– Но ведь подобная позиция может иметь и неприятные последствия, – ища опору, я вцепляюсь пальцами в спинку кресла. – Вдруг получится так, что кто-то оставит недоделанную работу в самый ответственный момент, решив, что хочет иную? Это же однозначно приведёт к катастрофе! Или, предположим, в какой-либо сфере вашей жизни, ну, например, производстве пищи, некому будет работать, если она не будет никого привлекать. Как быть в этом случае?
– Ответственность.
Всего лишь одно слово и строгий, серьёзный взгляд, а я уже понимаю, насколько глупой выгляжу в его глазах. Зоггиане необычайно правильные и социализированные. У них даже мыслей нет о том, чтобы поставить своё «я» на первое место. Мне становится безумно стыдно за свои необдуманные вопросы.
Хорошо, что Трой появляется вовремя, отвлекая Ниродина, и мне не приходится прибегать к ухищрениям, чтобы скрыть краску на лице. Зато после отдыха, когда возвращаюсь к своей работе и знакомлюсь с советниками, в разговорах высказываюсь более осторожно, обдумывая каждую фразу. В итоге, когда прощаюсь до завтра, вновь удостаиваюсь восхищённого взгляда то’Трона и уношу с собой ещё три цветочка, подаренных собеседниками. Если пополнение будет продолжаться такими темпами, мне одной вазы не хватит! А если ваз станет больше, то куда их ставить? Столик точно не вариант. И вообще не пора ли мне перебраться в более просторное помещение поближе к месту работы?
– Не пора, – по-хозяйски распределяя цветы в ёмкостях, отрезает Трой, предварительно уложив меня отдыхать, потому как я, по его мнению, сегодня слишком рано проснулась. – Ты хорошо себя чувствуешь только потому, что в лазарете специальные условия: чуть иное содержание кислорода и особое питание. Понемногу привыкать к привычной для нас обстановке тебе можно, но окончательный переход пока нежелателен.
– Ну хорошо, – предпочитаю с ним не спорить, – а потом, когда получу разрешение покинуть лазарет, я смогу выбрать себе жильё?
– Сможешь, только…
– Что «только»? – моментально просекаю, что вот тут я нарвусь на ещё какую-нибудь зоггианскую фишку. – Трой?! – возмущённо окликаю, потому как вместо того чтобы нормально ответить, хранитель, делая вид, что безумно занят, принимается рассматривать содержимое очередного свёртка, извлечённого из-под кровати.
– Видишь ли, Лила, – тот морщится, но прекращает пускать пыль в глаза и садится напротив. – Дом строит мужчина, после того, как становится совершеннолетним. Когда у него появляется семья, соответственно, он его расширяет и достраивает. Просто свободных домов нет. Ты можешь переехать только в тот, в котором живёт твой хранитель.
Упс… Вот теперь фраза Айны: «Латон меня заберёт» приобретает для меня новый смысл. Не самый оптимистичный.
– То есть жить в одиночестве я не могу? – делаю логический вывод, нервно скручивая край покрывала.
– В городе да, – мягко поясняет парень, отбирая у меня одеяло, разравнивая и вновь меня укрывая. – Но можешь остаться в лазарете, тебя отсюда никто не выгоняет. А когда я построю свой дом, ты будешь жить в нём. Если до этого времени не найдёшь своего хранителя.
Ну, зоггиане! Всё продумали! Даже то, как подтолкнуть девушек к своим мужчинам! И ведь настолько ненавязчиво это делают, что придраться не к чему! Это, конечно, не то фактическое отсутствие выбора, которое у меня было на Цессе или во время работы в компании, но всё равно становится неприятно. С другой стороны, не хочу же я всю жизнь провести в одиночестве? То есть с временным хранителем?
Прислушиваюсь к себе и понимаю, что нет, не хочу. Мне тоже нужна нормальная семья, дети. Я очень хочу быть счастливой и любимой. Тем более что исчезла навязанная необходимость рожать ребёнка от Монта. Так чего же тогда возмущаться? Тут радоваться нужно!
На этой позитивной ноте и засыпаю, а утром моё настроение становится ещё лучше. Потому как меня ждут гонки! Впрочем, даже не это меня воодушевляет так сильно, а то, что там будут спуктумы! Ведь идея допросить одного из них так и сидит в моей голове, дожидаясь своей реализации.
На этот раз до города мы не доезжаем, почти на половине пути сворачиваем в сторону, огибая каменистое плато, на котором расположено какое-то производство, и направляясь к хребту. Перевал ещё только приближается, а уже становится ясно, что не мы одни такие заинтересованные. Количество гиклов, стремительно перемещающихся в том же направлении, просто огромное! Некоторые едут совсем рядом, и я, рассматривая водителей, вдруг замечаю среди них девушек. Вот нас обгоняет совсем молоденькая шатеночка. Вот, чуть выше, хорошо заметна пара: женщина солидного возраста и юноша за её спиной. Вау! То есть, получается, я тоже могу управлять ускорителем?! Теперь жду не дождусь момента, когда можно будет этому научиться!
В один прекрасный момент замечаю ещё одного водителя, который вот уже несколько минут держится чуть позади, но не отстаёт и не обгоняет. Оборачиваюсь, всматриваясь в знакомые черты, и получаю приветственный жест и улыбку. Любопытно, как то’Трон ухитрился нас разыскать в такой массе движущейся техники?
Когда перед нами вырастает склон подводного хребта, на нём уже прекрасно различимы посадочные площадки, до отказа заполненные гиклами, оказавшимися здесь раньше. Я уже начинаю сомневаться, что нам удастся найти места для парковки, потом вижу чуть дальше совсем свободные и понимаю – ответственность зоггиан даже в этом проявляется! Они паркуются там, где это сделал предыдущий водитель. И только если эта стоянка заполняется полностью, перемещаются к следующей.
Оставив средство передвижения, мы, так же как и другие оказавшиеся на этой площадке зрители, неспешно подплываем к тёмному проёму в скале. Когда приходит наша очередь, Ниродин кивает, чтобы мы шли первыми, и Трой, не раздумывая, утягивает меня внутрь. Чувствую, как нас подхватывает сильное течение и словно по трубе несёт куда-то вперёд и вверх. Через минуту мы уже стоим на козырьке одного из склонов, обрамляющих перевал.
Мест для зрителей здесь ровно столько, сколько на нашей парковке гиклов, с учётом того, что на каждом может быть два седока. К тому же сиденья, по сути представляющие собой длинные ступени, вырубленные прямо в скальной породе, располагаются ощутимо высоко друг над другом, поэтому сидящий впереди нисколько не закрывает обзор тому, кто находится сзади. Вижу, как заполняется соседняя смотровая площадка, и в который за сегодня раз удивляюсь, насколько у зоггиан всё продумано.
Мы занимаем самый верхний ряд, и я оказываюсь между мужчинами. Справа сидит Трой, слева – Ниродин, а прямо передо мной разворачивается ошеломительная в своей глобальности панорама глубинного разлома. Вернее, и по сути, – его дна. Несмотря на расстояние и привычный уже глазу сумрак, видно, что пространство совершенно пустое. Там, между покрытыми голубыми переливами трещинами, ничего и никого нет. А где же тогда драконы? И за кем спуктумы будут гоняться? Даже приподнимаюсь, стараясь рассмотреть дно получше. Вдруг чего не заметила!
Ощущаю лёгкое прикосновение ладони к плечу и опускаюсь обратно, оборачиваясь к советнику.
