— Нельзя тебе столько сладкого, — возмутилась София, отбирая коробку у подруги.
— Он у меня знаешь, какой симпотный? — не унималась гостья, вытягивая ноги и подкладывая под спину ещё одну маленькую подушку.
— Наташ! — усмехнулась хозяйка дома, — откуда в тебе столько упрямства?
— В моём доме иначе не выжить, — хмыкнула Наталья, — а бицуха у него знаешь, какая?!
Громов тихо зарычал на кухне и нервно откатил рукава рубашки до самых запястий. Она решила его с ума свести? Точнее свести с Софией? Чёрт! Что его мачеха творила?
— Я не хочу ни с кем знакомиться, — тихо ответила София и придвинулась к подруге ближе, — не сватай меня больше, ладно?
— Почему? — так же тихо поинтересовалась Наталья.
— Есть тот, кто мне нравится, Наташ, — девушка стянула резинку с волос, укрываясь прохладными прядями и пряча лицо.
— И кто?! — возмутился Колобок.
София не удержалась и посмотрела на кухню. Наталья мужественно выдержала, чтобы не прыснуть со смеха. Оказывается, полдела сделано и без неё. Осталось дать пендель старшенькому…
Теперь возникла надобность «пошушукаться». Про острый слух своего пасынка Наталья хорошо помнила, поэтому резво подскочила с дивана, едва не потеряв Громова младшего, и схватила Софию за руку.
— Пошли!
— Что случилось? — ахнула девушка, когда её уже бесцеремонно тащили к собственной спальне.
Гостья проворчала что-то нечленораздельное и затолкала её в комнату, затем наглухо закрывая дверь.
— Неудобно как-то при твоём возлюбленном помощнике выспрашивать, — Наталья присела в глубокое кресло.
Софии ничего не оставалось, как забраться на кровать и сложить ноги по-турецки, сердито отвечая подруге:
— Хватит издеваться надо мною! — девушка расстроенно вздохнула.
— Да кто же издевается? — удивилась Наталья, — я хотела спросить, как вы вообще встретились? Как ты нашла его? Я сейчас лопну от любопытства, честное слово.
— Не вздумай мне тут лопаться. Тебе ещё недели три Колобком кататься, — София улыбнулась, глядя на живот подруги.
— Ох, и не говори! Та как? Как? — нетерпеливо потребовала гостья.
— Представляешь, Наташ, оказывается, я его столько раз раньше видела. Я всё гадала, когда Алексей у меня дома появился, где же мы с ним встречались.
— И где же это вы пересеклись с ним? — насторожилась Наталья.
— На улице, — София деловито убрала прядь волос за ухо, вовсе не собираясь рассказывать подруге, о бывшей работе своего помощника.
Гостья сощурилась, и конечно, совершенно не поверила ей. Хозяйка дома поджала губы:
— Так и было!
И в самом деле, вот тогда, когда она видела его, стоя у машины. Видела же? Значит, чистая правда!
— Наташ, — снова вздохнула девушка и откинулась на покрывало.
— М-м?
— Он такой… такой…
В дверь постучали, и София резко поднялась.
— София Николавна, всё готово, — раздался голос Громова.
— Спасибо, Алексей… — девушка соскочила с кровати и подошла к двери.
Она открыла её, встречаясь взглядом с помощником. Молодой человек тщательно избегал смотреть на мачеху, и не без удовольствия наблюдал за смятением на румяном лице хозяйки.
— Где вы будете ужинать?
— На балконе. Сегодня вечер чудесный, — нервно улыбаясь, проговорила София.
— Понял, — кивнул Громов и уже собрался уходить, как его окликнула Наталья.
— Алексей Михалыч, а вы с нами поужинайте!
Алексей уже набрал побольше воздуха, чтобы ответить негодяйке, когда мачеха перебила его, продолжая:
— Вы же знаете, что нам, беременным, отказывать никак нельзя. Волноваться мы начинаем, — охнула гостья, — бледнеем мы…
— Спасибо за приглашение, но я…
— Останьтесь, пожалуйста, — тихо попросила София.
— Я уже поужинал. Вам будет, о чём посекретничать с подругой. Не буду вам мешать.
— Вы не ели! — она машинально закрыла за собой дверь, оставляя гостью в одиночестве в спальне, но даже не заметила этого факта, — опять врёте?
— Говорю, как есть, — твёрдо ответил Громов.
— И что же вы ели? — девушка сложила руки на груди, и посмотрела на своего помощника взглядом прокурора.
— То, что и готовил, — пояснил Алексей.
— От вас не пахнет клубникой! Я не чувствую её, — хмыкнула София, уверенная в своей правоте.
Он совсем неожиданно склонился к её лицу, обдавая своим тёплым дыханием:
— Теперь чувствуете, София Николавна? — в его голосе слышалась улыбка, и София вспыхнула.
Она чувствовала только желание, чтобы он сейчас преодолел те жалкие сантиметры, разделявшие их, и коснулся её губ.
— Вы это, не останавливайтесь, продолжайте, — Наталья выбралась из комнаты и протиснулась в коридор, на ходу подмигивая пасынку, — а блинчики я сама как- нибудь найду. Ещё возьму всю банку с джемом, и буду на балконе капать им на случайных прохожих…
— Да погоди ты… те… погодите минутку, я сейчас всё приготовлю! — Громов отпрянул от хозяйки и быстрым шагом пошёл на кухню, оставляя женщин одних.
София прижалась спиной к стене и прикрыла глаза.
— Чтоб я провалилась, да? — пробормотала Наталья.
— Угу, — согласно кивнула девушка.
Вскоре Громов пододвинул удобные плетёные кресла к круглому небольшому столу на просторном балконе, и для большего удобства мачехи, прихватил пару мелких подушек. Затем последовал черёд деревянного подноса. Молодой человек быстро расставил посуду и коротко кивнул хозяйке:
— Готово. Ешьте, пока не остыли.
— Спасибо, Алексей. Вы уверены, что не хотите остаться с нами? — с надеждой в голосе спросила София.
— На кухне кран течёт. Нужно разобраться, так что в другой раз. Спасибо. Всё, ушёл, — Громов вернулся в квартиру и когда остался один, то прислонился лбом к стене, переводя дыхание.
— Ну, Наталья…
— Алексей Михалыч! — донёсся до него голос мачехи, — отвезёте бедную меня домой? Я так волнуюсь, когда беру такси. Не доверяю этим водителям… а сама уже не езжу, мало ли, сроки уже!
Глава 22
Алексей обтёр очередную тарелку полотенцем, заканчивая с посудой на кухне. Женщины продолжали болтать на балконе и, благодаря открытому окну, он их довольно хорошо слышал. О нём мачеха перестала говорить, и это не могло не радовать. Теперь она доставала Софию тем, что расспрашивала её о каком-то мужчине.
Громов, ругая себя за любопытство, принялся ставить посуду тише, чтобы иметь возможность расслышать ответ хозяйки. И почему его это задевало? Ей кто-то нравился? Но за всё время, что он здесь провёл, ни один мужчина, не считая ненормального бывшего ухажёра, не появлялся в доме, и не звонил никто. Вечером она всё время одна.
