Можно было понять, что бывшие товарищи по группе Flotsam не разделяли его радости. «Сначала было очень много неприязни. Но спустя некоторое время они это приняли. Да и кто бы отказался попробовать себя в Metallica? Мои герои стали моими коллегами». Тем не менее он согласился вернуться и сыграть последнее шоу с ними на Хэллоуин. По иронии судьбы, сказал он, «это, вероятно, было наше лучшее совместное шоу, потому что я не испытывал давления по части деловых вопросов. В этот раз я вышел и сделал это, и мне было так хорошо. У меня было столько эмоций». Особенно когда он пел Whiplash…
Первый концерт Джейсона Ньюстеда с Metallica был 8 ноября в Country Club в Реседе, это было неожиданное субботнее выступление, где они открывали шоу Metal Church перед парой сотен посвященных фанов Metallica и настоящих обожателей Church. По сути это было продолжением недели его одиночных репетиций, но они исполнили полный сет-лист из тринадцати песен, включая материал со всех трех альбомов и дополнительное соло Кирка. Второе шоу, которое они дали следующим вечером в Jezebel (Анахайм), было короче, но благодаря ему группа смогла затянуть последний винт перед официальным началом карьеры Ньюстеда в Metallica. Флемминг Расмуссен был на концерте в Country Club. «Зал был забит. Они попытались держать это в секрете, но слухи просочились». Отсутствие Клиффа на сцене «выглядело довольно ужасно», а видеть нового парня «было странно, но я был рад, что они продолжали, что не бросили, потому что я думал, что у них был внутри большой потенциал».
Пять концертов в рамках японского тура состоялись по расписанию между 15 и 20 ноября: три шоу в Токио, плюс по одному в Нагое и Осаке. Теперь сет включал достойное бас-соло сразу после Ride the Lightning, но во всех остальных аспектах Джейсону приходилось бороться. «Мы все издевались над ним, – сказал гастрольный фотограф Росс Халфин позже Джоэлу Макайверу. – Мы брали машину, а его заставляли ехать на другом такси. Это началось как шутка, но потом переросло в нечто большее». Бобби Шнайдер соглашается: «Джейсон подходил [в музыкальном плане], но насмешки над ним были просто ужасны. Они никогда не давали ему шанса». Он поясняет: «Все, включая меня, начали усложнять жизнь Джейсону. Сначала в шутку, а потом это превратилось… это были вроде бы детские шутки, ты просто поддразниваешь нового парня. Но потом это начало исходить от них, и тогда многие ребята в их большой команде поддержали… потому что ты понимаешь, каково это. Как только становится нормой над кем-то издеваться, человеческая природа берет верх, и, сами того не понимая, большинство людей присоединяются к этой травле».
То, что Джейсон позже описывал как «дедовщину и невероятные эмоциональные испытания», включало многие аспекты: они представляли его гомосексуалистом перед незнакомыми людьми; заказывали еду и напитки на счет его номера; врывались в его гостиничный номер в четыре утра: «Вставай, придурок! Время выпить, киска!» Стуча в дверь, пока она практически не вылетала из петель. «Ты должен был открыть дверь, сучка!» – кричали они, собирая и стягивая матрас с кровати прямо с лежащим на нем Джейсоном, а затем сваливая на него все, что было в комнате – телевизор, стулья, стол. Спустя пятнадцать лет Ньюстед все еще перематывал в памяти эти события, как он говорил Playboy: «Они выкидывали мою одежду, кассеты, мои ботинки прямо в окно. Размазывали крем для бритья и зубную пасту по зеркалам и не только. Просто крушили все. А затем выбегали через дверь со словами: «Добро пожаловать в группу, чувак!». Единственная причина, по которой он мирился с этим, была в том, «что это Metallica, моя осуществившаяся мечта. Я, конечно, был раздосадован, сыт по горло и чувствовал себя изгоем». Позже он сказал: «Я толком не спал в течение трех месяцев, после того как стал частью Metallica. Они списывали с меня тысячи долларов за столик в ресторане. Я понятия об этом не имел. Я был наемным музыкантом в то время, зарабатывая $500 в неделю. До того как я присоединился к ним, я считал каждый цент». И, как будто подливая масло в огонь, Ларс вспоминал, как в Токио «все эти парни дарили нам подарки. Джейсону не досталось ни одного – они думали, что он – часть технической команды. У него была истерика. Бедный парень. Возможно, мы должны были сделать ему футболку с надписью: «Я – Джейсон, мать вашу, дайте мне подарок!»
Понятно, что здесь происходило нечто большее, чем обычные шутки, присущие гастролирующей рок-группе. Проблема была двойной. Во-первых, Ньюстед был скромным парнем: с одной стороны, он был в таком ужасе от своего прыжка в неизвестность (не просто присоединившись к группе своей мечты, но и пытаясь заменить в ней самую важную фигуру), что пытался скрыть нервозность и недостаток опыта под маской, которая многим сторонним наблюдателям казалась высокомерием; с другой стороны, пытался свыкнуться со своей новой ролью, ведь он больше не был лидером группы, он был новобранцем, наемником: «делай то, что я говорю, а не то, что сам делаю» – и это был невероятно хрупкий баланс, который практически неизбежно приводил к провалу.
Были и более тонкие моменты, которых он просто не мог оценить. Джейсон приехал к Metallica, нацеленный на то, чтобы все сделать правильно, не упустить шанс, стараться по максимуму. Он был серьезным молодым человеком, который однажды прицепил на стену репетиционной студии Flotsam «свод правил группы». Остальные, в особенности Ларс и Джеймс, не только начали осознавать, что несет их новый успех на сцене, сияние которого разгорелось настолько, что можно было смеяться над кем-то и диктовать свои условия, но и до сих пор были раздавлены смертью Клиффа, и их легко раздражало мяуканье Джейсона. Он как будто снова и снова был Роном МакГоуни. Несмотря на то что Джейсон был неплохим бас-гитаристом, он никогда бы не стал так же хорош, как Клифф. Джейсон был фанатом Metallica и трэш-метала. Клифф был просто Клиффом, увлекался Кейт Буш и Lynyrd Skynyrd, The Misfits и Лу Ридом. Когда Джейсон намекнул, что Ларсу тоже не помешает дополнительная практика, тот сразу вышел из себя. Какого черта? Джейсон пытался делать «правильно» в тот момент, когда это понятие больше не существовало, раздавленное автобусом вместе с Клиффом.
И самое главное, они все, а в особенности Джеймс, копили безграничную злость и чувство обиды. «Это было такое горе, которое превратилось во враждебность по отношению к Джейсону, – признал Джеймс в 2005 году. – Это… довольно по-человечески, я бы сказал». Или, как скажет об этом Ларс, разговаривая со мной в 2009 году: «Это было сложно. Я думаю, определенно, кто-то может утверждать, что мы не дали Джейсону настоящего шанса. Но мы не были на это способны, потому что нам было по двадцать два года, и мы не знали, как вести себя в таких случаях. Мы не знали, как пережить такие ситуации, кроме как заглянув на дно бутылки водки, оставшись там на годы… мы не были добродушными и гостеприимными, понимаешь». Он издал небольшой неодобрительный смешок: «Я думаю, конечно, бо́льшая часть вины лежит на нас».
Ларс в действительности начал настолько недолюбливать Джейсона в том туре по Японии, что подошел к Меншу и настоял, чтобы его уволили, что это было большой ошибкой. «Я совершенно точно знаю, – сказал Халфин, – Ларс хотел его выгнать. Хотел заменить его. Но Питер Менш сказал ему: «Вы сделали выбор, теперь живите с этим». Он добавил: «Он просто не мог с ним по-человечески поладить. Дело было не в музыкальных навыках Джейсона; они просто не находили точек соприкосновения как личности». Бобби Шнайдер придерживался такого взгляда: «Помню, сидел с ними в одном баре в Японии и сказал: «Парни, вы должны заканчивать с этим, черт возьми. Он в вашей группе. Вы сделали его членом группы. Просто смиритесь с этим. Он – тот самый человек».