Вскоре мы остановились у небольшого магазинчика. Кучер открыл дверь — и улица Миридра встретила нас холодным, порывистым ветром.
Герцог храбро выбрался из теплого, уютного экипажа, за ним доктор, а вот
когда дошла очередь до Вейре, он отрезал:
— Я не пойду туда! — и забился вглубь.
Его отец нахмурился, приготовился к наставлениям, но я шутливо бросила:
— Трусишка! — накинула шаль, поверх пальто и шляпки, и ловко выбралась из кареты.
— Нам к той двери, — указал Веспверк на ближайшее крыльцо. — Мы пошли. А ты можешь ждать нас тут! — Уже хотел закрыть дверцу, как Вейре, нахохлившись, как воробушек, пододвинулся к выходу.
Прежде чем помочь сыну спуститься, герцог укутал его в теплый плед. И Вейре, прежде всегда одетый с иголочки, стал походить на неуклюжего пухляша, и от того смотрелся особенно забавно.
— Скорее в лавку! — я взяла его за руку и потянула ко входу.
Через мгновение мы вошли в теплое помещение, где нас встретил стойкий запах рыбьего жира.
— Фу! — сморщился Вейре, закрывая ладонью нос, но продолжал семенить за нами, увлеченно разглядывая полки с диковинными товарами.
Меховые шапки, обувь, куртки, но совсем не такие изящные, к каким он привык. Скорее они напоминали теплую одежду эскимосов. Мне интересно ее разглядывать, а уж для него так вообще диво дивное.
— Если это для тепла, то почему дамы в Нильде не носят это? — рассудительно заметил он, потыкав пальцем меховой сапожек.
— Потому что не все дамы думают головой, — хмуро заметил Освальд. Кратье тут же кивнул в знак согласия.
— Увы, Вейре, женщины предпочтут захватить воз бальных платьев, а потом устроят истерику, что им холодно, — пробурчал доктор и дернул колокольчик на прилавке, вызывая продавца.
Из подсобки высунулся седой старик.
— Господа?! — удивился он, оценив наши тонкие замшевые печатки, курточки и особенно мою шляпку. — Хлипковато вы одеты!
— Мы как раз пришли за теплой одеждой. Я, Вейре и мой спутник непривередливы, однако есть ли у вас что-нибудь для дам?
— Для дам? — старик оглядел меня задумчиво.
— Я тоже не привередлива, лишь бы было тепло и удобно! — вклинилась в разговор.
— Ну, еже ли тепло и удобно… — я бы посоветовал меховые штаны для начала.
— Я за! — легко согласилась я, чем шокировала спутников.
— Боюсь, Норрит так легко не согласится, — вздохнул Кратье, когда увидел протянутое мне меховое изделие.
— Как замерзнет — сразу согласится, — успокоила я расстроенного доктора. — Так что берите два комплекта!
Через полчаса мы вышли из магазина, а за нами семенил мальчишка, вынося покупки Веспверка и Кратье к саням.
Впервые я получила от принца, то есть герцога шубу, однако вид ее далек от кокетливой девичьей шубки. Неведомый зверь с колючей шерстью и густым подшерстком, еще и пятнистый, красил меня, как корову седло. Но да ничего. Неприятность эту как-нибудь переживу. Главное здоровье беречь. Корфина то бледненькая, тоненькая — не то, что я прежняя: кровь с молоком.
Вдобавок глухая шапка, варежки, сапожки… — это все нам вручил хитрый старик, стоило ему узнать, куда лежит наш путь. И в таком виде я и щеголяла, ведя под руку такого же колобка — Вейре. То-то местные на нас оборачивались.
— Я, конечно, надеялся, приодеться, но чтобы вот так…?! — выдохнул Освальд, ослабляя ворот мужского пальто, и покосился на меня. Шубу он купил, но не надел, согласившись пока утеплиться меховым жилетом, незаметным под верхней одеждой.
— Норрит меня убьет, — тяжко вздыхая, вторил ему Кратье.
— Доберемся до Имилера — обрадуется обновкам, как миленькая, — напомнила доктору про северный климат, а недовольство Освальда проигнорировала.
— Корфина, — не унимался герцог. — А это нам точно пригодится? Если вам понравился сей чудный мех — другое дело. Но… не переусердствовали ли вы?
— Приедем в Имилер, узнаете! — пробурчала я. Вот же! Что Кратье, что Веспверк, брюзжат как две бабки. Зато Вейре доволен. Теперь ребенок не боится ветра и снега и жаждет узнать мир, который от него так долго скрывали.
— А пойдемте туда?! — потянул нас к яркой витрине кондитерской. — И туда! — Махнул в стороны книжной лавки, за которой еще магазинчики…
— Если только недолго! — согласился герцог.
— И избегая толпы людей! — добавила я.
— Идемте-идемте, — оживился доктор, не терявший надежды найти для супруги что-то более элегантное, и увлек нас в ближайшую лавку.
Вернулись мы в холлапаритум только вечером — голодными, но довольными. Вейре клевал носом и, съев едва ли половину овощного супа, был отправлен отцом спать.
Я тоже с удовольствием вздремнула. Мягкая постель стала лучшей наградой за суетные сутки.
Ночью пару раз просыпалась — прислушивалась к дыханию Вейре, безмятежно спавшего в соседней смежной комнате. Но все мои тревоги оказались напрасными. Поездка и смена окружения благотворно повлияли на него.
Утром мы проснулись бодрыми и жаждали продолжения экскурсии, но увы, герцог погрузился в дела.
Я случайно увидела, как раздраженный Веспверк в пятнистом пальто расхаживает по территории вышки. За ним следует пятерка упитанных мужчин и заглядывает герцогу в рот. Он им что-то гневно выговаривает, записывает в блокнот, тыкает пальцем в недоработки… Лица у ответственных работников холлапаритума багровые, взволнованные, и, судя по их переглядываниям, нам пора переходить на автономное питание.
— Что там? — Вейре заинтересовался, чего я там разглядываю. Выглянул в окно и грустно вздохнул: — А потом про папу говорят гадости. Баронесса, вы верите в то, что про нас говорят?
— Нет. У меня есть свои глаза и уши. Я делаю сама выводы.
— А другие слушают и еще распрос… распрост…няют! — с трудом выговорил он взрослое слово, и я грустно улыбнулась.
— Откуда ты знаешь?
— Папа рассказал. Мы потому и уехали из Нильда, не взяли игрушек и Малыша, книжки и рисунки, потому что нам желают зла.
— Но мы же купили альбомы и карандаши! — спохватилась я, придумав, чем занять скучающего ребенка. — А еще мы можем рисовать на стекле! Я даже знаю одну игру — «крестики-нолики». Сыграем?
— Я не умею!
— Это легко, — подышав на стекло, нарисовала решетку и начертила нолик. — Ставь в любом месте крестик…
Весь день мы просидели в номере. Выйти на улицу и поиграть в снежки нам не позволила охрана герцога.
— Его Светлость велел не оставлять номер без присмотра, — сообщил широкоплечий мужчина, преграждая дорогу. — Извините, баронесса, но лучше не рисковать.
— Поняла, — кивнула я и расстроенная закрыла дверь. Что ж, будем развлекаться своими силами. Не впервой.
