– Это что, магия? – спросил он меня шепотом. Я лишь кивнула в ответ, а услышавший его Август сказал:
– Это лишь малая ее часть, мой дорогой гость. Капля в море. Хотел бы ты увидеть настоящую магию?
– Вы говорите так, словно решили меня искусить, – отозвался с нервным смехом Ярослав.
– Искушение магией – одно из самых серьезных в этом мире, мальчик мой, – вздохнул Август. – Не многие имеют в себе силу сопротивляться этому искушению. Кстати, – маг вдруг втянул воздух носом, словно учуял что-то, – в тебе есть толика великой силы. Старой и могущественной. Чувствую кровь великого предка.
– Я типа великий маг? – усмехнулся Яр, который все еще находился под впечатлением от того, что картина растворилась от простого прикосновения.
– Нет, это лишь слабая искра. Она говорит о том, что кто-то из твоих предков обладал могущественной силой, – отозвался Меркурий. – Может быть, однажды в вашем роду снова появится сильный маг.
– Но это не я, – скорее с радостью, чем с печалью, отозвался Зарецкий.
– Верно. Не ты. Женская линия сильна. Я понял это еще полтора года назад.
– Как? Где? – не понял Ярослав, память которого местами была крайне избирательной.
– На вручении премии «Вериора верис», – ответила я вместо Августа. – Что вы там делали тогда? Учеников искали? – задала я вопрос, который мучил меня. Это было единственное, что я могла логически объяснить. Множество подростков и представители Ордена как спонсоры премии для школьников и студентов. О чем это может говорить? Только в том, что они присматриваются к ребятам. Возможно, ищут «своих», проводят этакий отсев, который не вызовет никаких подозрений.
– Мне нравится ваша племянница, командор, – посмотрел на дядю Август. – Она довольно умна.
– Реутова, – только и сказал тот, первым заходя в знакомую комнату – в ней было холодно и сыро. Однако по щелчку пальцев Августа в камине зажегся огонь, и воздух наполнился теплом.
Мы снова сели на диваны: я и Ярослав – на один, дядя Тим и Август – на другой. Двое на двое. Сегодня я находилась здесь без страха за жизнь Ярослава и чувствовала себя более уверенно.
– У меня вопрос, князь, – сказала я, глядя на пламя. – Вы сказали, что дом окружен защитной магией, поэтому обычным людям не стоит выходить на улицу. Верно?
– Верно, – подтвердил тот с легкой улыбочкой.
– Тогда почему мы спустились именно сюда? Ведь весь дом защищен.
– У тех, кто занимается запретной магией, силы возрастают к ночи, – ответил Август. – Подвал защищен дополнительно. Ни одна живая или мертвая душа не узнает о том, что происходит в этой комнате. Так же тщательно защищен мой рабочий кабинет в городе. Поэтому, мои дорогие гости, – сапфировые глаза пронзали нас обоих насквозь, ставший тихим голос пугал, – не говорите о своих секретах после захода солнца. Враги могут услышать их. Может быть, кофе? – без перехода совершенно другим тоном спросил маг.
Я и Ярослав синхронно отказались, а вот дядя Тим потребовал кофе и сигару.
Август хотел начать беседу, но в дверь постучали, и в комнату заглянул личный помощник князя.
– Простите, что прерываю. Срочное сообщение от Макса, – сказал тот. И Август, извинившись, вышел. Дядя Тим тем временем откинулся на спинку дивана и затянулся. Воздух наполнился тяжелым дымным ароматом с нотками аниса, перца и кардамона.
– Курить вредно. Особенно в вашем возрасте, – заявил ему Ярослав, у которого язык не держался за зубами. Я сердито ткнула его в бок.
– Смотрю, тебе вредно жить, – задумчиво отозвался Тимофей. – Я делаю скидку на твой возраст, мальчик, но не испытывай мое терпение. Кстати, – глянул он на меня, – забавно, что вы родились в один день. Но никогда не думал, что тебя может заинтересовать… ребенок. Три года разницы. Он ведь твой студент, верно?
Я нехорошо посмотрела на дядю, но промолчала. Надо же, все раскопал. Впрочем, неудивительно. Он из тех людей, которые все должны держать под контролем.
– Вы успели собрать на меня досье? – восхитился Яр. – А я вас зацепил!
– Досье – это слишком громко сказано, – отозвался дядя Тим сухо. – Ты слишком никчемный для этого слова. Я всего лишь узнал твою биографию. Стало интересно, кем так увлечена моя племянница.
– Вы слишком сильно стали интересоваться моей жизнью в последнее время, – произнесла я. Мне не нравился этот интерес.
– Все-таки я твой родственник, – его губы тронула тонкая улыбка. – Должен знать, что происходит в жизни племянницы.
«Я буду держать тебя на крючке, пока ты – хранительница браслета», – прочитала я в его стальных глазах. Посмотрим, кто кого, дядя!
– Еще скажите – любимой, – не сдержалась я, хотя должна была промолчать.
– Почему бы и нет? Как я говорил, ты – самая умная. Знаешь себе цену. Умеешь мыслить логически. В тебе чувствуется наша порода, Настя, – комплимент от дяди был сомнительным, но я снова почувствовала себя с ним наравне. – Только с выбором парня ошиблась. Впрочем, ошибаться с объектом юношеской любви тоже свойственно Реутовым. Потом это проходит.
– Знаете, а это уже грубость, – рассерженно сказал Ярослав и вдруг положил руку мне на плечо – этот жест был довольно собственническим. – Настя – моя девушка. И скромно замечу, мы вместе, несмотря ни на что. А вот вашей любимой племянницей она становится только тогда, когда вам это выгодно. Обожаю козлиную логику, – в сторону сказал он. – Кстати, Настя уже не Реутова, если вы запамятовали. И не имеет с вами и вашей семейкой ничего общего.
Яр сказал все это так быстро, что я даже слова вымолвить не успела от удивления.
– Совет на будущее, – процедил сквозь зубы дядя Тим, и я заметила, что он сжимает сигару крепче обычного. Злится. – Не будь таким смелым. Твоим родителям будет сложно пережить потерю еще одного ребенка.
На мгновение повисла тишина.
– Что вы сказали? – моментально вскипел Ярослав. Я заметила, как сжались его кулаки. Все, что было связано с Дашей, задевало его.
– Я не решаю проблемы со слухом. Обратись к специалисту, чтобы слышать с первого раза. – И дядя насмешливо выдохнул горьковатый дым.
– Что ты… – договорить разъяренный Ярослав не успел – я коснулась его запястья и крепко сжала, мысленно прося, чтобы он замолчал и не продолжал спор, и у меня получилось. Яр оборвал сам себя на полуслове и закусил губу, глядя на дядю Тима сверкающими болезненной злостью глазами.
– Это не та тема, которую вы имеете право затрагивать, – твердо сказала я. – Никогда больше не делайте этого.
– Я сам буду решать, какие темы затрагивать, а какие – нет, – ответил дядя, и я на мгновение почувствовала себя той маленькой девочкой, которая со страхом взирала на отца и дядю.
– Если вы хотите сотрудничать со мной и с Ярославом, уважайте нас. Это мое условие.
