— Нет, ты мне скажи, кто так над рыбкой издевался? — возмущенно прошипел он, глядя на царского сплетника шальными глазами.
— Вот это нам и надо установить, — хмыкнул журналист. — Пока что я понял только то, что мы получили первый звоночек от коза ностра.
— Насчет коз носатых не знаю, у нас такой нечисти раньше не водилось, — сердито мявкнул Васька, — но, судя по рыбке, это твои пираты постарались.
— С чего ты взял? — опешил юноша.
— А кто у нас всю рыбу Великореченска к рукам прибрал? — воинственно вопросил кот. — Твой гаврики постарались. Больше некому.
— Почему только они? — кинулся защищать своих людей Виталий. — Половина Вилли Шварцкопфу отошла. Он ей сейчас спекулирует, а остальное царь-батюшка в оборот взял. Забыл, что ли? Нам же с этого проценты капают.
— Тогда точно немец, — категорично заявил кот. — Фрицы, они такие…
— Слышь, хвостатый, — ласково спросил Виталик, — а ты себя часом не отмазываешь? А ну колись, почему у тебя лапы в краске? А вон и следы от них. Ну-ка, наступи рядом, будем отпечатки лап сверять.
— Ну, было дело, — отпрыгнул в сторону кот, — прихватил кринку. Думал, сейчас на крыше душу отведу, полакомлюсь, а тут рыбка. Я к ней, а над ней мухи… — Глаза Васьки стали жалостливые-жалостливые. — …Не выдержал я такого зрелища. Так над рыбкой издеваться! Ну, я с крыши в обморок и упал… вместе со сметанкой. А уж когда кринка об меня разбилась — совсем плохо стало. Инфаркт миокарда! Видать, стареть начал. О-хо-хо, грехи наши тяжкие, — почесал Васька спину, по которой только что прошлась метла Янки.
— Ладно, по поводу сметаны, считай, отмазался. А вот объясни мне, усатый, почему от тебя перегаром тянет?
— Это не от меня! — запаниковал Васька. — И вообще, он первый начал!
Реакция у царского сплетника была великолепная. Он успел схватить за шкирку Жучка, не дав ему удрать, подтянул поближе, принюхался. От оборотня тоже несло свежаком.
— Ага. На пару соображали, — сообразил царский сплетник. — Признавайтесь быстро: погром в погребе — ваша работа?
— Нет, его! — дружно ткнули пушистые обормоты в черта, лежащего внизу во дворе.
— Я в подклети, помнится, видел надкусанные куски сала, — вкрадчиво сказал Виталик, — а ведь черти сало не едят.
— Они что, евреи? — фыркнул кот.
— Нет, они не евреи, они просто родней не закусывают, — пояснил юноша, — думаю, что каннибализм не в почете даже в аду. Ну, так что? Будем колоться или как?
— Не было нас там, — уперся Васька.
— Черт все сожрал! — поддержал его Жучок.
— И выжрал, — добавил баюн.
— Ладно, оставим разбор полетов на потом. Охраняйте этого рогатого, пока я одеваться буду.
— От нас не уйдет! — Васька с самым зверским видом выдернул из красного теса двухслойной крыши вилы. — Он мне за рыбку ответит, гад!
— Верно. — Жучок вырвал из крыши столовый нож. — Будем мстить!
— Так, хвостатые, — нахмурился Виталий, — если он до допроса не доживет, я вас…
— Что? — насторожились телохранители Янки.
— Хозяйке сдам, вот чего!
— Так не было ж ничего!
— Ничего не было!
— А это уж вы ее ухвату объяснять будете: было, не было… — отмахнулся царский сплетник и начал спускаться. Только на этот раз не с помощью лестницы, концы которой не доставали до ската крыши, а через окошко, ведущее на чердак.
— Куда?!! — всполошился Васька.
Поздно. Царский сплетник уже нырнул в чердачное окошко и тут же наткнулся на галерею кринок со сметаной.
— Та-а-ак, ну, Васька, попрыгаешь ты у меня.
Виталий спустился с чердака, заскочил в свою спальню и начал натягивать на себя штаны, в которых прибыл в этот мир из Рамодановска. Непривычный для этих мест костюм стал чуть ли не его фирменным знаком. По нему народ издалека определял, что идет царский сплетник, и загодя начинал ломать шапки. Слава крутого криминального авторитета Великореченска, сумевшего не только близко сойтись с царем-батюшкой, но и быстро разобраться с Кощеем Бессмертным и с таинственным Доном, бежала впереди него. Спустившись в гридницу, юноша прислушался. Судя по звукам, Янка шуршала в подклети, наводя порядок. Сейчас это его устраивало. Пока она там возилась, у него еще было время довести предварительное расследование до конца. Выйдя во двор, он первым делом погрозил кулаком Ваське с Жучком, которые задумчиво стояли над чертом — один с вилами, другой с топором, и направился к будке оборотня. Пришла очередь волноваться Жучку.
— Ты чего там позабыл?
— Я ничего, — откликнулся царский сплетник, становясь на карачки, — а вот ты по рассеянности, может, чего и забыл.
— Э! А санкция на обыск у тебя есть? — начал петушиться Жучок.
— Ишь, какой грамотный выискался.
Виталий попытался сунуть голову в конуру и понял, что чутье его не подвело. Будка Жучка была забита мясом с сахарными косточками и колбасами так, что голова туда не пролезала.
— Вот вы и попались, голубчики, — удовлетворенно сказал царский сплетник, поднялся с земли.
— Что ж ты так неаккуратно!
Около него тут же материализовались Васька с Жучком и начали отрясать пыль на коленях с его брюк своими мохнатыми лапками, подобострастно заглядывая в глаза.
— Вдруг царь-батюшка к себе зачем потребует, а ты как чушка в пыли да в грязи вывалялся, — тоном заботливой няньки бормотал Васька.
— А ежели Дон с Кощеем нагрянут? — вторил ему Жучок. — Враз весь авторитет растеряешь!
— Я оценил ваши заботы. Но тем не менее у вас есть только один шанс избежать заслуженной кары: добровольное признание. Оно, говорят, смягчает наказание. Я же вас, прохиндеев, насквозь вижу. Наверняка Янка собиралась сделать разборку в подвале, а заодно ревизию своим припасам. А что вас могло спасти от ревизии? Правильно: ограбление. Быстро колитесь: кому пришла идея на это дело черта нанять и где вы его откопали?
— Да никого мы не нанимали! — опять ушел в глухую несознанку кот.
— Не нанимали никого, — упрямо мотнул головой Жучок.
— Сейчас Янку позову, — пригрозил Виталик.
— Не надо! — взмолился Васька, помялся и безнадежно махнул лапой. — Ладно, сплетник, всю правду тебе скажу. В подвале мы его с Жучком прищучили, а он сразу полез обниматься, — шмыгнул носом кот, — и ведь знал, чем нас взять, зараза! Каждому налил. Одному, видите ли, пить не в кайф было. Ну, какой истинно русский кот…
— …и собака… — понуро вздохнул Жучок.
— …от такого предложения откажется? — закончил Васька.
Деваться пушистым обормотам было некуда, и они начали колоться. Этой ночью они на пару устроили очередной набег на запасы Янки Вдовицы, что делали, как выяснилось, неоднократно. Только на этот раз они наткнулись в подвале на развеселого черта, присосавшегося к бочке с вином. Увидев потенциальных собутыльников, черт страшно обрадовался, полез обниматься, после чего налил каждому по полной чаре и устроил телохранителям Янки Вдовицы такой радушный прием, что они не устояли. Застолье проходило по всем правилам конспирации: они не топали, не шумели, песни не орали и даже тосты произносили шепотом. Черт периодически отрывался от застолья, но исключительно для того, чтобы сходить во двор по нужде. Если бы они знали, покаянно били себя лапами в грудь секьюрити вдовицы, что во время отлучек этот наглец посещал еще и крышу, дабы совершить акт вандализма над бедной рыбкой и намалевать там похабные надписи! А когда вино кончилось и черт окончательно ушел в нирвану, обормоты спохватились и недолго думая решили списать все эти безобразия на него, пополнив заодно свои личные запасы. И это бы, возможно, прокатило, если б рогатый не напакостил на крыше, о чем они в тот момент не подозревали, а царский сплетник не оказался таким дотошным.
