– Перестаньте, пожалуйста! – прикрикнула на них я. – Яр, ты старше и умнее, успокойся. А ты, Арнольд, делай свое селфи и дай нам позвонить. Холодно.
– Сейчас, – отозвался он, однако ему помешали – пришло новое сообщение. – Опять эта дура пишет, – пробурчал мальчишка.
– Какая еще дура? – не поняла я.
– Да есть одна. Нравлюсь я ей, – хмыкнул Арнольд, гордо расправив плечи.
Селфи мы сделали – раза с седьмого. Потому что сначала между нами неожиданно и очень ловко вклинился Ярослав, а потом Арнольду не нравилось, как он получается.
– Идеально, – наконец решил он, рассматривая фото наших лиц, освещенных густым желтым светом уличного фонаря – в коттеджном поселке их всегда было много, и светили они ярко, по-хозяйски уверенно разгоняя тьму, заставляя ее прятаться под заборы и таиться в листве. В той, другой жизни эти фонари напоминали мне людей, живущих здесь – высокие и изящные, они казались мне такими же твердо стоящими на земле, такими же убежденными в собственной силе и правоте, такими же непреклонными. И свет их всегда был ярок.
Мой отец был таким. И мой дядя.
– Телефон, – отогнав непрошеные воспоминания, протянула я ладонь. Арнольд вложил в нее свой мобильник, и я передала его Яру. – Звони.
– Сначала ты, – включил он джентльмена. Отказываться я не стала – буду с ним дольше спорить, чем звонить, а потому набрала номер Дана, который помнила наизусть. Я думала, он будет волноваться и кричать, а он воспринял мой звонок как должное.
– Привет, Наська! Как отдыхается? – благодушно спросил друг, грызя яблоко.
– В смысле? – не поняла я.
– Алена сказала, что вы с Ярославом спешно укатили к нему на дачу. Решили побыть вдвоем и отдохнуть от всех, – сказал Дан.
– А, да, – удивленно отозвалась я. Лесовская обеспечила нам прикрытие – забавно. Наверняка не по своей воле. – Хорошо отдыхается. Воздух свежий. И тишина вокруг.
В это время, как назло, из-за поворота выехала машина и на скорости промчалась мимо.
– Тишина? – развеселился Дан, услышав шум мотора.
– Относительная, – улыбнулась я.
– Да ладно тебе, подруга. Я же знаю, что ты на дачу к своему Ярику не за тишиной поехала, – в его голосе слышался смех, впрочем, искренний. – Вы просто могли меня попросить, и я свалил бы на пару дней.
– Не поняла, – нахмурилась я.
Дан рассмеялся.
– Слушай, сколько мы с тобой друг друга знаем? Тысячу лет! От меня можешь не скрывать, для чего вы рванули к нему на дачу. И, вообще, это абсолютно нормально.
Я поняла, что он имеет в виду, и усмехнулась. Знал бы Дан, что происходит на самом деле… Но говорить ему я, конечно же, ничего не стала. Пусть считает так. Это наилучший выход.
– Как он тебе? – стал допытываться Дан. Кажется, он был в хорошем настроении.
– Кто?
– Зарецкий! Или ты с Карлом тусуешься? Немец кажется опытным, – добавил друг. – Женщин вокруг таких всегда много.
– Да, он очень опытен, – тихо сказала я, вспоминая Карла в школьной раздевалке, где он хотел меня убить.
– Не жалеешь, что выбрала своего Ярочку, а не брутального немецкого мужика? – допытывался Дан, продолжая хрустеть яблоком.
– Нет, – ответила я, глядя на спорящего о чем-то с Арнольдом Зарецкого. – Я ни о чем не жалею.
– У тебя странный тон, – неожиданно заметил друг серьезным голосом. – Точно все в порядке?
– Конечно. Просто болит голова из-за свежего воздуха.
– Не хочешь – не говори, – сказал Дан. – Но в любом случае, Насть, я всегда тебя поддержу. Что бы ты ни сделала.
Я тяжело вздохнула. Когда-то давно Алена говорила мне почти такие же слова. А потом оказалось, что никакой дружбы не было, а она все это время ненавидела меня. Вдруг стало страшно, что мои друзья всегда были иллюзией, в которую я отчаянно верила и за которую цеплялась всеми силами.
– Спасибо, – ответила я. – Надеюсь, ты действительно мой друг. Потому что если это окажется не так, будет безумно больно. За это время ты стал мне понятным. И… родным. Больше, чем другом. Братом.
Какое-то время Даниил молчал – я слышала его дыхание в телефоне. А потом тихо произнес:
– Что за слова, Настя? Почему ты так говоришь?
– Просто… сон плохой приснился, – солгала я.
– Какие глупые тебе сны снятся.
– Да уж, очень глупые.
– Не смей грустить, – велел Дан. – Ты ведь вместе со своим Яриком. Конечно, Карл мне нравился больше, но если ты счастлива с Зарецким, то тогда я спокоен.
На этом мы распрощались, и я передала телефон Ярославу, который, в отличие от меня, номера запоминал плохо и, дозваниваясь до мамы, раза два попадал не туда, неизменно вызывая на лице Арнольда пренебрежительную улыбочку. С третьей попытки у него наконец получилось, и он отошел в сторону, что-то тихо бубня – кажется, Маргарита Сергеевна была не в лучшем настроении.
Пока Ярослав разговаривал по телефону, со мной пытался поболтать Арнольд – он задавал кучу вопросов, и я коротко на них отвечала, бездумно разглядывая шикарные дома, украшенные подсветкой. Это стало моей ошибкой – мне не стоило отвлекаться, а стоило каждую минуту быть начеку. Я должна была смотреть на ярко освещенную дорогу, каждую минуту остерегаясь опасности, и тогда бы я смогла вовремя сбежать за ворота дома Августа. Но я была слишком беспечна, а потому не заметила, как из-за поворота появились три фигуры – худая коротко стриженная женщина в удлиненном кардигане крупной вязки, статный мужчина в ветровке и высокая черноволосая девушка в спортивном костюме между ними – она держала обоих под руки.
Когда они поравнялись со мной, было слишком поздно – мне некуда было отступать, и я встретилась со своим отцом, мачехой и старшей сестрой.
Меня окликнули – но не по имени, словно его у меня никогда не было.
– Что ты тут делаешь? – раздался высокий и властный голос Риты у меня за спиной, и я резко обернулась, чувствуя, что шрамы на сердце больше не ноют – они неистово жгут, пылают, словно обожженные раскаленным железом.
Они смотрели на меня – все трое. Сестра – с отвращением, мачеха – с вызовом, а отец… отец смотрел равнодушно. Точно так же, как смотрел на меня все те годы. Как на пустое место.
Я же смотрела на них с испугом, отлично замаскированным под безразличие. Всею душой я не хотела этой встречи и молила небо, чтобы они просто прошли мимо меня, но все получилось ровно наоборот. Наверное, когда-то это должно было произойти, но я не думала, что это случится прямо сейчас. Это было глупо с моей стороны – ведь я находилась на их территории. Идиотка.
Яну последний раз я видела больше полутора лет назад – в тот день, когда познакомилась с Зарецким в клубе. Риту – на вручении премии «Вериора верис», когда она дала мне пощечину на заснеженной трассе, а после уехала, оставив там меня и Ярослава. А вот отца… Отца я не видела с тех самых пор, как ушла из дома после одиннадцатого класса.
