– Он делает это слишком… навязчиво, – недовольно бурчит парень.
– Ты цветок имеешь в виду?
– А что с ним не так? – брюнет непонимающе хлопает ресницами.
– Не с ним, а то, что Кит мне его подарил, – уточняю. – Мне не нужно было его принимать?
– Это совершенно ни при чём, – отмахивается Трой. – А разве мео-реллин тебе не понравился? – оборачивается, придирчиво рассматривая растение. – Могла отказаться.
– Наоборот, очень понравился, – улыбаюсь, чтобы у него в моей искренности сомнений не возникало. – А зачем Кит мне его отдал?
– Ты же девушка! – выдаётся мне как само собой разумеющееся. – Тебе все мужчины цветы будут дарить. У вас что, они так не поступают? Или что-то другое дарят?
Вопрос застаёт врасплох. Я даже не сразу отвечаю, размышляя над тем, что именно сказать.
– Нет. Обычно это девушки делают.
Ага. И подарок, который мужчины желают принять, отнюдь не цветочки, а право на зачатие ребёночка. Кулончик то бишь.
– Интересно, – хранитель задумывается и делает, в общем-то, логичный вывод: – Наверное, это потому, что у вас женщин больше.
– А ты почему мне ни разу цветы не принёс? – спешно его отвлекаю, пока не принялся меня расспрашивать, и напускаю на себя строгий вид, упирая руки в бока.
– Мне нельзя, я несовершеннолетний, – легко парирует зоггианин.
Ну да. Этот нюанс я из виду упустила. Зато многое поняла. А именно то, что мой хранитель очень ранимый и чувствительный. И вся его уверенность в себе и строгость – лишь маска, которую он надевает, потому как всеми силами старается оправдать возложенную на него ответственность. Возможно, даже боится, что не справится, именно поэтому обижается на Кита. Трою кажется, что своими сомнениями в его способностях и умениях спуктум подрывает авторитет хранителя в моих глазах. Да и в глазах остальных, скорее всего. Наверняка же за нами наблюдают.
Правда, остаётся непонятным, зачем дракон так настойчиво добивался встречи?
– Трой, – тормошу притихшего парня, который, устав буянить, теперь сидит спокойно и о чём-то сосредоточенно размышляет. – А что означает?.. – складываю ладони крестиком и прижимаю к себе, как это сделал мужчина перед тем, как уйти.
– Извинение, – покосившись на мою грудь, озвучивает брюнет.
– Понятно, – киваю. – Нет, непонятно! – всё же не удерживаюсь. – Если он не доверяет тебе, то какой ему смысл передо мной извиняться? Разве я могу предъявить спуктуму претензии? Обвинить в причинении вреда? Ему это может стоить карьеры? Он лишится вознаграждения за работу? Потеряет свои способности? Чувство вины не даст ему спокойно жить? – Ф-ф-фух! Сама не верю, что моя фантазия иссякает.
– Ну, Лила… – потрясённо смотрят на меня карие глаза. – Я бы до такого не додумался.
– Так в чём проблема-то?! – добиваюсь ответа.
– Если дело не во мне, – неторопливо тянет Трой, наконец-то избавляясь от своих подозрений и начиная рассматривать ситуацию под другим углом, – значит, оно в тебе. То есть в том, как именно дракон действовал, когда был на охоте. То, что он тебя помял, это, конечно, повод попросить прощения, но… Ты подумай, вспомни, может, произошло что-то ещё, когда вы с ним столкнулись? Непредвиденное? Неожиданное? Потому что я очень сомневаюсь, что в основе извинений Кита лежат личные симпатии и ты просто понравилась ему больше остальных.
Если начало рассуждений меня интригует, то окончание…
– Остальных? – невольно повторяю.
– Ну да, – Трой вновь активизируется, принимаясь накрывать на стол. – Он же не одну тебя принёс. У ти’Стора на счету больше двух десятков приманок.
Ой…
Моё замешательство хранитель ухитряется использовать для того, чтобы меня накормить, а я, задумавшись, ем механически, даже не замечая, что именно сегодня в меню.
Нет, меня не количество девушек шокирует, а то, что Трой прав. Последняя охота была… ненормальной. Спуктум действительно изменил привычной тактике и напал на ликвидатора раньше, чем тот начал стрелять. Возможно, тем самым он нарушил какие-то правила? В этом проблема? Или в том, что, упустив меня, дракон продолжил поиски?
Теперь мне ещё сильнее хочется во всём разобраться!
Хочется? Разберёмся! Значит, так. Окончательно всё прояснить можно, только допросив Кита лично, потому что никто другой мне ответа не даст. Говорить с ним в воде я не могу, а удастся ли вытащить дракона на сушу – неясно. И каков план? Правильно. Учимся разговаривать пальчиками.
Бедный Трой. Ему и до этого было нелегко с подопечной, а теперь…
– Не так, Лила, – он стонет, впечатывая лицо в ладони, увидев мой очередной словесный «шедевр». – Неужели непонятно! Вот это… – отрывает конечности от лица и сплетает пальцы на одной руке, заводя указательный палец под средний, – означает, что ты говоришь о себе. А это… – теперь впереди оказывается указательный, – о своём собеседнике. Сначала нужно указать объект, а потом уже строить фразу. Знаешь, что ты сейчас сказала? – смотрит укоризненно. – Не спать, пока кормиться.
Теперь уже я готова биться головой о мембрану. Жаль, что она мягкая. Что ж этот язык сложный-то такой?!
Я дня три с перерывами исключительно на сон, обед и краткие прогулки усердно заучиваю положения пальцев. Трой поначалу думает, что я ограничусь простенькими выражениями, чтобы говорить об элементарных бытовых вещах, но когда я начинаю требовать более сложных семантических конструкций, он к моему упорству проникается уважением.
Мне обучение тоже идёт на пользу, потому как словесные примеры многое мне рассказывают о жизни обитателей океана. То, например, что полупрозрачные существа, плавающие над городом, безопасны и зовутся медузы; что для передвижения в воде зоггиане используют ускорители, на которых можно сидеть, и называют их «гиклы»; что у них есть более совершенная система связи, нежели общение на пальцах, правда, она тоже односторонняя и похожа на ту, что используют ликвидаторы, когда отдают приказы приманкам; что девушки-зоггианки временных хранителей не имеют, потому что хранитель – это тот, кто оберегает женщину. Свою женщину. Муж, короче!
Н-да-а-а… Смотрю я на привычно занимающегося хозяйственными делами юношу и думаю, как вообще зоггиане додумались до «несовершеннолетних мужей». Понятно, что это в целях психофизиологической безопасности, ибо при таком возрастном несоответствии сексуальные контакты невозможны, а максимум, чем ограничится личностная привязка, – симпатия. И всё равно…
– Но ведь мы должны помочь вам приспособиться к жизни в нашем мире! – неожиданно слышу недоумевающий голос и только после этого понимаю, что начала рассуждать вслух. – Как иначе ты себе это представляешь? Знаешь, сколько проблем было с первой девушкой? Хорошо, что Сенат сразу понял, что нужно брать ситуацию под контроль. Теперь существует целая организация, которая занимается тем, что разрабатывает и реализует механизм вашей адаптации. Медики, психологи, охранники… Мы, например, даже специальный отбор проходим на право стать временными хранителями. Всё же вы попадаете к нам намного реже, чем нам бы хотелось.
