– Так вы хотите разъезжать и искать людей, которым нужны книги?
– Да.
– А какая книга пригодилась бы, например, мне? Только не русская.
Нина посмотрела на него и улыбнулась.
– Что ж, – решила она, – я бы предложила вам что-нибудь о людях, которые работают по ночам. Например, «Овиан-Фолс». Это о человеке на войне, он ночи напролет стоит в карауле, до самой утренней побудки, и о том, какие мысли у него возникают перед тем, как солдатам приходится пойти в сражение. Он думает о своей семье, о своем детстве, эта книга забавная и грустная. А еще он думает о некоем снайпере, который, как ему кажется, хочет его убить. И снайпер действительно пытается это сделать. Да, это хорошая книга, она вызывает настоящие чувства.
– Да, немного похоже на меня, – кивнул Марек. – Только мой снайпер – это часы. Не настоящий, но опасный. Похоже, книжечка по мне. Я такую куплю.
– В самом деле? – улыбнулась Нина.
– Да. Думаю, да. Вы меня убедили. Может, нам следует и этот поезд нагрузить книгами? Книжный поезд.
– Мне ваша идея нравится! Хотя… лучше, наверное, начать с малого.
– Но вы окажетесь в Бирмингеме, а ваш фургон – в Шотландии.
– Да, знаю, – согласилась Нина. – Но я скоро с этим разберусь.
– Вряд ли это хороший способ управлять книжным магазином. Вы – здесь, он – там.
Нина посмотрела на Марека, пытаясь понять, не поддразнивает ли он ее, но лицо мужчины ничего не выражало.
– Да, конечно, – вздохнула она. – Но я не могу держать его в Бирмингеме. Я вообще не понимаю, куда меня заносит. Не жизнь, а сплошные проблемы!
Марек грустно улыбнулся в темноте, и Нина заметила, как блеснули его белые зубы.
– Вы думаете, только у вас проблемы? – спросил он.
– Ну да, у меня нет работы, самое ценное мое имущество стоит где-то… я даже не знаю, где именно, соседка по дому собирается меня выгнать, если из-за моих книг обрушится потолок, да еще я чуть не угодила под поезд… Думаю, проблем у меня достаточно.
Марек молча пожал плечами.
– А как вы думаете? Я почти все свои деньги отдала за фургон, я не могу водить его просто для забавы. – Нина потуже завернулась в одеяло. – Вам кажется, что это не проблемы?
Марек снова пожал плечами:
– Вы молоды. Вы здоровы. У вас есть фургон. Очень многие люди в моей стране подумали бы, что вы просто счастливица.
– Возможно, – тихо откликнулась Нина.
Они стрелой пронеслись по какому-то мосту, напугав стайку цапель, устроившихся вокруг озера. Птицы взлетели, обрисовавшись силуэтами на фоне луны.
– Вау! – воскликнула Нина. – Вы только посмотрите на них!
– Из ночного поезда можно увидеть многое, – откликнулся Марек. – Вон там, гляньте. – Он показал на крошечную деревушку, полностью погруженную во тьму, – лишь одно окно светилось. – Это окно почти всегда светится, но не каждую ночь. Кто там живет? Они что, просто не могут заснуть? Или там есть младенец? Я каждый раз гадаю. Кто эти люди, что живут во всех тех деревнях, и как они добры, позволяя нам подсматривать за ними, и как щедры…
– Не думаю, что на самом деле людям нравится жить рядом с железной дорогой, – с улыбкой произнесла Нина.
– Но тем больше в них доброты, – возразил Марек, и они снова замолчали.
Когда поезд дошел до Ньюкасла, Марек велел Нине пригнуться, потому что ей не следовало находиться в кабине. На товарной станции было шумно, она была освещена, как рождественская елка, – так ярко, будто вдруг наступил день. Кричали мужчины, работали подъемные краны, снимая с поезда контейнеры: в них шерсть, пояснил Марек, из Нидерландов и Бельгии, и виски, конечно, и растительное масло, джин. И набирающие оборот товары из Китая, для тюремных магазинов и мелочных лавок: игрушки, соль, мельнички для перца, рамки для картин, а еще бананы и йогурт, почта, и вообще что угодно, – все это отправят в огромные доки Гейтсхеда и погрузят на машины и поезда, чтобы ночью развозить по всей стране, – как кровь течет по венам. Нина никогда и не задумывалась о ночной жизни, включая кофеварку или открывая баночку с медом. Грохот и крики все продолжались, и Нина задремала в углу кабины. День был невероятно длинным, да и ночь тоже…
Проснулась она внезапно, когда они уже мчались через Скалистый край. Нина плохо соображала и умирала от жажды.
Марек улыбнулся ей.
– А я уж думал, вы и остаток пути проспите, – произнес он. – Может, вы не слишком подходите для ночной работы? Ночная библиотека, похоже, не для вас.
– Но идея хороша, – сонно ответила Нина.
Она проснулась еще не до конца, и ей казалось, что поезд плывет по небу.
– Можно менять детские книжки ночью, когда дети уже спят, и они проснутся с новой историей на подушке. – Нина потерла глаза и огляделась. – Ох, простите, я болтаю какую-то ерунду…
Чай в термосе уже остыл, но Марек все равно предложил его Нине, и она напилась.
– А что вам снится? – спросил Марек.
Они все ехали и ехали, мотор локомотива грохотал, рация время от времени оживала.
– Ой, да я уже не спала, – ответила Нина.
– Нет, я имел в виду ваше занятие. Что вы хотите делать? О чем мечтаете?
Нина села как следует.
– Ну… – начала она. – Наверное… Я хочу находиться среди книг, чтобы они всегда были рядом. И рекомендовать их разным людям: книги для счастливых людей и людей с разбитыми сердцами, и для тех, кто радуется предстоящему отпуску, и для тех, кто хочет знать, что они не одиноки во Вселенной, и книги для детей, на самом деле похожие на обезьянок… ну, вообще всякие. И поехать в места, которые мне нужно увидеть.
– Но это не то место, где мы были? Не Шотландия?
– Ну да, возможно, но я же там не жила, и…
– И гораздо лучше остаться в Бирмингеме?
– Нет, не так. То есть не совсем так. На самом деле там слишком людно, негде припарковаться, библиотек и книжных магазинов так много, и вообще всего…
– Мм… – протянул Марек. – А Шотландия вам не понравилась?
Нина подумала о том, как стояла на холме, глядя на поля, на древние каменные стены, на садящееся солнце, проглядывающее между темными облаками, рисующее невероятно длинные полосы на огромных просторах пустынных земель…
– Понравилась, – сказала она наконец. – Очень понравилась. Но я там никого не знаю.
– У вас есть ваши книги, – напомнил ей Марек. – И вы знаете меня. Ну да, я какое-то время провожу в Шотландии. В основном по ночам.
Первые признаки рассвета – замигавшие звезды, крошечная полоска летнего золота – появились, когда поезд ушел дальше на юг. Города стали больше, длиннее, они все тянулись и тянулись, и только названия депо отличали их друг от друга. Движение становилось все интенсивнее по мере того, как пригороды постепенно начинали просыпаться и расправлять ноги.
