Как будто пытаясь доказать это, Хэтфилд после шоу побежал в неконтролируемом приступе ярости, и подстрекаемый одним из ребят из East Bay, и разнес гримерку группы. Ломать гримерки стало регулярным видом спорта на их собственных гастролях, но как позже признался Джеймс, буйство на Day on the Green было «худшим». Когда ему пришла в голову мысль, как он говорит, «что поднос с едой и фруктами должен пройти через маленькое вентиляционное отверстие», но оно оказалось слишком маленьким, он просто решил «сделать дыру побольше». В результате трейлер за кулисами, который группа использовала для переодевания, был практически уничтожен. Промоутер Бил Грэхем, длинная карьера которого не раз сводила его с разрушителями комнат (с Джоном Бонэмом из Led Zeppelin, например), вызвал солиста к себе в офис, как директор вызывает непослушного ученика для порки. Грэхем строго сказал ему: «Такое поведение недопустимо, я уже вел подобные разговоры с Сидом Вишесом и Китом Муном». Джеймс, поставленный в известность относительно того, что порча имущества непозволительна и за нанесенный ущерб ему будет выставлен счет, позже с сожалением замечал: «Я понял в этот момент, что быть в группе означало не только выводить людей из себя и громить все вокруг».
И снова Клиффу пришлось возвращать все в более управляемое русло. Малкольм Доум вспоминает, как басист устроил разнос своим приятелям после концерта. «Помню, как он смотрел на Ларса таким взглядом: «Еще одно слово, и я тебе врежу, черт возьми!» Это немного их утихомирило – правда, только на время. Кирк Хэмметт: «Клифф был самым взрослым из нас. В нем чувствовалась сила, и он был очень, очень уверен в себе. Неоднократно мы полагались на него в минуты сомнений. В нем была такая уверенность, что он мог ею делиться. Он просто казался мудрее и намного более ответственным, чем все остальные. Он был тем, кто говорил, когда я или Ларс, или Джеймс делали какую-нибудь глупость: «О чем ты, черт возьми, думал?» или «Это было совсем неумно с твоей стороны!». Он был тем, кто нас всегда отчитывал».
На следующий день после концерта Джеймс, страдающий от тяжелого похмелья, Ларс и Кирк встретились в международном аэропорту Сан-Франциско, чтобы сесть на самолет до Копенгагена. Впервые у них было достаточно времени, чтобы сделать альбом, а не пытаться втиснуться в расписание какой-то студии в конце тура, чтобы просто записать живой сет. Все были в предвкушении, за исключением Клиффа, который так и не появился. «Помню, как мы с Ларсом и Джеймсом ждали его у ворот, писали сообщения на пейджер, а он так и не пришел, – улыбался Кирк. – Нам пришлось сесть в самолет без него. Клифф постоянно опаздывал, потому что он жил в своем собственном времени. Он много курил». Они попробовали позвонить ему с платного автомата, но в ответ услышали только исходящее сообщение на его новом автоответчике. Тем не менее они сразу поняли, где Клифф; большой брат Клифф, выжатый досуха, вероятно, решил оттянуться в дыму марихуаны и парах пива. Об этом было несложно догадаться. Клифф также отчетливо понимал, что в первые дни в Sweet Silence они, скорее всего, будут сидеть, пока Ларс собирает барабаны, а Джеймс бесконечно возится с гитарным звуком. Он приедет к ним позже – так он решил. После возбуждения Day on the Green ему в любом случае необходимо было сменить темп.
Запись на Sweet Silence началась во вторник 3 сентября 1985 года. Группа все еще приходила в себя из-за смены часовых поясов, и до сих пор не было басиста, но во всем остальном они были в своей лучшей форме. Суматошные два с половиной года, в течение которых состав Ульрих – Хэтфилд – Бертон – Хэмметт был вместе в Metallica, заставили их соединиться в крепкий кулак, чему также способствовали более 140 совместных концертов и два альбома. Спустя восемнадцать месяцев после окончания работы над Ride the Lightning они совершили скачок вперед как авторы песен, и их новый материал должен был это доказать. Продажа почти миллиона альбомов и синглов по всему миру добавила им железной уверенности. «Было чувство [ожидания], – сказал Кирк. – На самом деле, казалось, за нами стоит большая сила, люди, поддерживающие нас, подталкивающие во время написания этого альбома… которая позволит сделать большой шаг вперед». На всякий случай Ларс брал уроки игры на барабанах. Стыдясь своего непрофессионального подхода в студии на прошлой записи, когда они работали с Расмуссеном, он собирался доказать продюсеру, что может быть и по-другому. Кирк, будучи всегда добросовестным учеником, надолго уезжал из дома тем летом 1985 года, чтобы впервые пройти большой курс игры на гитаре с Джо Сатриани (который сам находился на пороге начала карьеры), с тех пор как присоединился к Metallica.
Больше никакого проживания в гостевой комнате. Поскольку теперь по счетам платила Elektra, они могли себе позволить жить в роскошном отеле Scandinavia, где Ларс и Джеймс делили один полулюкс, а Кирк и Клифф – другой. «Это сделало пребывание [остальных троих] намного проще», – говорил Ларс. «Мы думали, что находимся на вершине мира!» – смеялся Кирк. Даже Клифф, который прилетел к началу второй недели, начал обживаться и наслаждаться окрестностями. Когда наступила зима и ночи стали длиннее и холоднее, Клифф и Кирк, вдали от студии, со своими гитарами и щедрым запасом крепкого черного гашиша, не обращали внимания на снег на улице, превратив свою комнату в Scandinavia в маленький второй дом. «Для бас-гитариста он слишком много играл на гитаре, – вспоминал Кирк. – На самом деле он просто сводил меня с ума. Мы приходили в отель после того, как всю ночь где-то шатались, абсолютно никакие в три часа утра или около того. Но вместо того чтобы рухнуть на кровать, ему непременно надо было настроить электрогитары и пару часов поиграть. Я был совершенно без сил, но в итоге втягивался в процесс и тоже начинал играть вместе с ним. Он уговаривал меня, чтобы я показал ему отдельные отрывки каких-то песен, а он потом мог их играть. Он был одержим Эдом Кингом, одним из гитаристов Lynyrd Skynyrd. Он сказал: «Эд Кинг – его любимый гитарист, что был достаточно странно».
Когда они не играли на гитарах вместе, они играли в покер. «Мы ходили играть в покер по восемь часов подряд, после того как сутки не спали, – говорил Кирк. – Мы находили ресторан морепродуктов, который еще работал, ели сырых устриц и пили пиво, а потом, пьяные, кричали на местных». Это были, по его словам, «самые лучшие воспоминания» того периода. Джеймс и Ларс тоже больше отдыхали. Как и в предыдущие поездки в Данию, в свободное время они энергично принимались за пиво Elephant. Ларс вспоминал: «В конце ноября – начале декабря у них было рождественское пиво, которое считалось способом смыть с себя рождественские печали. И это пиво было в два раза крепче обычного. Каждый раз, когда мы ходили в бар и пили это рождественское пиво, Джеймс начинал говорить по-датски, напившись до потери пульса!»
Но каждый вечер, как только они оказывались в Sweet Silence, разговоры были только о деле. Они не хотели просто остановиться на том, к чему пришли в RTL; новый альбом должен снова стать чем-то другим – начиная с качества звука. Я сказал Расмуссену, что, слушая альбом сегодня, кажется, что они сделали гигантский прорыв с Ride the Lightning и теперь хотели подняться еще выше с Master of Puppets. «Да, точно так оно и было, – отвечает он. – Когда мы собирались писать Master of Puppets, мы попытались снова повысить свою планку и сделать это даже лучше, чем мы в действительности могли. Мы знали, что у нас была горстка действительно хороших песен, и задрали планку на самом деле очень высоко, и мы много работали».
