– Вариант с пленными приемлем, – соглашается Кит. – Но управляющий и остальные альбиносы будут во второй группе. Вы уходите немедленно, как только убедитесь, что они находятся на шаттле. С иперианами мы разберёмся сами. Условия приняты?
Несколько секунд альбинос колеблется, размышляет, коротко оглядывается на своих спутников и, наконец, кивает:
– Приняты. Где именно спускаться кораблям?
– Координаты вам будут указаны в сообщении. Частота та же, на которой вы приняли наш первый сигнал, – спуктум завершает переговоры, и мы направляемся на выход, чтобы уйти.
– Одну минуту! – останавливает нас резкий окрик.
Мужчины разворачиваются, а я остаюсь стоять к ним спиной, потому что понимаю – «стена», которая меня закрывала, дала брешь.
– Что-то ещё? – интересуется Кит.
– Мне любопытно… – неопределённо тянет Дэйль. – Вы прибыли не одни… Я могу поинтересоваться личностью девушки? – вкрадчивый голос приближается.
– Нет, – коротко отрезает дракон.
– Нет? – удивляется альбинос. – Почему? Она же, насколько я вижу, цессянка. Заложница? Вы не говорили, что девушек тоже спасли! Их возвращать не собираетесь? – возмущение в его голосе нарастает. – А эту малышку привели для страховки? Чтобы доказать серьёзность угроз? Или чтобы прикрыться ею и избежать применения силы с нашей стороны? – укоряюще цокает языком. – Как некрасиво.
– Это не так, – холодно парирует Кит.
– Да, неужели? – едко хмыкает Монт. – Тогда, возможно, она сама об этом скажет?
В наступившей тишине я лихорадочно решаю, как поступить. Промолчать или ответить? Понимая, что ничего другого не остаётся, коротко бросаю:
– Я свободна, – голос стараюсь изменить, чтобы не узнал.
– Свободна? – повторяет Дэйль, кажется, шагнув ещё ближе. – Как-то я в этом сомневаюсь, девочка. Тебя заставили так говорить? Ты их боишься? – настойчиво добивается признания. – Не нужно. Скажи правду, мы не позволим им тебя обидеть. Посмотри на меня и подтверди, что тебя никто не использует как прикрытие.
Вот и что делать? Проигнорировать просьбу и уйти? Так ведь только хуже сделаю, могу и вооружённый конфликт ненароком спровоцировать.
– Я свободна, – повторяю и разворачиваюсь.
– Лила? – альбинос невольно отступает, лицо вытягивается, бледнеет. На мгновение он даже глаза закрывает, словно не веря. – Лила… – повторяет растерянно.
Впрочем, его замешательство очень скоро исчезает. Сиреневые глаза вспыхивают и загораются предвкушением. Монт неожиданно подаётся вперёд, преодолевая то небольшое расстояние, которое нас всё ещё разделяет. Кит немедленно шагает ему навстречу, останавливая резким движением руки. Два других спуктума встают у него за спиной. Меня оперативно оттесняют, закрывая своими телами, Трой и Ниродин. Аналогично поступают в отношении своего начальства меланисты-сопровождающие. Охранники вскидывают бластеры, отчётливо щёлкая предохранителями.
– Так, так, – тихо смеётся Дэйль, взмахом руки приказывая им опустить оружие. – Понял я, понял. Приближаться не буду. Мы просто поговорим. Да, Лила?
– О чём? – тихо интересуюсь.
Наши защитники расступаются, и теперь я вновь лицезрею его хитрую физиономию.
– О тебе, естественно! – патетически восклицает альбинос. – Я столько сил и времени потратил на то, чтобы тебя найти, вытащить из того кошмара, в который ты сама себя отправила. Бросил дела, прилетел на Зогг, чуть с ума не сошёл, узнав, что с тобой произошло. А ты, оказывается, вовсе и не погибла, – качает головой. – Как же я этому рад! – оборачивается к своим спутникам, демонстрируя им, ну и нам заодно, насколько же искренне он за меня переживал.
Ловлю на себе вопросительные взгляды зоггиан, которые хоть и стараются скрыть своё удивление, но всё же не понимают, как им реагировать на подобные откровения.
– Ну что ж, – воодушевляется Монт. – Раз всё так замечательно складывается – ты жива, здорова, тебя никто не удерживает – идём!
Он протягивает ко мне руку. Я невольно отшатываюсь, чувствуя, как Трой приобнимает меня за плечи, чтобы не оступилась и не упала.
– Что такое? – удивляется альбинос. – Ты хочешь остаться здесь? С ними? – в притворном ужасе округляет глаза. – Нет, Лила, нет! Я не могу этого тебе позволить.
– Мне не нужно твоё разрешение, – меня начинает нервно потряхивать, но я стараюсь ничем этого не показать.
– Ай-яй-яй, – укоризненно смотрит Дэйль. – Забыла, что я твой опекун и несу за тебя ответственность? Не помнишь, что не имеешь права принимать предложений о смене социального статуса без моего одобрения?
– Что значит «опекун»? – решает вступить в разговор советник.
– У Лилы есть взятые на себя и невыполненные обязательства, – с готовностью переключается на него Монт.
Обязательства! Вот оно, то самое слово, которое моментально меняет всё. Зоггиане, для которых ответственность стоит на первом месте, игнорировать подобные заявления не могут.
– Какие именно? – тут же деловито интересуется Ниродин.
– Она должна родить мне ребёнка, – невозмутимо озвучивает Монт.
Если он хотел всех шокировать, то это у него получилось.
– Я тебе ничего не должна! – сжимаю кулаки, чтобы не разреветься от обиды. – Ты силой отобрал у меня кулон! Я тебе его не отдавала!
Изобразив на лице обиду и вселенскую скорбь, Дэйль сокрушённо вздыхает, качая головой. Посмотреть на него, так прям оскорблённая невинность! А я – наглая врушка.
Цепляюсь за Троя, чтобы иметь хоть какую-то опору. Парень сочувственно на меня смотрит и придвигается ближе.
– Идём, Лила, – бледная изящная рука снова протягивается ко мне. Впрочем, сам альбинос остаётся стоять неподвижно.
– Девушка никуда с тобой не пойдёт, – мне на помощь приходит Кит. – Теперь она зоггианка и не обязана соблюдать законы Цесса.
Сиреневый взгляд становится злым.
– Что, понравилась девочка? – Монт язвительно хмыкает. – Не хотите отдавать? Хороша, согласен. Другую бы я не искал, – жадный, липкий взгляд почти осязаемо скользит по моему телу, рассматривая весьма специфический наряд. – Ладно, предлагаю обмен. Возвращаете Лилу – получите взамен неё… Сколько девушек вас устроит? Десять? Пятьдесят? Сто?
У меня холодеют пальцы и подкашиваются ноги. Он с ума сошёл?
– Торг неприемлем, – цедит сквозь зубы Ниродин ничего хорошего не обещающим тоном.
Кит молчит, но в глазах… там столько ярости! Да и остальные зоггиане равнодушными не остаются. Несколько секунд Дэйль размышляет, оценивая мрачные лица мужчин. Приняв какое-то решение, отступает, приподнимая руки и раскрывая ладони, словно демонстрируя своё нежелание спорить. И мы уходим. Оставив за собой застывших в немом напряжении цессян, молча спускаемся по лестнице, заходим в воду, доплываем до гиклов и покидаем разрушенную базу. У меня никто ничего не спрашивает, наверное, не желая делать ещё больнее. Понимают, что мне и так плохо.
