– Но тебе они вроде как нравятся.
Суриндер пропустила слова Нины мимо ушей.
– И еще ты заснула у него на кушетке, а он даже попытки не сделал как-то… ну… Это уж и вовсе не похоже на тех парней, которых я знаю. – Она вздохнула. – Ладно. Чем мы займемся сегодня? Только выбрось из головы распаковку книг. Я помогала Мареку их все упаковывать.
– Прекрасно, – откликнулась Нина. – Только я не слишком продвинусь вперед в работе, если буду сидеть и слушать, как ты громко сопишь и вертишься на кушетке.
– Я не верчусь, – возразила Суриндер. – Это самая удобная кушетка, на какой только я сидела в своей жизни. Не думаю, что такие рекламируют по телевизору, обещая при этом невероятно низкую цену.
– Я тоже так не думаю, – кивнула Нина. – Вряд ли такие кушетки вообще рекламируют. Думаю, ты уломаешь ее перебраться к тебе домой в обмен на кучу денег и кровавое жертвоприношение.
– Но если такая кушетка решит, что ты ее недостойна, она и с места не сдвинется, – продолжила Суриндер. – Просто останется в своем дворце. Вот так!
– Ты вроде только что пролила на нее кофе?
– Твоя мебель заставляет меня не на шутку нервничать.
– Меня тоже, – согласилась Нина, оглядываясь по сторонам. – Может, выйдем наружу?
– Нет, я останусь здесь и буду на ней валяться! Я только ради этого и взяла отпуск!
Нина промолчала, просто со страдальческим видом надела сапожки, проглотила свой кофе и вышла на прохладный солнечный свет, чтобы заняться делом в фургоне.
Она сумела сама, без особых трудностей, установить полки, которые заказала в Инвернессе, – в стенках фургона как раз на этот случай имелись удобные желобки. А потом включила погромче радио и продолжила работу. Она отмывала стенки и пол, пока на них не осталось ни пятнышка, а потом приступила к самой приятной части – начала стирать пыль с книг и определять место для каждой.
Романы справа, решила Нина, потому что большинство людей смотрит именно вправо, входя куда-то, документальная литература – слева, а детские книги – в дальнем конце, чтобы дети забирались в фургон и рассматривали их. Нина купила несколько дешевых ярких кресел-мешков, чтобы дети могли на них прыгать во время чтения вслух. Ее торговый сертификат был с гордостью выставлен в окне фургона. Его получение в Бирмингеме потребовало немалых усилий и нервов, но Нина в итоге была вознаграждена.
Нина напевала под звуки радио, устраивая все как следует, и хотя это заняло весь день, он не показался ей длинным. Наконец она открыла самую последнюю коробку и задохнулась от удивления. Здесь не было книг, зато лежали всякие вещицы, которые Нина собирала годами вместе с книгами. Она и сама иной раз не понимала, зачем ей вся эта ерунда – или отбросы, как говорила Суриндер. Но теперь, окидывая взглядом чистые голые стенки фургона, Нина в точности знала, зачем она копила все это так долго, даже не догадываясь, для чего.
Она развесила тут и там гирлянды фонариков в виде цветов, добавила забавные книгодержатели для малышей, изображавших разных персонажей детской литературы, включая страшного лесного зверя Груффало. Набор огромных бронзовых букв с лампочками внутри составлял слово «КНИГИ», и их можно будет выставлять наружу, когда она остановится где-то во время своих блужданий. Тетради с прекрасными расписными обложками могли послужить в качестве бухгалтерских книг. Картинки в рамках из серии «Матушка Гусыня» изображали старомодных очертаний алфавит для детей. Еще нашлись флажки с отпечатанными на них страницами винтажных книг.
– Да, этот фургон будет зверски дребезжать и грохотать, – заметила Суриндер.
Она прошла через двор, на ходу расплескивая чай и явно опасаясь кур.
– Не будет, – возразила Нина. – Я не намерена ездить быстрее двадцати миль в час. И мне плевать, кто там будет тащиться за мной. Придется им подождать. – Она извлекла на свет баночку синей краски. – Ну вот, и для тебя есть дело.
– Не-е-ет! – заныла Суриндер. – Я все еще хочу спать! Я все испорчу.
– Испортишь – напишем поверх. Давай, ты отлично это умеешь.
Суриндер выпятила нижнюю губу, но Нина ведь знала, насколько прекрасен почерк подруги. Ее часто просили заполнить приглашения на свадьбы. Суриндер вечно ворчала, но всегда доводила дело до конца.
– В самом деле?
– Следующим утром я снова приготовлю для тебя завтрак, – пообещала Нина. – А еще ты попробуешь сосиски, которые здесь делают.
– Ты серьезно? – простонала Суриндер.
– Да, они лучше всего того, что тебе приходилось есть. И еще, думаю, у меня есть местные бисквиты.
– На что они похожи?
– Это сюрприз, – ответила Нина, она и сама еще не пробовала круглые красные, с серебряными полосками бисквиты к чаю от Таннока. – Ты будешь потрясена. Пойду найду их.
Суриндер нахмурилась:
– Знаешь, когда я надписывала в последний раз приглашения на свадьбу, мне принесли шампанское и всякую всячину.
– Бисквиты и сосиски! – заявила Нина. – Я и так уже тебя балую. – Она направилась к амбару.
– Погоди! – крикнула ей вслед Суриндер. – А как он называется, черт побери?
Нина обернулась.
– Ох! – воскликнула она. – Я и не подумала… Может, просто «Книжный автобус»?
– Нет, – возразила Суриндер. – Это звучит как «Библиотека».
– Хм… «Книжный магазин»?
– Фургон развозчика. Для книг нужно что-то другое.
– «Купите здесь свою книгу»?
– Так ты назовешь свой фургон?
– «Книжный автобус Нины»?
– Ты же не в образовательной телевизионной программе для детей! Хотя одеваешься как в этих программах.
Нина вздохнула.
– Ну? – спросила Суриндер. – Давай, ты же думала об этом уже лет сто! Стоит только посмотреть на всю ту ерунду, которую ты собрала! Ни за что не поверю, что такая одержимая книгами и словами особа, как ты, не думала о названии.
– Ну… – смущенно начала Нина, уставившись на собственные ноги.
Она никогда никому этого не говорила, вообще не произносила вслух. Даже себе не признавалась…
– Я так и знала! – воскликнула Суриндер. – Я так и знала! Говори же! Выдай свою тайну!
– Ты сочтешь это глупостью… – пожала плечами Нина.
– Ты перебралась через всю страну с горой книг и фургоном, – сказала Суриндер. – Я давно уже поняла, что ты абсолютно глупа.
– Да… Пожалуй. – Нина слегка пошаркала ногой по земле. – В общем… Я всегда думала, что если у меня появится маленький магазинчик – я хотела очень маленький, – то я могла бы назвать его… «Книжный магазинчик счастья»!
Суриндер несколько мгновений таращилась на нее. Нина почувствовала, что отчаянно краснеет. Молчание затянулось.
