– Ольга, погружаемся! – скомандовал Ольсен и тут же добавил: – Прошу меня извинить за резкий тон. Вы здесь самый настоящий капитан, и без ваших умений и сноровки я бы вряд ли справился. Но теперь я прошу вас развернуть нашу «Малютку» на сто восемьдесят градусов. Так, чтобы нос был нацелен прямиком на выход из Главенствующего грота.
– Что вы собираетесь сделать? – спросила Ольга, выполняя при этом разворот.
– Мне кажется… Даже нет, я вполне уверен, что гениальный доктор Сальватор слишком опередил свое время. Он сделал очень многое для развития науки, но при этом последствия его опытов оказались столь непредсказуемы и опасны, что из-за них погибли люди.
– Все эти люди были сами виноваты…
– Конечно! Человек всегда и во всем виноват сам. Никто не заставляет его выходить на улицу, чтобы погибнуть от упавшего на голову дерева, или же есть рыбу, чтобы вдруг подавиться косточкой. В нашем случае – дело другое. Доктор Сальватор создал чудовищ, которые… которые…
– Да ерунда все это! – в сердцах воскликнула графиня Левашова. – Ничто в нашем мире не может быть чудовищнее человека!
– И последствий рук его, – согласился Ольсен и нажал на клавишу, приводящую в действие механизм пуска торпеды…
* * *
Даже за сравнительно недолгое время, проведенное на службе у доктора Сальватора, арауканец Кристо неплохо научился ориентироваться на территории виллы на скале, можно сказать, с закрытыми глазами. Сейчас его глаза хоть и были открыты, но видел он все перед собой словно в туманной пелене. На совести арауканца было много нарушений закона, но чтобы убить человека – такое случилось впервые. Тем не менее он ничуть не жалел о том, что вонзил нож в спину охраннику Гаспару. Наоборот, Кристо испытывал чувство полного удовлетворения – наконец-то в своей жизни он сделал что-то важное и правильное. Он не позволил Гаспару убить действительно хороших людей…
Такие мысли метались в голове арауканца, когда он поднимался на лифте из Главенствующего грота на поверхность скалы, когда он торопился по извилистым тропинкам в саду виллы к той самой потайной двери в стене, огораживающей виллу, когда открывал ее…
Кого он никак не ожидал увидеть перед собой за стеной виллы, так это Гуттиэре в окружении Рафаэля и других арауканцев.
– Кристо?! – узнал его Рафаэль. – Что…
– Доктор Сальватор мертв! – выпалил Кристо. – Его и дона Дельгадо сожрали рыбы-монстры!!! А-а-а!!! – Он схватился здоровой рукой за голову.
– Что с Ольсеном? – встряхнула его за плечи Гуттиэре. – Что с Ихтиандром? Отвечай!
– Они все там, там, внизу, в Главенствующем гроте. – Силы оставили Кристо, и он упал на колени перед Гуттиэре, а затем и вовсе повалился на бок.
– Ты сейчас же проводишь нас в этот самый грот! – подхватил его под мышки Рафаэль и с помощью еще двух человек поставил на ноги. – Иначе…
– Согласен, согласен, – смирился Кристо. – Но у меня совсем не осталось сил! И моя рана…
– Предлагаешь, чтобы мы тебя понесли?! – крикнул ему в лицо Рафаэль.
– Нет, я пойду и проведу вас сам. Но умоляю, дайте мне хотя бы один глоток рома…
Никуда идти им не пришлось, и, возможно, время, потраченное на тот самый глоток рома, который Рафаэль позволил сделать Кристо из своей резервной для подобных случаев фляжки, спас жизни и ему, и Гуттиэре, и Кристо, а также нескольким готовым на подвиги арауканцам.
За стеной, окружавшей виллу доктора Сальватора, что-то ухнуло, громыхнуло, земля не просто задрожала, а передернулась, да так, что никто не смог устоять на ногах, все потеряли равновесие и попадали. Огромное облако пыли поднялось над местом, где еще минуту тому назад красовалась вилла на скале, от которой теперь остались лишь развалины…
Эпилог
Официальные лица Буэнос-Айреса так и не узнали об истинной судьбе доктора Сальватора, а также Педро Зуриты, Хорхе Дельгадо и их помощников. Разговоров о крушении виллы на скале было много, но арауканец Рафаэль, строго-настрого велел своим друзьям молчать о том, что они узнали со слов Кристо, и те благоразумно держали язык за зубами…
Рана в плече Ольсена оказалась не опасной, и доктор Иниго, которому за последнее время пришлось слишком уж часто проявлять свое мастерство, без труда извлек пулю, которой наградил журналиста Хорхе Дельгадо. Впрочем, доктор Алесандро Иниго не жаловался – за эти дни он заработал не меньше, чем за весь предыдущий год, а заплатили ему в том числе и за молчание.
Михаила Левашова похоронили на территории гасиенды «Мудрая Долорес», на самом берегу реки Парана. Это было ночью, и могилу, как это бы ни выглядело неправильным, начала копать сама графиня Левашова, и помогала ей в этом Гуттиэре. Потом Персиваль отстранил их и взялся за лопату сам. Кристо был рядом, а когда дело было сделано, он отдал Персивалю сумку с дневниками доктора Сальватора, которые сам же похитил из его кабинета.
С рассветом графиня Левашова, ее дворецкий Григорий, Ольсен и Гуттиэре, Персиваль, Полетта и Ихтиандр навсегда покинули гасиенду «Мудрая Долорес».
Ольсен и Гуттиэре воспользовались первым же авиарейсом, чтобы улететь в далекий Нью-Йорк. Своими статьями в газетах и журналах о трагически закончившемся в Ла-Платском заливе рыболовном турнире «Черная жемчужина» Ольсен выгадал неплохую сумму денег, но главное для него и Гуттиэре было не в этом.
Для них было главным, что Ихтиандр остался жив и здоров, но посвящать в это кого-то еще они не стали. Зачем?
Подводная лодка «Малютка» послужила Ольге и Григорию. Они уплыли из Ла-Платского залива, впрочем, не очень далеко. Эмигранты не решились возвращаться ни в Россию, ни во Францию. Следующим местом их пребывания стала страна Уругвай. Здесь им улыбались приветливые люди, да и рыбалка с охотой обещали радовать своими трофеями.
Ихтиандр вместе с Персивалем и Полеттой благополучно отчалили на яхте «Пеламида» от пристани Ла-Платского залива и взяли курс на безымянный остров, на котором обосновались Арман и Женевьева Вильбуа.
Возможно, Персиваль грустил о русской графине, вспоминая пережитые вместе с ней приключения. Возможно…
Лишь арауканец Кристо никуда не делся из родной для него Аргентины. После исчезновения Педро Зуриты и его дяди – дона Хорхе Дельгадо гасиенда «Мудрая Долорес» оказалась бесхозной. Ни у того, ни у другого не осталось наследников. Но на гасиенде продолжал проживать теперь уже бывший слуга Педро Зуриты чернокожий Алан. К нему Кристо обратился с просьбой поселиться во флигеле, который покинули русские эмигранты, – за деньги, конечно же. Тот не отказался от заработка и пообещал, что сделает все, чтобы полиция или кто-то еще не узнали о новом жильце гасиенды.
Чувствовал себя Кристо неважно. Культя продолжала болеть, хоть Алан периодически делал перевязки и уже с утра приносил ему неизменную бутылку рома, за что Кристо щедро с ним расплачивался. Существование однорукого старика, который в светлое время суток не высовывал носа из флигеля, до поры до времени вполне устраивало Алана.
