— Верно. Зачем лишнюю бумагу переводить?
Глава 21
Воспользоваться медальоном для переноса, сил не осталось. Да и был рад пройтись на своих двух, как простой смертный. Ночь тиха и безмятежна, будто и не случилось ничего. Пересекая внутренний двор замка, и бредя теперь по одному из тёмных коридоров, Кристиан поморщился и коснулся повязки на плече. Рубашка, одолженная у Брутуса, была тесна и трещала по швам при каждом движении. Придётся отсылать помощника к портному за обновкой для капитана.
Весь замок спал, за исключением нескольких умаев, наводивших порядок, чтоб поутру не беспокоить обитателей Арда. Кристиан кивнул тяжёлой головой каждому прислужнику, отвечая на молчаливое приветствие. Кем они были, каждая из неупокоенных душ? Находясь здесь, а не скитаясь по свету бесплотными духами, они словно получали отсрочку. Возможность смирения с неизбежным, хоть малое исцеление души и шанс уйти с миром. Окружённые живыми, умаи и сами чувствовали себя таковыми. Порой, даже слишком…
В одном из проходных залов Рэйван остановился. Увлечённо, не замечая постороннего присутствия, один из ардовских прислужников занимался тем, что уж никак не входило в его обязанности. И, тем не менее, действо это завораживало, вынуждая некроманта не мешать, и любоваться им.
Наклоняя свечу, и позволяя горячему воску стекать на пол, умай рисовал им. Плавно ложились линии, вторя мягким линиям длинных волос. Вырисовывали контур глаз и улыбки. Такой знакомой, что сердце в какой-то момент отозвалось, наполняясь одновременно и тихой теплотой и грустью.
— Ты талантлив, — проговорил он, и рука умая замерла со свечой.
Лейтон поднялся с каменного пола, и обернулся к хозяину Арда, склоняя голову в приветствии. Он встал рядом с недорисованным портретом так, будто желал защитить своё творение.
— Я в порядке, — заверил Кристиан, видя, куда устремился встревоженный взгляд умая.
Алое пятно проступило через повязку, испортив рубашку. Кажется, в этот раз без помощи Зорик не обойтись. К ардовскому целителю идти совершенно не хотелось, поскольку не собирался давать повода новым сплетням. Лейтон ни капли не поверил его заверениям, и покачал головой. Силуэт его мягко мерцал, делая лицо Рэйвана ещё бледнее. И кто из них сейчас больше походил на восставшего мертвеца? Кажется, об этом и думал умай, когда некромант встал рядом, вновь любуясь портретом. Как жаль, что нельзя сохранить его…
— Похожа, — Кристиан склонил голову набок, рассматривая нарисованное белым воском лицо своей невесты.
Лейтон так же, но с некой печалью склонил голову, повторяя за ректором. Затем настойчивым жестом указал на его плечо.
— Да. Обещаю, что позабочусь об этом, — подчинился Кристиан. — Но сейчас скажи мне. Она знает о цене вашей дружбы?
Плечи умая напряглись. Он медленно отрицательно мотнул головой. Призрачный ореол вокруг умая мерцал всполохами, выдавая чувства.
— Конечно же Трин не знает. Разве может быть иначе? — Кристиан сложил руки на груди, немедленно ощутив боль в плече, и прислонился к холодной стене. Он снова посмотрел на рисунок. — В Арде с три десятка умаев. Деверукс решил, что это взаимодействие будет полезно и воспитанникам академии, и неупокоенным душам. Все прислужники в Арде были призваны дедом. Он заключил договор с каждым. При нём трое покинули академию, найдя упокоение. При мне — двое. Это прекрасный результат, Лейтон. Я должен это признать. Так уж сложилось, что я не смогу продолжить данную традицию. И каждый из вас вновь отправится в мир, в тот момент, когда сердце Деверукса Рэйвана остановится. Но я искренне надеюсь, что каждый из умаев академии найдёт свой путь к свету раньше, чем боги призовут моего деда. Ты был особенным для Деверукса. Поскольку по неизвестной мне причине стал беспокойным духом Арда, долгое время пугая его юных обитателей.
Лейтон неловко повёл головой.
— Я не осуждаю, — устало улыбнулся Рэйван. — Деверуксу ты понравился. Он заключил договор, чтоб ты мог остаться в Арде, раз твоя мятежная душа того желала. И верил, что это для тебя — шанс. Время. Возможность.
Умай кивнул, сжимая в руке подсвечник. Воск продолжал капать с него на пол, застывая восковыми слезами у ног прислужника.
— Я вижу, что свет твоей души так ярок. Осталось немного и сможешь обрести покой. Полагаю, что в большем причиной тому дружба с Трин. Она способна зажечь даже самую тёмную душу…
Лейтон снова кивнул, мерцая призраком.
— Но дружба с Трин убивает тебя в некотором смысле, Лейтон. Открываясь ей, ты нарушаешь заключённый договор.
Прислужник встретился с ним взглядом. Кристиан выдержал его, продолжая говорить.
— Умай должен быть нем. Безлик. Должен служить во благо и не тревожить живых своим прошлым. Не должен раскрывать себя и являть истинный облик. Сколько из названных пунктов ты уже нарушил, Лейтон? Ведь как только нарушишь последний — исчезнешь. Вновь рискуешь стать неприкаянным духом, продолжив скитаться по свету. Мёртвые не должны привязываться к живым. А живые — к мёртвым. Таков порядок. Таковы правила, будь они неладны... Я не могу запретить тебе эту привязанность. Это твоё право. Твой выбор. Но до конца ли осознаёшь итог? Возможно правильнее уйти с миром. Ведь и Трин будет страдать, когда узнает, какова была цена этой дружбы. Она желает тебе упокоения, — Кристиан опустил руку на плечо умая, пожимая его, и отправился к лестнице. — У неё доброе сердце, друг мой…
«Доброе…», — мысленно согласился с ним Лейтон. Он смотрел Кристиану вслед, пока тот поднимался по лестнице. Мальчишка… Додумается обработать толком рану или обратиться к целителю? Ему пенял на то, что Трин будет переживать, а сам что? Своих же слов не слышал?
Добираясь до части замка, где располагались личные комнаты преподавателей, Кристиан задержался перед нужной ему дверью. Спит ведь? И как пить дать начнёт отчитывать. Ну что ж… Обречённо вздохнув, он тихо постучал. Ждать пришлось недолго. Зорик не стала даже спрашивать, кого принесло в ночной час. Распахнула дверь, окинула гостя беглым взглядом, и сердито велела заходить.
— Во что ты опять ввязался? — возмутилась она, жестом указывая Кристиану на кресло. — Садись немедленно!
— Простая заноза, — попытался оправдаться Рэйван, тяжело опускаясь в предложенное кресло.
