– Мне, однако, нужно иметь понятие о цене.
– Ну… скажем так… по меньшей мере, тысяч в сто евро. Может, больше… А зачем? Ведь они не украдены…
– Спасибо, – сказал Сервас и закончил разговор.
Он вернулся в кабинет. Мандель ел сэндвич, причем уплетал его с поразительной сосредоточенностью, принимая во внимание обстоятельства. Сервас сел за компьютер и включил камеру.
– Реми, господин Ланг утверждает, что вы лжете и что рукопись он вам не дарил.
Великан бросил на него хитрый взгляд.
– Это он лжет…
Мандель произнес это таким тоненьким, дрожащим голоском, что было непонятно, сам-то он себе верит или нет.
– Где вы были около трех часов ночи со вторника на среду?
– Дома.
– Вы спали?
– Я сидел… м-м-м… за компьютером… я ложусь поздно…
– А как поздно?
– В три часа… в четыре… в пять… это зависит…
– От чего?
– Да ни от чего… От тех, с кем я разговариваю.
Вошла Самира, сразу направилась к Сервасу и шепнула что-то ему на ухо. Он посмотрел на фаната. Чэн пришла подтвердить, что определить, программировал Мандель посты в эту ночь или нет, они не смогут. Тогда Мартен решил пойти ва-банк.
– Реми…
– Да?
– Зачем вы программировали те посты в Фейсбуке для группы «Сердце-обличитель»?
– Какие посты?
– Да те самые, что были опубликованы вчера ночью, в три пятнадцать, но которые вы запрограммировали намного раньше… Если вы сидели в это время дома, вам не было в этом никакой нужды.
Великан явно колебался.
– Я боялся заснуть, – пробормотал он наконец.
– А что пользы публиковать посты в три часа ночи?
Сервас прочел начало поста:
– «Черный Рыцарь, бесспорно, лучший из Бэтменов. А кто с этим не согласен, тот разбирается в кино, как моя бабушка в спортивных автомобилях». Почему заранее? Почему программировали заранее, Реми? Почему не опубликовать напрямую?
Мандель молчал.
– А вот почему: вы хотели, чтобы все поверили, что в три часа ночи вы были дома, когда на самом деле вас там не было…
Никакой реакции.
– Вы украли рукопись, Реми. Вы вошли в дом Эрика Ланга и украли…
– Нет!
– Вас не было дома в три часа ночи. У вас нет алиби, и при вас украденная рукопись. Какой еще вывод мы можем сделать?
– Я ее не украл!
– Вот как?
– Я ее купил…
Сервас поднял бровь.
– У кого? У Эрика Ланга?
– У того, кто ее украл.
8. Четверг
Видеонаблюдение
Сервас не спускал с Манделя глаз.
– Как вас понимать?
– Я получил… м-м-м… сообщение на форуме, в нем мне предложили авторскую рукопись еще не изданного романа Эрика Ланга.
– Когда это было?
– Позавчера ночью.
В ночь убийства…
– В котором часу?
– В час тридцать.
– И?..
– Я подумал, что это… м-м-м… липа – все знают, что я абсолютный фанат, – и не стал разговаривать. Но мне почти сразу прислали фотографии. Их было три, если точнее.
– И что на них было изображено?
– На первой… м-м-м… рукописный текст… с пометками рукой Эрика Ланга: я сразу же узнал его почерк… И потом… вы знаете… я ведь специалист… На второй… э-э-э… рукопись на письменном столе, а на заднем плане… гм-гм… книжный шкаф.
– А на третьей?
– Третья переснята из журнала: Эрик Ланг сидит за тем же письменным столом… У себя дома… Так написано под фотографией.
– И тогда вы поверили?
– Да.
– С этим форумом можно ознакомиться?
Мандель покачал головой.
– А вы не задумывались над тем, при каких обстоятельствах были сделаны эти снимки?
На этот раз ответа он не дождался.
– И сколько он с вас запросил, Реми?
– Дорого… особенно для такого, как я.
– Ну, сколько?
– Двадцать тысяч.
– Сумма солидная. И у вас были деньги?
– В биткойнах были.
Сервас не особенно разбирался в Интернете, но знал, что биткойнами называются виртуальные деньги, имеющие хождение в Сети. Ими с некоторых пор пользуются для торговых сделок. А разве последний министр финансов не потребовал, чтобы каждый налогоплательщик в этой стране включал в свою декларацию о доходах прибыль, полученную в результате операций с биткойнами?
– Я… м-м-м… оказываю услуги в Интернете тем, кто одарен меньше меня, – сказал великан.
Сервасу очень хотелось спросить, что же это за услуги, но он боялся потерять контакт с задержанным.
– Каким образом вы получили рукопись?
