– В лоб, через Германию, им нас не взять, – задумчиво произнес адмирал Ларионов, – но у Антанты остается возможность либо организовать нам внутреннюю смуту, в чем вполне может участвовать мистер Локкарт и ему подобные, либо подтолкнуть на интервенцию своего единственного невоюющего союзника – Японскую империю.
Дальний Восток, КВЖД и Забайкалье остаются нашей ахиллесовой пятой, со стороны которой мы обескровлены. Японская империя в любой момент может выставить против нас до трехсот тысяч штыков и не самый слабый из всех мировых держав флот. Нам же там защищаться почти нечем. Среди наших товарищей царит разброд и шатания, части старой армии в значительной степени разложены, среди казаков тоже идет брожение. Сибирская же флотилия может с успехом воевать только против браконьеров. Подводная лодка «Северодвинск», ранее служившая пугалом для японской военщины, отозвана в Мурманск для отдыха команды, которая не может находиться в море бесконечно.
– Очень хорошо, товарищ Ларионов, – кивнул Сталин, – в смысле хорошо, что вы это нам прямо сказали, и мы теперь можем принять по этому вопросу соответствующие меры. А так, разумеется, все достаточно плохо. Скорее всего, мы направим туда товарища Бережного со всем его корпусом, и пусть японцы, если они только задумают недоброе, пеняют на себя. Товарищ Тамбовцев, а как, по-вашему, будет действовать наш ситуативный союзник Германия?
– Германия, – ответил Тамбовцев, – напротив, освободившись от Восточного и Итальянского фронтов, и заполучив в свое распоряжение промышленность и природные ресурсы Северной Италии, Норвегии и Дании, улучшила свое положение, насколько это было возможно. И теперь она способна сосредоточить основные силы своей армии против главного врага, то есть Франции, имея против нее двойное превосходство в живой силе.
А это значит, что на направлениях главных ударов такое превосходство может быть и пяти-, и десятикратным. Кроме того, германский флот Открытого моря после последних неудач Антанты имеет над флотом Великобритании некоторое превосходство в линкорах и абсолютное – в линейных крейсерах. Что может натворить эта армада, вырвавшаяся на оперативный простор, показал недавний рейд адмирала Хиппера, перебившего все горшки на британской кухне в Атлантике.
Предполагаю, что во второй половине июня или, может, даже чуть раньше, германское командование предпримет энергичные попытки наступательных действий как на суше, так и на море, чтобы окончательно переломить ситуацию в свою пользу и выбить из войны Францию, оставшись с Британией один на один. Надо понимать, что, несмотря на всю нашу экономическую поддержку, Германия находится на грани истощения своих экономических и человеческих ресурсов. И если до осени 1918 года мировая война не закончится, то боевые действия прекратятся сами собой, потому что ни у одной страны больше не будет сил для их ведения.
Сталин не спеша размял в пальцах папиросу, потом отложил ее в сторону.
– Что касается экономической поддержки Германии… – задумчиво сказал он. – Товарищ Красин, скажите – насколько аккуратно ваши немецкие партнеры выполняют наши заказы, и насколько качество поставляемого нам товара соответствует кондиции?
– Да, товарищ Сталин, – кивнул Красин, – наши заказы выполняются точно и в срок, а качество поставок вполне соответствует оговоренным стандартам.
– Это хорошо, – сказал председатель Совнаркома, – но мы считаем, что до осени, когда, как полагает товарищ Тамбовцев, Германская империя может не выдержать тягот войны, мы должны заполучить у своих немецких контрагентов как можно больше ценного промышленного оборудования. Неважно, проиграет ли Германия войну, выиграет или сведет схватку к ничьей, такой нужды, как сейчас, в нашем сырье и продовольствии у нее больше не будет. Следовательно, необходимо уже сейчас готовиться к резкому снижению интенсивности наших с ней экономических связей. На этом, пожалуй, все, товарищи, до свидания.
Ленин быстро написал несколько слов карандашом в блокноте, вырвал страничку и передал ее Сталину.
– А вы, товарищ Тамбовцев, останьтесь, – сказал Сталин, прочитав записку, – нам с товарищем Лениным необходимо обговорить с вами пару важных вопросов.
8 июня 1918 года.
Петроград. Лидер партии
левых социалистов-революционеров
Мария Александровна Спиридонова
Мария Спиридонова, попрощавшись с Савинковым, вышла на улицу, обуреваемая сомнениями. Совсем недавно она, вместе с большевиками, в стенах бывшего Института благородных девиц вела активную работу по подготовке социалистической революции, которая, как ей казалось, должна была дать свободу народу и землю крестьянам.
Но неожиданно все пошло совсем не так, как думали эсеры. Эскадра под Андреевским флагом, под орудийный гром Моонзундского сражения вынырнувшая неизвестно откуда, помогла большевикам, а точнее, небольшой кучке сторонников Сталина, вырвать власть у перепуганного Керенского, после чего бывшие союзники левых эсеров начали железной рукой править страной, направляя ее, как они считали, в светлое будущее.
Правда, победители успели сделать многое из того, что понравилось ее товарищам по партии. При этом, если сказать честно, Сталин и его компания фактически обокрали эсеров, использовав основные положения их партийной программы в той ее части, где говорилось о решении земельного вопроса. Ну, да и ладно, главное – они сделали то, что столько лет обещали крестьянам эсеры, но так и не сделали за время своего нахождения во власти. Для партийного самолюбия партии социалистов-революционеров это было и весьма неприятно.
По правде говоря, на встречу с Савинковым Мария Спиридонова шла с большой неохотой. Все-таки довольно темной личностью был этот человек. Савинков, считавшийся в свое время правой рукой провокатора Евно Азефа, чудесным образом все время ускользал от охранки, которая, в чем могла Спиридонова убедиться лично, обычно работала очень успешно. Многие в партии поговаривали, что Азеф взял Савинкова себе в помощники совсем не случайно. Ведь недаром он сам как-то проболтался: «Азеф занимал положение капитана корабля, я – старшего офицера, именно я сносился со всеми товарищами, был с ними в непосредственном общении, со многими в тесной дружбе. Он, если так можно выразиться, из своей каюты не выходил, отдавал приказы через меня, вел организацию через меня».
Куда Азеф вел боевую организацию партии социалистов-революционеров, удалось узнать с помощью Бурцева и Лопухина. Когда решалась судьба Азефа, Савинков предпочел отречься от своего «капитана».
Не нравилась Марии Спиридоновой и любовь Савинкова к «красивой жизни». После разоблачения Азефа в 1909 году он возглавил боевую организацию эсеров. ЦК партии поставил перед ним задачу – убить императора Николая II. Планировались также ликвидации министра юстиции Щегловитова, министра внутренних дел Столыпина, великого князя Николая Николаевича. За два года Савинков потратил на подготовку терактов около 70 тысяч золотых рублей. Результат же оказался нулевым, за исключением того, что сам руководитель боевой организации ни в чем себе не отказывал, жил на широкую ногу и был завсегдатаем ресторанов и казино.
