Зато Нэгнет достала из сумки сладкие пирожки, что купила по дороге из академии. Они нечета подаренным изысканным сладостям, но тоже очень вкусные.
Уминая с удовольствием простую, безыскусную выпечку, мы болтали о мелочах, о том, что произошло днем в классе, пока вдруг Нэгнет не приложила палец ко рту. Затем она медленно поднялась со стула, беззвучно подкралась к двери и резко толкнула ее.
В коридоре послышались стук и визг. Конечно же, Ардии.
— Убирайся! — презрительно прорычала Нэгнет и громко захлопнула дверь. — У нее точно что-то с головой!
— Это после духов Сарнара началось, — прошептала я. Живо представив себя на месте Липучки, ощутила, как от волнения по спине прошел холодок. — Нечто подобное должно было произойти со мной!
Мы обе покосились на угощения, стоявшие нетронутыми на столе.
— А что делать с ними? — кивнула на коробки.
— Отдай коменданту. Ее муж вчера вернулся из поездки. Она будет в восторге.
Вспомнив, что творилось после того, как я прибежала в академию обсыпанная «лаской», мы рассмеялись.
— Кажется, у мадам на угощения с секретом уже нюх появился, — пошутила я.
— Повезло, что ты родилась под счастливой звездой, иначе не миновала бы пакостей Сарнара. Ладно, выздоравливай. И будь осторожнее, — предупредила Нэгнет, уходя. — Он ни перед чем не остановится. Тут задета мужская гордость. Да и Маглеб, чтобы не уступить, может тоже отчебучить чего-нибудь.
Мне нравилась ее рассудительность, тактичность, вот только кажется, она подозревает, что лекции я пропустила не просто так. Однако в душу лезть не стала. Уже спасибо.
Едва гостья ушла, вернулась мадам Пуи с письмом в плотном, дорогом конверте. И что-то подсказывало мне, что оно не от Падии.
— Курьер от Маглеба принес, — подтвердила догадку комендант. — Ждет ответа.
Пришлось быстренько пробежаться глазами.
В записке Маглеб спрашивал о причине моего недомогания.
Его забота подняла настроение, поэтому ответ сам собой вышел искренним. Я поблагодарила за цветы, угощение и за вчерашний замечательный вечер.
Мадам пыталась не подсматривать, но знаю: ей очень любопытно, чего я пишу. Конечно, не стоит болтать лишнего, однако как комендант общежития она и так обо мне знает слишком много. Чего только стоят знания о ночном визите к Ловчему. Вздохнув, зачитала ей записочку.
— Здорово написано, — одобрила мадам и поспешила передать письмо заждавшемуся курьеру.
Но на этом события не закончились. Вскоре она вернулась взволнованной и торжественно выпалила:
— К тебе едет госпожа Тойлеп!
Однако восторженностью я не прониклась. Показалось странным, что Падия вспомнила обо мне и соизволила встретиться, лишь когда по городу разнеслись слухи о соперничестве из-за меня двух родовитых отпрысков.
Совпадение ли, но после всего, что произошло со мной, я стала излишне мнительной. Кроме того, Падия сама рассказывала, что ее отец не хочет продешевить и подыскивает ей влиятельную партию. Возможно, Маглеб или Сарнар — ее будущий жених…
Настроение стало гадким. Только жизнь начала налаживаться, так обязательно кому-то надо взбаламутить воду!
Времени было мало. Я наспех пригладила волосы и в простом платье спустилась во двор. Пришлось немного подождать, прежде чем у ворот общежития остановилась нарядная карета с гербом Тойлепов.
Кучер опустил лакированную ступеньку, помог мне забраться в роскошное нутро экипажа, а затем мы тронулась.
Занавески скрывали нас от чужих любопытных взглядов, но позволяли видеть, как девочки высовываются в окна и пытаются рассмотреть, чем я тут занимаюсь. Опять напридумывают чего-нибудь.
— Вижу, ты произвела фурор, — первой заговорила Падия. На ее худощавом лице играла легкая улыбка, но зная, что госпожа Тойлеп — расчетливая натура, я не обольщалась ее деланной приветливостью. — Замечательно.
Она любила дорогие платья, замысловатые прически, обожала демонстрировать каждым жестом утонченность и аристократичность, однако я не испытывала неловкости. Когда ответила ей такой же вежливой полуулыбкой, Падия смутилась, и на время с нее схлынула высокомерность.
— Знаю, тебе было непросто, но и на нас обрушилось внимание, — мягче, словно оправдываясь, заговорила она. — Пришлось отбиваться от обвинений, что мы тебя подменили. Если бы я часто навещала тебя, это показалось бы подозрительным.
— Да-да, понимаю, — кивнула я.
— Кстати, поздравляю с успехом. Кому отдаешь предпочтение?
— Пока никому. Присматриваюсь, — ответила покладисто и честными глазами посмотрела на нее.
Довольная Падия растянула тонкие губы.
— Брат и Эрх каждый день вспоминают о тебе. Хохочут над Сарнаром и сетуют, что ты ушла у них из-под носа. Ведь о тебе ходит столько заманчивых слухов. Согласно им, ты коварная особа, соблазняющая мужчин щелчком пальцев. Поговаривают, что даже господин Дельрен не остался к тебе равнодушным, — рассказывая, она не сводила с меня глаз, наблюдая за каждым моим жестом.
— Вряд ли, — как можно равнодушнее повертела головой. — Я его почти не знаю, но он кажется прожженным циником.
— А циничный Сарнар тебя не пугает?
— Если посоветуете держаться его подальше, я прислушаюсь к совету.
— А если порекомендую держаться подальше от Маглеба? — ее золотистая бровь взметнулась вверх.
— Ни к кому из них я не испытываю привязанности, — ответила спокойно. Ведь чего- то подобного и ожидала, поэтому сохранить выдержку оказалось не так сложно.
— Посмотрим, как они себя поведут. Пока держи их обоих около себя, — во взгляде Падии блеснула расчетливость.
— Хорошо, — кивнула. Пусть строит планы какие угодно, я пока что буду изображать покладистость, но своей жизнью распоряжаться не дам! Именно поэтому спрашивать о родителях и женихе Альвианы не стала. Боюсь, что показав страх, дам Тойлепам возможность помыкать мною. В конце концов, в случае неприятностей обращусь к Маглебу. Одна мысль о возможности просить у него помощи, утешала. И Падия, не уловив во мне ни капли смятения или бунта, успокоилась.
— Если возникнут трудности, знаешь, где меня найти. Или пришли курьера, — она достала из сумочки кошель и положила мне на колени.
— Благодарю, — произнесла я признательно, но с достоинством.
— Желаю тебе удачи.
После встречи осталось неприятное впечатление. Но даже пожаловаться и поделиться домыслами не с кем.
— Ты определенно родилась под счастливой звездой! — щебетала мадам Пуи, сопровождая меня до двери. Она радовалась так искренне, что я, оказавшись у себя в комнате, отсыпала часть денег из кошеля и протянула ей.
— Не надо! — отступила она к порогу. — Я забочусь о тебе не из-за них. Просто гляжу, как за тобой два оболтуса ухлестывают, и мне хорошо. Но от сладостей не откажусь. — И посмотрела смущенно.
