Фанаты Metallica до сих пор горячо спорят о том, насколько серьезно можно воспринимать это предположение. По прошествии лет все меньше людей говорит об этом открыто – за исключением, конечно, Дэйва Мастейна, который все еще высказывался на эту тему в 2008 году, когда был на телевизионном шоу Spread TV show на интервью у гитариста Jane’s Addiction Дэйва Наварро: «Мы с Джеймсом много раз планировали уволить Ларса. И [Ларс] никогда не признается, но его хотели выгнать, когда ребята возвращались из европейского тура перед смертью Клиффа. Они планировали избавиться от него». Это утверждение он повторил в интервью Rolling Stone на следующий год. «Это мне рассказал Скотт [Ян из Anthrax]. Он сказал, что по возвращении Metallica домой Джеймс, Клифф и Кирк собирались уволить Ларса». Пост в твиттере Anthrax мгновенно опроверг это заявление словами: «Это неправда. Мало кто знает, но Ларсу принадлежит название, попробуйте когда-нибудь его выгнать».
Очень заманчиво было бы отбросить этот выпад как типичную провокацию Мастейна. Однако Марша Z, что показательно, очень немногословна, когда комментирует вопрос о том, что она об этом знает. Она не отрицает, что история правдивая. Малкольм Доум не так сдержан в этом вопросе и утверждает, что слышал об этом в тот период и от Яна, и от барабанщика Чарли Бенанте. «Помню, после аварии Скотт и Чарли были в Лондоне, и мы пошли выпить в паб рядом с офисом Kerrang!; и тогда Скотт сказал буквально: «Смерть Клиффа, возможно, сохранила Ларсу работу, поскольку они были готовы уволить его». Он сказал это абсолютно точно. Думаю, ему об этом говорили Джеймс или Клифф, потому что они устали от Ларса. Он сдерживал их. Не думаю, что Metallica на самом деле могла работать с действительно хорошим барабанщиком, потому что они адаптировались к тому, как он играл. Но в тот момент, в эпоху Master of Puppets, когда они только начали двигаться вперед и меняться, и оценивать разные способы представить свою музыку, они могли бы его сменить».
Доум продолжает, предположив, что барабанщик Slayer Дэйв Ломбардо был в их списке. «Дэйва Ломбардо точно упоминали в какой-то момент как человека, которого они хотели взять к себе, – говорит Доум. – Не могу вспомнить других имен, но Дэйв точно был там, и на то были веские причины». Невероятно инновационный барабанщик, технически безупречный, опередивший на годы ограниченные возможности Ларса; легко представить, что Бертон и Хэтфилд (будучи мастерами своих инструментов) были настроены работать с кем-то вроде Ломбардо. В действительности его работа на Reign in Blood, выпущенном в том году, поразила их обоих. Любопытен тот факт, что Ломбардо также собирался уйти от Slayer по финансовым соображениям. «Я не зарабатывал ничего, – сказал он. – Я понял, что если мы собираемся делать это профессионально, на крупном лейбле, я хочу, чтобы мое время и услуги оплачивались». Однако через несколько недель нищего барабанщика уговорила вернуться его жена Тереза. Если бы Metallica пришла к нему в тот момент, с большой долей вероятности он бы ухватился за эту возможность. Может быть, на его дезертирство из Slayer повлияли слухи о том, что якобы происходило за кулисами в Metallica? Не остается большого сомнения в том, что Джеймс и Клифф действительно обсуждали идею найти барабанщика получше, как Джеймс и Ларс в свое время думали о том, чтобы взять другого бас-гитариста. Будучи ритм-мотором группы, Бертон и Хэтфилд также были теми, кто очень остро чувствовал, как недостаток профессионального мастерства Ларса тянет их назад. Однако насколько серьезно они воспринимали идею замены Ларса, точно знает только Джеймс Хэтфилд. Возможно, это был просто бессвязный бред пьяных обдолбанных парней, который случается в любой группе, когда ее члены огрызаются друг у друга за спиной. Или они были действительно настроены серьезно. Маловероятно, что на том этапе Ларс уже запатентовал имя Metallica, и даже если это было так, не исключено, что Джеймс и Клифф были достаточно молоды и идеалистичны, чтобы подумать о начале новой группы с совершенно другим составом и именем, и, возможно, она бы включала Дэйва Ломбардо и даже Кирка Хэмметта, другого близкого друга Клиффа в Metallica.
Однако любые такие идеи умерли вместе с Клиффом. Преодолеть потерю Клиффа само по себе было достаточно тяжело, и начинать все заново с другим барабанщиком казалось просто немыслимым. В действительности теперь, когда его не было, отношения между Джеймсом и Ларсом стали сами собой восстанавливаться. «После того как Клифф умер, Джеймс и Ларс стали снова по-настоящему близки, – говорит Шнайдер. – Это всегда была их группа, их песни, но теперь они впервые с тех пор, как вдвоем репетировали в гараже МакГоуни, осознанно взяли на себя управление группой». Малкольм Доум вспоминает, как встречался с Ларсом в Лондоне, по прошествии небольшого времени, и Ларс после нескольких бокалов, став очень эмоциональным, начал откровенно превозносить таланты своего солиста. «Ларс очень сильно напился и начал отстаивать гениальность Джеймса, – говорит Малкольм. – Как никто не ценит его заслуги как великого гитариста. Это выглядело так, будто они действительно крепко привязались друг к другу, переживая вместе смерть Клиффа. И я думаю, что эта связь отодвинула мысли Джеймса о том, что им, возможно, стоит заменить Ларса и сделать новую ритм-секцию».
Это было еще не все. Смерть Клиффа освободила их, несколько приглушив все связанные с будущим надежды оставшихся членов. Она не только сблизила Ларса и Джеймса, но сосредоточила их мысли как никогда прежде на том, что они действительно хотели от Metallica. Само присутствие Клиффа всегда означало, что грань между музыкальной целостностью и карьерными амбициями была очерчена нечетко, затуманена и завуалирована кольцами дыма от марихуаны. Было легко понять, насколько Ларс был амбициозен; но всегда считалось, что у Клиффа были более благородные цели, которых он, по всей видимости, придерживался, не поддаваясь моде или коммерческому давлению. Хотя Клифф был не менее верен тому, чтобы группа достигла большого успеха. Ларс всегда был мозговым центром, Джеймс – мускулами. Но они были молодыми и достаточно невинными, чтобы принять долгосрочные взгляды Клиффа в качестве собственной идеологии или по меньшей мере дать соответствующие словесные обещания. Им всем нравилась идея продавать миллионы пластинок, но только на их условиях. И конечно, они не представляли себя соперничающими на одинаковых условиях с «Бон Джови» и Whitesnake, группами, которые выпускали по четыре или пять синглов в альбоме и тратили сотни тысяч долларов на современные клипы. Кровь Metallica была чище: они принадлежали той гордой традиции, которая протянулась от Iron Maiden и Motorhead до ZZ Top (в эпоху до их претенциозных клипов) и Lynyrd Skynyrd; и обратно к Zeppelin и Sabbath – группам, которые не целовали задницы и не раболепствовали перед человеком.
Теперь, когда Клиффа не стало, эти ценности начали постепенно разрушаться. Они по-прежнему говорили о том, чтобы не продаваться и делать все по-своему, но реальность была такова, что без Клиффа «по-своему» быстро сузилось до законов джунглей и правил зубов и когтей, где выживает сильнейший и наиболее приспособленный. Где единственные голоса, которые учитываются, – это те, что сам бизнес воспринимает серьезно. В этом отношении Metallica и Клифф начали с отставания. Всегда были возражения по поводу того, что они будут, а что не будут делать; всегда особенные запросы, которые оценивались не так, как у других, а на их собственных исключительных условиях. Теперь без саркастического голоса Клиффа, предлагавшего альтернативный взгляд, Ларс и Джеймс могли приступить к повседневной рутине. Во многих отношениях это будет их историей – дерзким новым прагматизмом, благодаря которому Metallica не только выжила, но и продолжила процветать, несмотря ни на что.
