— Она… — София задержала дыхание, когда Алексей легко подался вперёд, упираясь ладонями в подушки дивана, по обе стороны от неё, и поцеловал.
Он собирался только попрощаться, но ситуация явно выходила из-под контроля. Поцелуй становился глубже. София потянула его на себя, вынуждая придвинуться ближе, сминая платье и исследуя его грудь под футболкой. Когда она стала мешать ей, то просто стянула и бросила её куда-то на край дивана. Руки Алексея скользнули по бёдрам девушки, поднимая лёгкую юбку выше, а пальцы уже схватились за край кружевного белья, когда раздался звонок в дверь.
— О Боже… — София словно очнулась, замирая в руках Алексея, затем её тело вздрогнуло от приступа смеха, — Боже… кажется, машина готова…
Дразня её, и не обращая внимания на противный звонок, Алексей склонился и, проводя пальцами по её ноге, от самой тонкой щиколотки до бедра, коснулся губами чувствительной кожи живота, там, где на ней остался след от резинки.
— Нужно открыть дверь… — со стоном прошептала София.
— Ты же хозяйка — приказывай, — с улыбкой в голосе потянул Громов, продолжая свою пытку.
— При… приказываю…
— Что мне сделать?
— Издеваешься?
— Да никогда, — невинно вздохнул молодой человек.
Он поцеловал ушибленную коленку и поднялся, попутно подхватывая с дивана свою футболку. Подойдя к двери, Алексей ответил по домофону и велел водителю ждать в машине, пока София спустится. Когда повернулся к девушке, она уже успела привести свою одежду в порядок, чего нельзя было сказать о мыслях и взгляде.
Она была так чудесна в этом измятом платье, что Громов совсем забыл, куда спешил и о чём хотел говорить с отцом. Последнее время София занимала все его мысли, это тревожило и дарило успокоение одновременно, как бы странно ни звучало.
— Я должна идти, — на выдохе произнесла София, приглаживая ткань на платье.
Не дожидаясь ответа, девушка поспешила к себе в комнату. Собралась она быстро, и вскоре появилась в белой блузке без рукавов, и лёгких бледно-голубых брюках, которые надёжно спрятали синяк на ноге. Волосы София подколола, оставляя свободными только пару мягких локонов.
— Возьми, пожалуйста, машину, я всё равно ею не воспользуюсь сегодня, — предупредила девушка и махнула рукой Алексею, стоящему на верхней ступеньке лестницы.
Он кивнул Софии в ответ, желая удачной встречи. Она не рискнула приблизиться к мужчине, понимая, что так никогда не выйдет, и покинула квартиру. Громов посмотрел на часы. Времени оставалось совсем немного. Он вернулся к себе в комнату и переоделся. «Медлар» не забегаловка…
Молодой человек кинул быстрый взгляд на своё отражение и провёл ладонью по гладко выбритому подбородку. Затем поправил воротник рубашки, мысленно пожелал себе удачи и спустился вниз. Перед входной дверью Алексей снова притормозил, прижался к ней лбом, обоими кулаками, и зажмурился.
— Чёрт… — плечо заныло, противно отзываясь в спине, — слова не имеют значения. Просто прийти. Просто помолчать…
Он повторил эти слова как молитву и, собираясь с духом, открыл дверь.
Глава 26
Алексей оставил машину на парковке возле ресторана и ненадолго остановился возле неё. Он провёл взглядом по окнам «Медлара», вспоминая, что именно в этом месте отец впервые представил ему свою будущую, и он уверен, что последнюю, жену. Он в тот день вернулся из Лондона, буквально только сошёл с трапа самолёта, как ему велели явиться сюда.
Как он ждал тогда этой встречи… сейчас удивительно было вспоминать тот момент. Эта женщина прочно вошла в их жизнь, причём отвоевала себе значительную часть в его сердце, и теперь её оттуда не выкуришь. Алексей улыбнулся, и пошёл к крыльцу здания. Мысли о Наталье помогли поднять настроение и немного успокоиться.
Он заставил себя открыть дверь и войти в ресторан. Его тут же встретили, услужливо интересуясь, заказан ли столик, и стоило Громову сказать, что его ожидают, как администратор проводил его в зал. Алексей обвёл взглядом просторное помещение, находя отца за одним из дальних столов. Сам зал был уютно разделён на несколько секторов, отгороженных друг от друга витражными арками.
Молодой человек поблагодарил администратора и спустился на пару ступенек, входя в зал. Он сосредоточенно и неспешно прошёл по ковровой дорожке, ему казалось, что он шёл год… Михаил встал из-за стола, когда сын приблизился к нему и мужчины некоторое время молчали, просто глядя друг на друга. Алексей очнулся первым и нерешительно протянул руку отцу. Громов старший в смятении пожал предложенную ладонь, и сын ощутил, как она дрожала. Его и самого едва не колотило от волнения, а голос охрип, когда он поздоровался.
Михаил глухо ответил, и мужчины сели за стол, с такими лицами, будто собирались решать судьбу мира. «Слова не имеют значения» — напомнил себе Алексей и кивнул в сторону воротника на рубашке отца.
— У тебя пятно от йогурта…
— Где?.. — Михаил растерянно оглядел себя, не замечая ничего.
— Вот здесь, — сын рискнул немного податься вперёд и протянул руку, указывая на воротник.
— Это… это всё Оля… кормила меня перед уходом… «чтоб живот не грустил»…
— «Чтоб живот не грустил»… — молодой человек одновременно с отцом припомнил слова своей сестры.
Всегда так говорила, когда впихивала ему ложку в рот с любой ерундой. Алексей не удержался и тепло улыбнулся, глядя на свои руки, в которых сминал салфетку. Михаил посмотрел на сына, и стоило лицу Алексея озариться внезапной улыбкой, как проклятое сердце заколотилось, да так, что перехватило дыхание. Чёртов мальчишка… глаза мужчины помимо его воли увлажнились, и он принялся глядеть в окно.
— Левое крыло дома было перестроено, — произнёс Михаил, понимая, что просто нужно было что-то говорить.
Он ожидал, что будет сложно, но не думал, что не сможет подобрать нужных слов! Он — Михаил Громов, не мог найти пары слов!
— Ты добавил пару комнат? — поддержал беседу Алексей, — скоро они понадобятся. Когда родит…
— Я велел не трогать твою комнату, — нервно перебил его Михаил, — там всё так, как ты оставил.
— Ты мог бы использовать её, — глухо ответил сын.
— Она уже используется моим сыном, чёрт возьми… — старший Громов умолк, когда к ним подошёл официант и предложил сделать заказ.
Как только мужчины отпустили его, над столом вновь повисла тишина. Михаил поджал губы и хмуро поглядел на сына.
— Как ты живёшь?
Алексей только набрал воздуха, чтобы ответить, но отец продолжил говорить, не давая ему и слова вставить.
— Как ты спишь? Как ты? Как?..
Рука мужчины дрогнула, словно он хотел протянуть её и коснуться сына, но Михаил сжал её в кулак и судорожно вдохнул воздух, не имея сил смотреть на него.
