Она внимательно наблюдала за Вилардом. Насколько хватит его показного спокойствия? Неужели и правда приволочет сюда Арта? С него станется. Судя по идиотскому поведению, пока она была в доме, он всерьез решил выяснить, воспылала ли бы она к нему чувствами, если бы он тогда ее не похитил. А поскольку незнакомая Лис вела себя в высшей степени независимо, наверняка решил, что в деле соблазнения он не преуспел.
— Ну, что вы молчите? Тащите вашего запасного мага, раз уж для вас инициировать меня — такая тяжкая и неприятная обязанность.
— Перебьетесь, — буркнул он, сделал несколько шагов в ее сторону и заключил ее в объятия. — Идея с инициацией в общем неплоха. Но мы все-таки дождемся колдуна. Просто для того, чтобы выяснить, что он там накопал.
Лис прерывисто вздохнула. Трудно было продолжать розыгрыш, когда ее сжимали его сильные руки. Она жадно вдыхала, впитывала в себя его запах — и не могла им надышаться. Сколько же они не виделись! Как она жила все эти бесконечно долгие дни без него, без уверенности, что нужна ему, что он все еще любит…
— Как же я по тебе соскучилась! — прошептала она, касаясь губами его уха. — И никакого колдуна мы ждать не будем…
* * *
Вилард отстранился. Несколько секунд смотрел на нее удивленно. А потом — понял. То ли по затуманенным страстью глазам, то ли по учащенному дыханию.
— Это ты? Ты помнишь?..
— Помню… что? — выдохнула Лис. Но играть в эту игру больше не хотелось.
Она потянулась к нему губами. Его горячие ладони сомкнулись на ее талии, губы обожгло поцелуем.
— Это. Это всё… — хриплый шепот на ухо, и у Лис перехватило дыхание.
Вся та неутоленная страсть, что оставалась между ними даже после самых жарких и бесстыдных ласк до ритуала, вся ее тоска по невозможному в то время, когда она думала, что красавец похититель к ней равнодушен, все остальные чувства — яркие, сильные, невысказанные и неуловимые — всё это затопило ее в один момент.
— Сейчас, — выдох-всхлип, слезы на глазах. Она прижимается к нему и говорит почти беззвучно: — Мы сделаем это сейчас. Я не хочу больше ждать.
Она была готова к возражениям, новым словам об опасности — и уже готовилась ловить эти слова губами, не давая им вырваться наружу. Но он не стал возражать. Он подхватил ее на руки и понес к дивану. Бережно усадил на колени лицом к себе… Поцеловал. Особенно. В этом поцелуе — настоящем, глубоком, страстном — была решимость. Был его ответ. Сейчас.
Лис задохнулась. От предвкушения, от благодарности, от страха. К обычному страху — боли, неловкости, всего того, что может быть в первый раз, добавлялся другой, не менее сильный — во что она превратится после.
Но поцелуй становился жарче, и страхи отступали…
Оставался лишь он — ее мужчина, которому она хотела отдаться без остатка. Принадлежать…
Его руки приподняли легкую юбку и сжались ее бедрах… Волнительно. До безумия. До хриплого вздоха. Она с готовностью сдавила его бедра ногами, ощутила сквозь ткань брюк, как он напрягся, и сдавила еще сильнее….
Протяжно застонала, изогнулась, откинула голову, подставляя его поцелуям шею. Жаркие влажные губы мягко заскользили по бархатной коже, и эта ласка сладко отозвалась внизу живота.
Пусть он продолжает! И его ладони оглаживают ее тело, заставляя вздрагивать, подаваться навстречу…
Стало прохладно… Растворившись в своих ощущениях, она почти не заметила, как Вилард стянул с нее легкое платье. Лис вжалась в горячее тело, продолжая целовать и ласкать его, словно набираясь тепла и разгораясь от каждого прикосновения.
— Мне страшно…
Почему это вырвалось? Ей не должно быть страшно… Лучше бы уж скорее! Пусть это случится, и она узнает — что там, за границей ее обычных возможностей…
Она стала торопливо расстегивать ремень на брюках. Они проходили это все много раз — волшебство слияния, нежность и страсть поцелуев. Они изучали друг друга долго и прилежно, она знала каждый сантиметр его тела, а он знал, как довести ее до грани, как срывать все новые и новые стоны с ее губ…
Она соскучилась по этому. Соскучилась по его языку, который развратно, умело, настырно ласкал ее лоно, проникая везде, даря новые и новые волны наслаждения. Он соскучилась по тем ласкам, что дарила ему сама… Но все это у них будет. Потом. Раз за разом. Всегда.
А сейчас она хотела другого. Хотела того, чего они так долго не могли себе позволить. И не факт, что могут сейчас.
— Возьми меня, пожалуйста. Прямо сейчас…
Он мог быть невероятно нежным в ее первый раз, мог осторожно и ласково вести ее к блаженству. Она не сомневалась, что это было бы прекрасно. Но нет…
— Сейчас!
Он, зарычал, опрокинул ее на диван, стянул тонкие трусики и широко развел ноги.
Толкнулся. Все-таки осторожно, неглубоко. Приятно и сладко.
Она застонала, подалась бедрами ему навстречу — и он двинулся глубже, целуя ее губы, лаская грудь, и продвигаясь с каждым толчком все дальше.
Больно! На глазах выступили слезы. Лис уже не подавалась вперед, а наоборот, вжималась в диван, словно желая убежать и спрятаться от него…
— Подожди, сейчас… — выдох возле мочки, и возбуждение накатило на нее с новой силой, даже сквозь боль.
Поцелуй в губы — мягкий, успокаивающий.
Вилард приподнялся, оставаясь между ее ног, его пальцы легли на бугорок клитора. Мягкие движения вверх-вниз — наслаждение до стона, и тут же новый толчок — болезненный, но такой приятный.
Бесстыжие пальцы снаружи и жаркий словно каменный член внутри. Боль и удовольствие. И вот уже она не понимает — что из этого боль. Ускорение… Сильнее и ярче. Еще и еще.
Вилард дышит тяжело, он на грани. Она видит, как тяжело ему сдерживаться, — и она на грани тоже. Она хватает его, притягивает к себе, впивается в плечи ногтями.
— Ну же… Пожалуйста… Я хочу!
Он стонет, шепчет что-то, а потом делает еще несколько глубоких толчков — и изливается внутри нее горячо и влажно.
— Я люблю тебя… Кто бы ты теперь ни была.
Эпилог
Город лежал у их ног. Он светился огнями, шумел потоками машин и музыкой ночных заведений.
Лис чувствовала его каждой клеточкой своего тела, могла мысленно дотянуться до каждого жителя, услышать всё, что творится в любой точке. Она чувствовала его почти так же, как чувствовал он.
Сегодня Вилард снова отстроил высокую башню. Только взбираться на нее в этот раз было куда проще: теперь он не забыл про лифт.
Она коснулась его губ губами. Как хорошо, когда нет преград и можно целовать и ласкать своего мужчину всегда. И везде. И даже стоя на краю высоченной башни.
— Ты готов, милый?
