— Вас, надеюсь, не уволили, Рэйван? Не потому ведь решили напиться этим чудесным вечером? — снова приложился к своей кружке Брутус.
— Нет. Я был бы рад поменяться местами, но — увы… — пробормотал сердито Кристиан. — Рубашку верну завтра. Пришлю помощника…
Боги… К чему сейчас говорить об этом? Нужно срочно решить вопрос с восстановлением в должности. Идея у него была… И после выпитой половины кружки казалась всё больше привлекательной.
— Уже рубашками обмениваетесь? Как очаровательно… — прозвучал рядом уж больно знакомый голос.
Рэйван повернул голову, к своему удивлению замечая Бриса Хэйла. Кажется, у многих сегодня возникло стойкое желание напиться… Маг оставил свой стол. Не спрашивая разрешения, он тяжело опустился на свободный стул рядом с Кристианом, делая очередной глоток из надколотой кружки.
— На каком кладбище сегодня копать будете? Если что — я с вами…
— Господин Брис, полагаю? — кивнул хмельной головой Йен.
— Когда на столе три кружки с дамийским вином — все «господа» остаются за дверью, капитан, — широко ухмыльнулся Хэйл.
— Что вы здесь делаете? — спросил его Кристиан.
— Радуюсь единственному за три последние недели выходному. Вижу, у каждого здесь своя «радость». Мои соболезнования, Брутус. Или всё же поздравить с освобождением?
— Я пока и сам не понял, — капитан потянулся к полупустой бутылке.
Рэйван перехватил её раньше, отставляя в сторону.
— Вам достаточно.
— Человечка, что за всеми этими забавными статейками стоит — знаю я его, — Хэйл прикончил содержимое своей кружки, присваивая бутылку, убранную Кристианом. — Пару лет назад, ещё до того, как вы королевским приказом были приговорены ректорствовать в Арде, всё обо мне небылицы сочинял. Потом на вас переключился. Я даже ревновал по первому времени.
— И что не так с этим человеком? — попытался нахмуриться Брутус.
— Зависть, мой друг. Худшее из зол, — вздохнул Хэйл.
Он потряс бутылку, затем наблюдая, как медленно опускались на дно листья мелики, которые по обычаю добавлялись в вино для пряного вкуса.
— Рождённый в семье магов, но не получивший в наследство и капли силы. Обозлён на весь мир. Искренне считает, что магия в крови дарует безусловное счастье…
Теперь вздохнули все трое, пододвигая кружки к поставленной Хэйлом бутылке.
— Зная ваш характер, я боюсь предположить, как удалось убедить писаку перестать строчить эти статейки, — Кристиан глянул в открытое окно, услышав, как кто-то тихо запел в ночи.
Хорошо пел… Душевно.
— Зная вас, Рэйван, я осмелюсь предположить, что вы собирались поступить так же, — ухмылка Хэйла стала ещё шире. — Я всего лишь воплотил в жизнь все фантазии этого смертного.
— Все? — нервно икнул капитан, тут же неловко прикрываясь кулаком.
— Все. Все, что он описал в городских газетёнках.
— Вы действительно собираетесь делать это? — Брутус перевёл взгляд на некроманта.
Уголок губ Кристиана дрогнул. Деревянная кружка почернела под пальцами, обращаясь прахом. Вино не пролилось только благодаря тому, что было испарено лёгким заклинанием Хэйла.
— Этот гад сменил адрес. Но я знаю новый, — Хэйл поднялся, прихватывая подмышку бутылку. — Капитан, вам, как земляному, должно нравиться копать… Так что с вас — лопата.
— На мне — сотворение проклятий и наведение мора, — Кристиан бросил на стол несколько монет, затем вставая.
— Не забудьте про демонический хохот, Рэйван, — напомнил Брутус строчку из статьи.
Хохот не понадобился… На свою беду решив прогуляться по ночному городу и приобщиться к общему празднику, смертный писака едва сам не сомлел, завидев явившуюся по его душу троицу. Собрался бежать прочь, да два голема, криво поднятых с вязкой дороги Брутусом, преградили дорогу. Плюясь грязью, они пугающе меняли безобразную форму, то растекаясь жижей, то вновь возникая.
Тянуться на кладбище было лень. Да и от одной мысли снова оказаться там, желудок у Рэйвана сжимался и голова шла кругом. Потому обряд проводить единогласно решили на заднем дворе дома самой жертвы. Там и лопата нашлась…
— Вам это с рук не сойдёт! Вы ответите за всё! — испуганно бормотал валмирец. — Вы хоть знаете, какие люди за мной стоят?
Хэйл тем временем сосредоточенно выжигал ритуальные знаки на крышке от садового стола, использованного им как импровизированный алтарь. «Писал» на старогарванском. И как Кристиан смог понять, вовсе не древние заклинания, а некие строки из похабных песен, что любят напевать подвыпившие трактирные завсегдатаи.
— Сейчас за тобой стоит лишь Смерть, — холодно зазвучал в тишине голос Рэйвана.
Чёрный туман заполонил двор, клубился, обволакивал ледяным холодом. Словно подыгрывая некроманту, где-то в ночи взвыла собака. Что-то тихо насвистывая, Брутус задумчиво продолжал окапывать вычерченный им же ранее круг на земле.
— Пожалуйста… — сипло зашептал мужчина, принимаясь читать некую молитву.
— Ты жалок, — прошёлся вокруг него Рэйван, сдерживая тьму, уже разрисовавшую его руки. — Прошлого урока было мало? Настолько глуп, что вздумал повторить?
— Господин… — пытаясь играть, заныл валмирец. — Мне нужно кормить семью…
— Это не то, что я желаю слышать, — чёрным демоном возвышался над ним Кристиан.
— Боги покарают вас!
— Боги карают лживых.
— Готово, — провозгласил Хэйл, бросая дымившийся «алтарь» на перекопанную Брутусом землю. — Теперь только привязать покрепче. Чтоб сильно не дёргался.
— Послушайте… Послушайте, вы же это не серьёзно? Вы… Вы благородный ректор самой королевской академии! Вы тот, кто ответственен за детей… Не станете же вы…
— Быстро же я облагородился от жалкого пропойцы, — сухо проговорил Рэйван. — Я даю тебе последний шанс.
В ночном воздухе остро пахло свежей землёй, выкорчеванной травой да пролитым вином из разбитой бутылки.
— Ненавижу… Ненавижу всех вас! — выкрикнул валмирец, когда Хэйл толкнул его в плечо, вынуждая свалиться на алтарь.
— Вот это уже ближе к истине, — мрачно произнёс Рэйван, и чёрный туман принялся обретать чудовищные очертания, восставая за его спиной.
— Кто велел тебе писать эту чушь? — Хэйл вытащил из крепления на поясе нож, и тот сверкнул опасным серебром.
— Девка… Девка!.. — засипел валмирец, когда холодное лезвие коснулось его шеи.
— Какая девка? — зло осведомился маг.
— Улхара… Дочь его… — принялся бормотать мужчина. — Сама пришла ко мне. Сама! Целую пригоршню монет отсыпала, лишь бы написал, что велено…
— Зачем? — продолжил расспрашивать Хэйл.
